Разве непонятно объяснил? Ладно, объяснит подробней. Вытяжка у печки не по-русски. — Теперь-то, наверное, понятно? — Вытяжка у печки спереди! Прогресс вперёд идёт, двадцать первый век на носу. В тайгу прогресс пробирается, — охотники давно не греются возле каменок.
Внутри печки, в пяти сантиметрах от верхнего листа (будем верхний лист, верх печки, называть плитой), параллельно плоскости плиты наварен ещё лист железа меньшего размера, по длине печки. Лист заканчивается, не доходя до задней, торцевой стенки сантиметров десять. Поэтому вытяжка спереди. Однооборотные печки экономней, гораздо быстрей жарят, парят, варят.
Васёк на севере Сахалина увидел печку данной конструкции, рассказал, объяснил Николаю. — У того имеется сварочный аппарат, держак в руках держать умеет. Теперь, наверное, будет понятно, что такое двухоборотка? Труба, как и положено по-русски, сзади. В печке наварен ещё дополнительный лист между плитой и листом для оборота. Только дополнительный лист десять сантиметров не доходит до передней стенки. Все бы ничего, но сварщик оставил маленькие зазоры между листами. — Печка сварена с двухмиллиметрового железа, от температуры железо покорёжит…
Сколько лет простоит печка, которая в данное время едет на Тимохе? — Печка простоит много лет! Столько же лет будут поминать конструктора печки недобрым словом! Никто из четверых не ведает, что парниша несёт рукотворный памятник. — Николай себе памятник сделал! Печка будет работать отлично. Но будет хитрить!..
Посторонний человек, не знающий характера супер-печки, придя зимой в избу, может замёрзнуть насовсем! Будут сухонькие дровишки на растопку, будет береста рядышком лежать. Не будет только одного: тяги в печки! Без тяги — хоть ты тресни! — ни одна печка работать не будет. Если супер-печка простояла хотя бы дней десять не работавши, — все: пока не выколотишь, печку не заведешь. Хитрый аппарат нужно вытащить на улицу, обстучать топором, прокрутить много раз торцами, пока не высыплется весь шлак, который образовался между листов от берёзовых дров…
В начале этого года попал в гости к верхнему соседу по охотничьим угодьям. Мужику лет за сорок, звать Геннадием, — штатный охотник, не охотовед. (Чтобы стать охотоведом, нужно закончить Иркутский сельскохозяйственный институт). Охотничьи угодья, закреплённые за Геннадием, — чуть ли не в три, а, может, и в четыре раза больше территории, на которой промышляет Васёк. К тому же, угодья отдаленней, а значит, — труднодоступные. Начинаются угодья с речки Куйбышевки. Весь правый берег Найбы до истоков — в распоряжении Геннадия. В гостях был на речке Куйбышевке. Там в избе стоит канн! Парниша знал по книгам, что такое канн, но у него даже в мыслях не было, что данное сооружение увидит воочию. К тому же, у себя на родине, на Сахалине. В избе стоит квадратная железная печка на сорокасантиметровых ножках. Плита — на уровне нар. Из бока печки труба, длиной около полуметра, идёт под нары. Сами нары выглядят как большой, глухой прямоугольный ящик. Вот это и есть — канн. На улице в полуметре от избы, возле торца, стоит дымоход — обыкновенная еловая пустотелая сушина метра два высотой. Дым с печки идёт под нары, затем, уже остывший, выходит через деревянный дымоход наружу.
Теперь о главном. Прежде, чем завести печку, нужно в дымоход бросить приличный кусок горящей бересты. — Иначе печка не потянет: на холодный дымоход печку не заведешь, хоть лбом об неё колотись!
Васёк на счёт канна выдал свою резолюцию: «Каждый с ума сходит по-своему!» — И он совершенно прав. Зачем было огород городить? Китайцы делали канны в фанзах — строениях жиденьких, плохо держащих тепло. Поэтому лежанка и обогревалась. А в зимовье, сложенном из брёвен тридцатисантиметровой толщины, канну не место! Зачем себе делать лишнюю головную боль? Всему должно быть свое место! С хорошей печкой и в фанзе можно жить без канна. А деревянный дымоход — это вообще полнейший идиотизм! Если на то пошло, если так далеко зашла игра в прошлое, — то отказывайся и от железных капканов, лови соболя кулёмками да плахами. Свои мотонарты-«Буран» поставь на вечный прикол, ходи пешком на лыжах.
Подошли к Найбе.
Николай брод забыл, а Тимоха не знал. Остальных не спрашивают, — они не были возле устья Сунсури. Найба здесь течёт ровно, ям нет, глубина стабильная, немногим меньше метра, ширина водной преграды — около сорока метров, вода светлая, можно сказать, малая. Небольшой подъём воды, — и в этом районе Найбу не перейдешь. Где-то рядом есть полукруглый перекат глубиной всего с полметра. Но искать перекат смысла нет: вода малая.
Аккуратно форсировали реку. Устье Сейма — в сотни метрах ниже, там перехода нет даже в малую воду. Не хватает одной собаки: Байкал потерялся. Звали, кричали, глотки надорвали, всё живое в округе перепугали. Больше Байкала никто, некогда не видел. Жаль пёсика, симпатичный был зверёк, характерный, кровь хорошая…
Скорей всего, пёс остался возле приманки, которая воняет за три версты. Кстати, больше к приманке за Чёртовым мостиком охотники не подходили. Байкал кормился на этой приманке. А потом попал под пулю какому-нибудь шахтёру. — Шахтёры после трудовой недели в шахте лазают по окрестностям Быкова, стреляю всё, что шевелится. Охотятся так сказать. Для них не существует установленных сроков охоты. Парниша уверен на сто процентов, что пёс угодил под пулю, — Байкал не дался бы никому в руки. Взять такого пса можно только с помощью пули…
Надо было сходить за собакой на ручей. Но кому это нужно? Хозяина Байкала здесь нет. Николай брал собаку с собой, — он и должен был идти. А он рукой махнул: мол, пожрёт — догонит, а нет — так и чёрт с ним…
Перешли на правый берег Сейма. Это не Найба: Сунсури по водности меньше Десны чуть ли не в два раза. По протяженности Сейм примерно вровень с Десной.
— Витёк, отпускай барана с поводка.
— А если убежит? — заартачился Витька.
— Витя, не слушай Тимоху. Он одну собаку зимой отпустил с поводка — и поминай как звали!
— Коля, та собака до зимовья сама пришла, а убежала через два дня. Не полезет этот крокодил через Найбу! Да куда убежит кобель от двух сук? Витёк, ты по лесу замучаешься с ним тащиться на поводке.
— А я с ним не пойду, вон сейчас лес начинается, и пусть Коля ведет.
— Тимоха, смотри, убежит — тебя съедим!
— Коля, эту собаку легче в рюкзаке тащить, чем на поводке вести, — пес шугается каждого куста.
— Тебе что, печки на плечах мало? — с издёвкой спросил Гоша.
Собаку всё-таки отпустили, — иначе никак: по незнакомой местности, без троп, с собакой на поводке — это экстрим на нервы. Тропа идёт только по Сунсури, Коля с Тимохой фактически не знают тропы. Рыжая псина побежала впереди охотников-строителей, следом за охотническими собаками.
