Во время войны нужда заставляла людей пользоваться охотничьими способностями муравьев. Прославленный командир партизанских соединений Сидор Ковпак вспоминает: «Как только Алексей Ильич (завхоз) видел, что люди начинают почесываться, объявлял приказ по землянкам: «Снимайте на ночь белье и суньте его в муравейник». К утру вся живность в белье была муравьями отловлена».
Некоторые муравьи тропиков пристанища не имеют. Вся жизнь их – бродяжничество. Движутся колонной с солдатами-охранниками по бокам, несут свою огромную, умеющую только рожать матку и пожирают все, что встретится им на пути. Насекомые, птицы, крысы, мыши, люди в лесных деревнях сломя голову убегают, едва услышав характерный шорох «пожирателей всего сущего». Птенцы в гнезде, удав, уснувший после недавно проглоченной жертвы, дождевые черви, неповоротливая черепаха – все, кто не сумел убежать от беспощадной «лесной пехоты», лягут костьми. Известен случай, странствующие муравьи сожрали леопарда, запертого в клетке. У некоторых лесных народов тропиков был случай: осужденных деревней преступников привязывали к дереву на пути странствующих муравьев. Легко представить эту страшную казнь…
Среди пятнадцати тысяч видов муравьев странствующая братия – лишь устрашающее исключение. Все остальные для человека, как правило, симпатичные мураши. Ладонь на муравейнике не всякий долго продержит, но подержать мураша на ладони, понаблюдать его непоседливый, трудолюбивый характер каждому интересно.
И не все муравьи плотоядные. Среди них много чистых вегетарианцев. Кормятся семенами, соками трав, грибами, отыщут дорогу к меду, могут опорожнить бочку. И есть в огромном мире древнейших обитателей нашей планеты способы добывания пищи, поражающие воображение.
Вот муравей тащит огрызок листа. Куда? Зачем?
Это муравьи-листорезы, живущие в Южной Америке. Подземное их жилище охватывает десятки кубометров грунты – камеры, галереи, тоннели. А от надземной кучи в стороны тянутся муравьиные тропы. По ним, у одних муравьев днем, у других только ночью, вереницей, как носильщики на корабль, друг за другом движутся добытчики пропитанья.
Все происходит без тайн, на глазах у людей. Наиболее мощные муравьи-фуражиры вереницей лезут на дерево и обгрызают черенки листьев. Зеленый листопад покрывает землю ковром. Эти листья разрезаются на кусочки муравьями-«закройщиками». Кусочки тут же подхватываются носильщиками. Как лодочки под парусами, спускаются они друг за другом в тоннели подземного города.
У некоторых видов муравьев всю работу выполняет один фуражер, зеленый свой «парус» вырезает он прямо на дереве. Вереницей сверху вниз с ношей, а вверх по дереву за новой порцией зелени движутся неутомимые листорезы. Работа настолько спорая, что за сутки дерево становится голым.
Раньше думали: внизу, в подземелье идет мир горой – тысячи муравьев пожирают зеленый салат. Оказалось все более сложным и интересным. Листья муравьи не едят. Зелень несут муравьи в подземелье, чтобы там выращивать на ней грибы, которыми они и питаются.
Мелкие муравьи-приемщики мастерски измельчают зеленую массу, взбивают и уплотняют ее, удобряют выделением из брюшка. И вот в камерах-парничках появляется паутина грибницы. В одних муравейниках вызревают грибы плесневидные, в других – шляпочные. Один из крошечных шляпочных грибов (дальний родственник мухомора) нигде, кроме как в муравейниках листорезов, не обнаружен.
Сотни тысяч муравьев в огромном их доме. У каждого своя специальность – листорез, закройщик, носильщик, приемщик, охранник. Но стол у них общий для всех – грибной.
А теперь посмотрим, как живут-здравствуют муравьи-пастухи. Все знают полупрозрачное и невзрачное существо – тлю. Плодятся тли с фантастической быстротой, и сам бог велел этим сосущим сладкие соки «травяным вошкам» попадать на обед более крупным животным, среди которых особо заметен красивый хищник – божья коровка.
Некоторые муравьи тоже тлю пожирают. У других же видов с тлями сложился союз, людьми замеченный очень давно. Кое-кто видел, возможно: подбегает муравей к тле, касается ее усиками, и от этой щекотки тля немедленно дает муравью сладкую капельку сока. Есть муравьи – вольные охотники за такой пищей. Но есть явление, куда более интересное: муравьев мы видим в роли внимательных и заботливых пастухов.
Тли у некоторых мурашей обитают прямо в муравейнике. Уход и забота им обеспечены. Но как только пригреет весеннее солнце и появятся на деревьях молодые листочки, муравейник выгоняет свой скот на пастбище. Сходив сначала в разведку и убедившись, что листья березы уже дают сок, муравьи-скотоводы гонят на деревья опекаемых тлей. За каждой бежит пастух-муравей. Устала «коровка» – муравей осторожно возьмет ее жвальцами и понесет.
