Отдавшись с беззаветной преданностью любимому делу, Серая Сова завязывает дружбу с обитателями леса, бобры даже выстроили хатку в его хижине. Пристально вглядываясь и неустанно следя за поведением четвероногих друзей, писатель делает очень интересные открытия. Гармоническое сочетание таланта писателя и интуиции исследователя придает удивительное обаяние книге «Рассказы опустевшей хижины».
Счастлив ли Серая Сова? Он получает удовлетворение от своей любимой работы, но временами, по собственному признанию, испытывает чувство растерянности и тоски.
«Последнее время я часто чувствую себя растерянным. Обязанности, которые я взял на себя, временами тяготят меня: мне приходится подавлять инстинкты кочевника. И я порой задумываюсь: сохранил ли я ловкость и выносливость, которыми обладал? Могу ли я путешествовать с прежней неутомимостью по лесным просторам и легко ориентироваться в незнакомых местах? Смогу ли я преодолеть за день в своем каноэ сорок миль водного пространства?
Вечерами я любуюсь великолепными солнечными закатами и поджидаю, когда взойдет луна. Я слежу за полетом орла, парящего высоко надо мной. И я думаю, что солнце, луна и орел свободно выполняют предначертания природы, когда, минуя меня, отправляются в свой далекий неведомый путь.
Зимой я выхожу на свое заснеженное озеро, на берегу которого в уютной безопасности спят мои бобры, и наслаждаюсь неистовым ревом бурана, ликую в суровых объятиях Ки-Уэйдина — странствующего ветра индейцев, который примчался из далекого уединенного края, где, быть может, мне уже не суждено побывать. И вот он помчался дальше, и мне его не догнать».
Эти строки, проникнутые тоской по родному кочевью, взяты из предисловия к английскому изданию «Рассказов опустевшей хижины».
Что же это за книга, «Рассказы опустевшей хижины»?
Рассказать о ней очень трудно. Ее очарование неуловимо. Она вся проникнута поэзией и любовью к дикой природе, глубокой тревогой за ее судьбу. Этой тревогой продиктованы, мне кажется, точные зарисовки пейзажей и поведения диких зверей — не зверей вообще, а каждого в отдельности с его индивидуальными особенностями.
«В то время я не написал ни одной строки и не думал, что буду писать. Но даже тогда, в те далекие дни, я понимал, что Дикая Природа изменится, исчезнет, что это ее последнее сопротивление и мы последние в своем роде. И часто, когда я оставался один, мне хотелось запечатлеть ее совсем такой, какой она была, пока еще не было поздно» [* Серая Сова, Рассказы опустевшей хижины. Рассказ «Прощание».].
Гибель природы влечет за собой гибель индейского народа, и наоборот: гибель индейцев повлечет за собой гибель Дикой Природы. Это народное поверье легло в основу чудесного рассказа-легенды «Сосна».
На перевале Скалистых гор белка случайно уронила шишку и из этой шишки выросла могучая тенистая сосна. Она прожила долгую, долгую [** Канадская сосна живет до 700 лет.] жизнь и была свидетельницей многих трагических перемен в этом крае.
Колонизаторы проникли в эти дикие места, и от них все больше и больше страдала природа. Редели стада бизонов, которые паслись в прерии бесчисленными стадами у подножия Скалистых гор, пока совсем не были уничтожены. Звериные тропы превращались в проезжие дороги, горные ручьи засорялись, пересыхали, в них уже не водилась больше форель, которой в былые дни лакомился медведь-гризли.
Колонизаторы стали проникать в прерию огромными толпами и, наконец, подняли огнестрельное оружие против индейцев, вооруженных луками и стрелами. И какими бы неравными ни были силы противников, индейцы в своих бесшумных мокасинах, обнаженные до пояса и раскрашенные боевой краской, победили американских солдат в голубых мундирах и в тяжелых сапогах. Пушки, ружья, пистолеты оказались бессильными против воли народа к победе — индейцы отнимали оружие у врага и бились до изнеможения.
Битва произошла у подножия огромной старой сосны, которая своей тенью так часто укрывала и облегчала страдания и человеку и зверю. «Сюда пришла победа, но она затерялась на этом горном перевале и была предана Забвению», — с горечью говорит автор «Сосны».
Скоро после этой исторической битвы индейцы племени черноногих, о которых идет рассказ, были изгнаны пришельцами из родных прерий. Изгнаны, но не покорены, не превращены в рабов; они сохранили гордое и свободолюбивое сердце кочевников прерий.
Алла МАКАРОВА
Посвящается
Людям последней
индейской границы
и всем, кто прочтет эти рассказы
с сочувствием и пониманием.
И особенно тем,
чьи сердца рвутся на свободные просторы,
но кто волею судьбы
лишен радостей жизни среди
дикой природы
и только со страниц книги узнает о ее чудесах.
«И маленькая опустевшая хижина
вдруг преобразилась
и снова стала зачарованным замком,
где было столько мечтаний и грез.
И теперь она уже не была кучей бревен и реликвий,
она ожила в памяти
во всей своей трепещущей красе.
Она уже не была больше покинутой и печальной,
дорогие образы прошлого
населили ее».
Человек сидит перед гаснущим открытым
очагом весь во власти воспоминаний,
и картины прошлого оживают перед ним,
как мерцающие огоньки.
Кольца дыма от его трубки движутся,
словно артисты на сцене.
Вот человек начинает говорить.
Он говорит медленно, вдумчиво,
часто делает паузы,
как будто прислушивается
к слабому эху своей памяти.
И вдруг в памяти оживает звук, тихий,
грустный, стонущий.
Звук становится все громче и громче,
пока не превращается в рыдания,
разразившиеся под гнетом столетий
