– В отпуске, что ли, приезжаешь сюда каждый день? – спросил старик.
– Да, в отпуске, но сюда не приезжаю каждый день, я в гостях здесь.
– И к кому же ты приехал?
– К Дерюгину Василию.
– А-а, это наш главный механик, я его хорошо знаю. Уважаемый человек. А я-то подумал, что ты из Саратова или Энгельса. К нам много рыболовов из этих городов приезжает, особенно в выходные дни.
– А на что вы так хорошо ловите? Похоже, что на какую-то особую блесну.
Старик улыбнулся и, повременив немного, вытащил из лунки приманку. Ею оказалась мормышка – средней величины «дробинка» из потускневшего, почти черного свинца, на цевье крючка которой находился небольшой кембрик – отрезок изоляции тонкого радиотехнического провода белого цвета.
– А насадку никакую не применяю, – говорил старик. – Чего ее насаживать, когда рыба и так берет. Мормышку сейчас можно было бы и поменьше привязать – поклевок было бы побольше, да уж слишком трудно ею управлять на глубине, а здесь не полтора и не два метра, а четыре с половиной.
Федор долго с интересом рассматривал приманку и лишь потом обратил внимание на удочку. Удочка промышленного изготовления была несколько переделана. К рукоятке-катушке вместо винипластового хлыстика крепился небольшой хлыстик из дюралюминиевой пластинки, сточенной на конус, на острие которого в качестве кивка была закреплена небольшая трубочка ниппельной резины. «Вот, надо же – ничего особенного, а рыба берет», – подумал он.
– Принеси удочку и попробуй здесь половить! Минут через 30–40 должен начаться клев, – спокойно и уже доброжелательно сказал дед, опуская приманку в лунку.
Обрадовавшись такому приглашению, Федор не пошел, а потихоньку побежал к своему месту и, прихватив все свое хозяйство, быстро вернулся. Взяв бур, принялся бурить лунку метрах в пятнадцати от старика.
– Да не бури ты там! Ничего не поймаешь, – крикнул ему дед.
– Почему это?
– Иди сюда и бури вот здесь! – старик указал на место метрах в пяти слева от него. – Там яма и глубина около шести метров, а здесь – выход из нее.
– Разве в яме рыба не клюет?
– Рыбак-то ты, я вижу, еще не опытный. Откуда приехал?
– Из Москвы.
– Тогда все понятно. У вас, наверное, и пойманному ершу рады. Где уж там опыта набираться.
– Рыба у нас есть, и всякая. Может быть, ее не столько, как у вас, но она есть.
– Так знай: в ямах окунь в такое время отдыхает и к пище интереса не проявляет. Кормится всегда в менее глубоких местах, а в этот период недалеко от своей зимовальной ямы. И если ты нашел такое место, то можешь и время его кормежки узнать.
Неожиданно дед поднялся с ящика и заспешил к жерлице. Подойдя к лунке, он спокойно взял в руки уходящую в воду леску, но подсечку делать не стал. Он отдавал рыбе леску, когда же движение ее прекратилось, старик опять не стал делать подсечку, а лишь слегка потянул леску к себе.
– Да подсекайте же! – не выдержал Федор.
Старик, промолчав, стал снова отдавать леску начавшей движение рыбе. И только когда леска перестала уходить в лунку, он резко и довольно размашисто сделал подсечку.
Рыба некоторое время с рывками ходила кругами в глубине. Старик вываживал ее осторожно, с толком, то отпуская, то подтягивая леску. И вот наконец в лунке появилась щучья голова. Немного приподняв рыбу, дед ловко схватил щуку за голову и выбросил на лед.
– Ишь ты, неугомонная какая, – радостно ворчал старик, пытаясь схватить извивающуюся на снегу щуку. – Килограмма на два, пожалуй, будет.
Когда же старик начал освобождать рыбу от крючка, произошла неожиданность.
– Ты только посмотри!.. – воскликнул старик, показывая Федору свою мормышку, находящуюся в пасти щуки. – Это надо же… Ну и ну, вот разбойница! Доигралась, не придется тебе больше ловить рыбок, да еще и мормышки хватать.
Положив щуку подальше от лунки, старик взял удочку и начал играть приманкой. Делал он это довольно быстро, но несуетливо и почти неуловимо. Порой казалось, что в ритмичных колебаниях кивка ничего особенного нет. Федор внимательно наблюдал за рукой старика и, присмотревшись, увидел, как кисть руки не очень заметно, но постоянно работает, задавая мормышке с помощью кивка тот темп и ритм колебаний, которые, очевидно, не только привлекают рыбу, но и заставляют ее хватать голую приманку. Сделав три проводки, он несколько раз подбросил мормышку, как блесну, и вновь начал выполнять проводку. Однако и эта игра мормышки не вызывала поклевку. Затем он, подмотав леску, сделал несколько проводок приманки вполводы и у самой лунки, но и здесь поклевка не произошла. Старик вновь опустил приманку до дна, приподнял ее немного и начал довольно быстро с большой амплитудой махать удильником, как веером. Выполнив этот прием и дав «успокоиться» мормышке, начал медленно поднимать с колебательными движениями приманку вверх. И вот кивок, за колебаниями которого следили две пары глаз, прекратил свои ритмичные колебания и плавно изогнулся. Старик мгновенно сделал короткую подсечку.
– Ага, попался! – торжествующе воскликнул он и вытащил из лунки порядочного окуня.
– Чего смотришь? – обратился он к Федору, освобождая рыбу от приманки. – Бери удочку и лови, начался клев.
Федор, опустив в лунку мормышку с мотылем, начал ею играть, подражая старику, но поклевки не последовало. Перешел на другую лунку, но и здесь игра его приманки ничего не дала. «Надо же, что за окунь здесь: на мотыля не берет, а голую мормышку хватает», – думал он, глядя, как ловко играет приманкой старик.
– Как дела? – обратился вскоре к нему дед.
– Да никак! Не берет у меня рыба.
– На мотыля ловишь?
– Да.
– Ты слишком быстро играешь приманкой. Не надо этого делать! У тебя мормышка с наживкой, да еще и с такой, как мотыль. Играть мормышкой надо более медленно и плавно.
Федор послушался совета старика и стал медленнее приводить мормышку в колебательные движения. В одной из проводок, когда он начал поднимать мормышку от дна, кивок неожиданно изогнулся. К этому времени Федор настолько уже привык к ритмичным колебаниям кивка без поклевок, что на какое-то мгновение, растерявшись, не смог сделать как следует подсечку, а лишь слегка поддернул удильник вверх. Но для того, чтобы рыба засеклась, этого оказалось вполне достаточно.
И вот наконец-то радостный и приятный миг, ради которого рыболовы нередко забираются в отдаленные и глухие уголки, мокнут под дождем или часами стынут на морозе. Приличная тяжесть и рывки рыбы говорили о том, что на крючке довольно крупная добыча. «Хорошо, что я не сделал сильную и резкую подсечку – моя тонкая леска вряд ли бы выдержала», – подумал он, боясь быстро тянуть рыбу к себе. Очень хотелось позвать на помощь старика, но, не желая показаться ему совсем уж новичком, он не стал этого делать.