На дереве муравей будет находиться рядом с «кормилицей», бросится защищать, если ею кто-нибудь вздумает поживиться. А тля, распухая от сладости, время от времени отдает капельку ее мурашу. Он, наполнив свой зобик, побежит вниз. Встретив собрата из муравейника, поделится соком, встретит другого – опять поделится и вернется к своей «коровке». Если на пастбище тли скопилось излишне много, часть муравьи перегонят (или перенесут) на другое дерево. А ночью или в предвидении непогоды скотину гонят (или несут) в муравейник.
Вот такие тайны у мурашей. Их великое множество, обо всех не расскажешь. Но кое-что, самое интересное, мы еще вспомним в следующей нашей беседе о муравьях.
• Фото из архива В. Пескова. 20 октября 1995 г.
Окно в природу
Медведь зимою греется в горячем источнике.
Так же, как голод, холод – не тетка. Ворона, сидящая на столбе, точно укажет, откуда дует морозный ветер. Она всегда обращена к нему клювом, так, чтобы ветер ее обтекал, а не ворошил перья. В погоды тихую, но морозную, птицы «взбивают» свои перины, превращаются в рыхлые шарики. Утки, как ни странно, в мороз согреваются на воде. Для курицы этот способ был бы смертельным, но утка не намокает, а вода намного теплее морозного воздуха.
Надежно тепло держит мех. Он у многих животных к зиме обновляется. У зайца, ласки и горностая мех к тому же становится маскирующе белым. Холод стимулирует рост меха. Знаю это по ослику, привезенному в Подмосковье из Средней Азии. В первую зиму сшили ему из старой овчины что-то вроде жилетки. А теперь к зиме ослик становится похожим на пушистое чудище – родня из теплых краев его бы не сразу узнала.
Еще один способ сохранить тепло – жир. Киты, тюлени, моржи, пингвины тем и спасаются в холодных водах. А у белых медведей защита комбинированная – и жир, и мех. И потому этот зверь хорошо переносит крайне суровые зимы Арктики. Ветер, мороз под 40, а медведь шествует по льдам (где надо переплывает) вплоть до полюса. В берлоги у белых медведей ложатся только беременные самки.
Многих животных зимой от холода спасает снежное одеяло. В снег на ветреном поле зароется заяц, под снегом ночуют тетерева, рябчики, глухари. Даже мелкие птицы в большие морозы на ночь зарываются в снег.
Рядом с человеком зимой животные ищут не только пищу, но и тепло. Городские голуби хорошо знают, где расположены крышки люков теплоцентралей. В промышленных городах воробьи зимой похожи на трубочистов – ночуют среди копоти, но в тепле. В деревнях воробьи раньше на ночь прятались под застрехой соломенной крыши. Синицы на краю города – откройте форточку – небоязливо пожалуют в гости.
Там, где возникают очаги искусственного тепла, например, водоемы возле электростанции, сейчас же возникают очаги видимой нам и невидимой жизни. Видим мы остающихся зимовать птиц – лебедей, уток. Индустриальный пейзаж нисколько их не смущает. И не тепло само по себе держит очень стойких к холоду птиц, они остаются на водоемах потому, что в теплой воде есть много доступного корма.
А что наблюдаем мы в дикой природе, там, где тысячи лет из земли на поверхность выходят горячие газы, воды и грязи? Такие места есть у нас на Камчатке и на Курильских островах, в Японии, в Новой Зеландии и северной части Америки. Предположенья, что животные приспособились пользоваться этим теплом, подтверждаются наблюдателями.
На острове Хоккайдо живет самая северная популяция обезьян. Суровые снежные зимы для них – немалое испытанье. Но есть нечто вроде теплового курорта, которым обезьяны охотно пользуются. На поверхность земли, образуя бассейны, выходят термальные воды. Эти «бани» обезьяны зимой обязательно навещают. Голова у купальщицы покрыта снегом, а тело в тепле. Перепады температур при возвращении в лес обезьяны как-то приспособились сглаживать – простужаются редко.
Или вот, посмотрите на снимок, – купальщик камчатский. Зима позади. Но лежит еще снег, а ночью – крепки морозы. Куда подаются вставшие из берлоги медведи? Туда, где тепло и где есть чем-нибудь поживиться. Теплых мест на холодной Камчатке немало. Одно из них – Долина гейзеров – туристам стало известно совсем недавно, медведи же знают долину тысячи лет. Немалое удовольствие – посидеть после зимнего сна в бодрящей теплой воде, а потом пощипать зеленой травы, поохотиться за мышами возле горячих источников, накопать корешков и мышиных запасов. По наблюдению зоолога Виталия Николаенко, после зимовки в Долине гейзеров «оттаивают» ежегодно до пятнадцати медведей. Чуть меньше приходит их в еще один теплый оазис – в кальдеру вулкана Узон. Этот вулкан извергался (взорвался) и перестал существовать тридцать тысяч лет назад, оставив после себя большое, опоясанное возвышениями пространство, на котором из земли истекают горячие воды, газы и грязи, оседают сера и разные «химикалии». Все это проливает свет на процессы образования химических элементов и зарождение на Земле жизни. В горячих источниках обнаружены микроорганизмы, способные жить и размножаться при температуре, близкой к кипенью воды. Они перерабатывают серу, превращая ее в сероводород, не чувствительны к антибиотикам, но гибнут даже при малом присутствии в среде обитанья обычной поваренной соли.
