Черная фигура его преследователя ползла по снежной равнине. Джек, спокойно подпрыгивая, вбежал во двор. Длинноногий петух, вместо того чтобы заниматься собственными делами, увидев кролика, громко закудахтал. Лежавший на солнце пес поднял голову и встал. Джеку грозила смертельная опасность. Недолго думая, он припал к земле, обратившись в серую кочку. Сделано это было искусно, но он все же расстался бы с жизнью, если бы не кошка. Невольно, сама того не сознавая, она спасла его. Черный пес сделал три шага к кролику, хотя и не заметил еще, что он здесь, и заградил собой единственный выход со двора. Но тут из-за угла дома появилась кошка и, вскочив на подоконник, свалила с него цветочный горшок. Этой неловкости было достаточно для нарушения вооруженного нейтралитета, существовавшего между ней и псом. Она бросилась бежать к амбару, а известно, что при виде бегущей кошки всякий пес приходит в ярость. Они промчались в тридцати футах от кролика. Не успели они исчезнуть, как Джек повернулся и, не сказав даже: «Спасибо тебе, киска!», выскочил из двора и пустился вдоль накатанной дороги.
Хозяйка дома спасла кошку от преследований пса, и он уже снова валялся, растянувшись на досках, когда подоспел человек, преследовавший кролика. В руках у него было не ружье, а толстая кованая палка, и благодаря ей пес воздержался от нападения на него.
Выслеживать дальше было невозможно. Была ли уловка кролика умышленной или нет, она, однако, увенчалась полным успехом, и Джек избавился от своего досадного преследователя.
На следующий день незнакомец снова отправился на поиски Джека и нашел не его самого, а его след. Он узнал этот след по отпечатку хвоста, по длинным скачкам и редким разведочным прыжкам вверх. Но рядом с ним тянулся теперь след кролика ростом поменьше. Вот тут они встретились, там гонялись друг за другом, по-видимому, играя, так как следов сражения не было видно; здесь паслись или отдыхали рядом на солнышке, там бежали рядком, а тут опять резвились по снегу, по-прежнему неразлучные. Незнакомец все понял. Было то время года, когда принято обзаводиться семьей: парный след принадлежал Боевому Коньку и его подружке.
Следующее лето принесло кроликам множество новостей. Безрассудный закон назначил награду за каждого убитого ястреба и сову. Этих пернатых стражей равнин истребили поголовно. И кролики так расплодились, что угрожали теперь опустошить страну.
Тогда-то фермеры, более всех страдавшие от ими же изобретенного закона, задумали грандиозную облаву на кроликов. Все местное население приглашено было явиться в назначенное утро на главную северную дорогу графства, с тем чтобы обойти всю округу, двигаясь против ветра, и загнать кроликов в большой загон, окруженный тесной проволочной решеткой. Собаки не участвовали в охоте, так как они слишком бестолковы. Ружей тоже не взяли, потому что в толпе они опасны. Но каждый мужчина и мальчик был снабжен парой длинных палок и мешком камней. Женщины следовали за ними верхом или в повозках. Многие из них были вооружены трещотками, охотничьими рогами и шумными жестянками. К некоторым повозкам были привязаны старые жестянки, которые, ударяясь о спицы колес, увеличивали грохот. Если принять в расчет тонкий слух кроликов, легко понять, что шум, ошеломительный даже для человека, должен был привести их в полное смятение.
Погода стояла ясная, и в восемь часов утра подан был сигнал отправляться в путь. Линия охотников вначале растянулась на пять миль. На каждые тридцать — сорок шагов приходилось по человеку. Повозки и верховые лошади поневоле держались почти исключительно дорог, но загонщики шли напролом, через поле. Люди были расположены приблизительно по трем сторонам квадрата. Каждый старался шуметь как можно больше и обшаривал палкой все кусты. Отовсюду стали выбегать кролики. Некоторые бросились к загонщикам, но были встречены градом камней, прикончивших многих. Изредка то один, то другой проскакивал мимо и спасался, но таких было очень немного.
Облава сметала кроликов в кучу, словно метла. Скоро они уже кишели за каждым кустиком. Когда облава прошла пять миль — на что потребовалось около трех часов, — был отдан приказ смыкать оба крыла. Промежутки между загонщиками сократились до десяти футов, и вся облава двинулась к загородке. Все кролики очутились в западне. Люди прибавили шагу, десятками убивая слишком близко подбегавших к ним зверьков. Земля была усеяна их трупиками, но число кроликов, казалось, все возрастало. И прежде чем жертвы окончательно были втиснуты за загородку, оцепленное пространство в два акра представляло собой сплошную трепещущую массу скачущих, бегающих, мечущихся кроликов. Они кружились и прыгали, ища выхода, но неумолимая толпа сгущалась по мере того, как постепенно суживалось кольцо, и весь рой был втиснут в загон, где некоторые тупо расселись посередине, другие опрометью стали бегать вдоль решетки, а иные пытались запрятаться по углам или друг под другом.
А Боевой Конек — что делал он во время облавы? Облава смела его вместе с остальными, и он одним из первых вбежал за загородку.
Решено было лучших кроликов отобрать.
Загон был смертью для всех кроликов, за исключением наиболее красивых и здоровых. Много оказалось тут никуда не годных. Тот, кто воображает, что все дикие животные являются образцом совершенства, удивился бы, увидев, как много было в загоне хромых, увечных и хилых.
То была победа наподобие римских: слабосильным предстояло избиение. Отборнейшие кролики предназначались для арены. Арены? Да, для садков Скакового клуба.
В этой огромной западне, заранее приготовленной, были расположены вдоль стен ряды маленьких ящиков, по крайней мере пятьсот. Каждый ящик был рассчитан на одного кролика.
Самые проворные из кроликов первыми попали в загон. Одни были проворны и глупы: очутившись внутри, они принялись метаться. Другие были проворны и умны: эти поспешили воспользоваться ящиками и спрятались в них. Все ящики были полны. Этим способом были отобраны быстрейшие и умнейшие — способом, разумеется, небезошибочным, но самым простым и удобным. Эти пятьсот штук предназначались для обучения борзых собак. Остальные четыре с лишним тысячи были беспощадно истреблены.
А пятьсот ящиков с пятьюстами ясноглазых кроликов были в тот же день погружены в поезд. Среди них находился и Джек — Боевой Конек.
Кролики легко относятся к превратностям судьбы, и не следует воображать, чтобы заключенные испытывали большой страх, после того как утих шум облавы. Когда же они прибыли на скаковое поле в большом городе и были осторожно вынуты один за другим, им не на что было пожаловаться. Они очутились в просторном загоне, где находилось много вкусной пищи и не было никаких врагов.
