того вы должны подставить врагу другую щеку, чтобы он снова ударил вас, а для того, чтобы он не смог сделать этого.
Когда в ходе своей эволюции животные приобретают опасное оружие, при помощи которого индивидуум может одним ударом убить другого себе подобного, одновременно, в целях сохранения вида, развиваются и особые сдерживающие механизмы, препятствующие неумеренному использованию такого оружия. Среди хищных зверей есть всего несколько видов, ведущих одиночный образ жизни, и именно эти существа не располагают социальными сдерживателями. Такие животные встречают себе подобных только в сезон размножения, когда их сексуальные эмоции господствуют над всеми остальными и подавляют агрессивность. Среди этих «антиобщественных» отшельников можно назвать белого медведя и ягуара. Как раз им и принадлежит бесславное первенство среди других животных, содержащихся в зоопарках: эти хищники в условиях неволи особенно часто убивают своих собратьев. Система наследственных сдерживающих импульсов вместе с оружием, приобретенным общественными видами животных в процессе эволюции, образует единый отрегулированный комплекс. Обе его составные части развивались параллельно в ходе эволюции каждого вида животных, населяющих нашу планету. Иными словами, и строение тела, и поведение вида — это лишь части единого и неразрывного целого.
И если у Природы путь такой,
Могу ли я не горевать о том,
Куда людей уводит род людской?
Вордсворт был прав: лишь у одного вида живых существ из всех обитающих на Земле оружие не является частью его организма и, следовательно, инстинкт не налагает ограничений на его применение. Это существо — человек. В течение каких-нибудь нескольких десятилетий человеческое оружие превратилось в чудовищную смертоносную силу, которая продолжает безостановочно возрастать. Но для развития сдерживающих начал, так же как и телесных органов, нужно время — не столетия, которыми оперируют историки, но такие длительные периоды, с которыми имеют дело геология и астрономия. Мы получили свое оружие не от природы, мы сами создали его. Как человечество поведет себя в дальнейшем — ограничит ли оно производство оружия или же выработает в себе чувство ответственности за судьбы планеты, без чего наш мир может погибнуть от наших же собственных рук? Мы должны сознательно и целенаправленно вырабатывать терпимость, раз уже не можем положиться на инстинкт. Свыше тридцати лет назад, в ноябре 1935 года я закончил свою статью «Мораль и оружие у животных» следующими словами: «Придет день, когда два враждующих лагеря окажутся лицом к лицу, перед опасностью взаимного уничтожения. Может наступить день, когда все человечество разобьется на два таких лагеря. Как мы поведем себя в этом случае — подобно горлицам или подобно волкам? Судьба человечества будет зависеть от того, как люди ответят на этот вопрос. Мы должны быть бдительны!»
С тех пор как я написал две свои небольшие популярные книги о животных — «Кольцо царя Соломона» и «Человек находит друга», — прошло немало лет. Когда я писал их, мною прежде всего руководило желание поделиться с читателем своими мыслями, потребность высказаться, а кроме того, и негодование, которое вызывают у меня многие очень плохие «научно»-популярные книги — книги, которые могут привить детям и неспециалистам ложные представления о поведении животных.
Именно поэтому в своем рассказе о проведенных наблюдениях я прежде всего стремился придерживаться объективной истины с той же точностью, что и в специальной научной статье. Однако при интерпретации фактов, особенно когда речь идет о чувствах и поступках животного, в этих общедоступных книгах, где я обращаюсь к читателю не как ученый к ученому, а просто как человек к человеку, я считал себя вправе писать и о своих раздумьях и предположениях. Это единственная вольность, которую я себе позволил. Она необходима, чтобы в истинном свете представить читателю высших животных, а в применении к данной книге — собак, такими, какими их вижу и понимаю я: наших спутников по жизни, более того, наших друзей. И в самом деле, почему между двумя видами, между Homo sapiens и Canis familiaris, не должно быть подлинной дружбы?
Особую радость доставляет мне тот факт, что моя книга о собаках выходит в свет на русском языке.
Обе мои книги — и «Кольцо царя Соломона», и «Человек находит друга» — можно рассматривать как небольшие и весьма скромные введения в этологию. Я позволяю себе говорить об этом потому, что знаю немало естествоиспытателей, которые обратили свое внимание на нашу науку именно благодаря этим книгам.
Поэтому смею надеяться, что и перевод этих книг на русский язык будет способствовать расширению круга тех, кто интересуется этологией.
О Конраде Лоренце и его книге [80]
Имя Конрада Лоренца, крупного ученого, одного из создателей этологии [81] широко известно.
Лоренц родился в 1903 году в Вене. Изучив медицину, зоологию, палеонтологию, психологию и философию, он получил широкое естественнонаучное и гуманитарное образование. По свидетельству самого Лоренца, определяющее влияние на его научное творчество оказали австрийский анатом Фердинанд Хохштеттер и немецкий орнитолог Оскар Хейнрот, труды которого натолкнули молодого ученого на мысль заняться изучением поведения животных.
Отец Конрада Лоренца был известным венским врачом, а его дед — большим любителем и знатоком животных; на прогулки дед всегда выходил в сопровождении ручной гиены. Семья Лоренца жила в Альтенберге под Веной, где будущий ученый провел свое детство и где происходило большинство из описанных им событий. В просторном саду постоянно жили какие-нибудь животные, рядом — Дунай, пойменные луга, леса. Еще когда Лоренц учился в гимназии, директор Венского зоопарка Отто Антониус отдавал ему на лечение больных животных.
Горячая любовь к животным, зародившаяся в детские годы, пронизывает все научное творчество Лоренца. Пронизывает она и страницы этой книги.
Как это важно — с малых лет привить любовь к природе, к живому, к жизни! Часто и правильно пишут о том, что жестокость к животным неизбежно переходит в жестокость к людям, порождает бессердечие, эгоизм, грубость. Можно смело добавить — убожество духа, тупоумие, ибо доброе, вдумчивое общение с животными не только обогащает человеческую личность нравственными качествами высшего порядка, но и служит чрезвычайно сильным фактором развития ума. Ничто в мире природы не дает ребячьему уму так много пищи для размышлений, как наблюдения за повадками животных.
Но что значит конкретно развить в человеке — в ребенке или взрослом — любовь к природе, к животному?
Лоренц тысячу раз прав, когда высмеивает так называемую «любовь к животным», — смесь сентиментальности, бессердечности и эгоизма.
