Рене де Баржи - В стране минувшего

В течение нескольких минут молодые люди оставались на месте, передавая друг другу бинокль и рассматривая не без волнения странное судно. Оно приближалось.

Не оставалось сомнения, что на нем никто не работал ни веслами, ни рулем. Даже человек, сидящий в лодке, казалось, мало заботился о ходе своего судна. Оно подвигалось к берегу, движимое, без сомнения, течением или водоворотом, образовавшимся от проливных дождей за последние дни.

Так прошло с полчаса.

Но мало-помалу Райнар и Беран могли отдать себе отчет в том, что делалось в лодке, и не переставали ее разглядывать.

Вдруг Беран проговорил изменившимся голосом:

— В лодке есть еще человек. Он лежит навзничь, во всю длину.

— Другой человек, — повторил в волнении Райнар. И, нервно взяв бинокль, стал всматриваться.

— Вы правы, — опять повторил администратор. — Их двое. Но лежащий человек не двигается. Это странно. Он кажется спящим…

— Но что еще более странно, — сказал молодой исследователь, — оба эти человека — не негры.

— Это верно, — сказал с волнением Поль Райнар. — Я ясно различаю шляпу того, кто сидит. И, любопытно, этот человек все время оживленно жестикулирует. Говорит ли он своему компаньону?..

— Может быть, — ответил Леон Беран, — тот все время остается совершенно спокоен.

Долгое время таким образом смотрели бельгийцы на таинственное судно; оно подвигалось медленно, с перерывами, по прихоти течения. Странный пассажир все время не работал веслами.

Его странная жестикуляция продолжалась, а другой оставался неподвижным на дне барки. Администратор, в большом волнении от нетерпения узнать, говорил не переставая и наконец заявил:

— Я больше не выдержу. Надо это выяснить и возможно скорее. Я хочу приказать двум неграм отправиться навстречу лодке и привести ее сюда.

— Да, если только они могут пройти такое расстояние.

— Они возьмут ту лодку, на которой вы завтра должны ехать.

— Прекрасная мысль, — сказал Беран. — Но отчего бы нам самим не поехать на этой лодке? Мы скорее все разъясним. Уверяю вас, мой дорогой, что я безумно хочу знать, что все это значит. Вы едете?

Райнар сразу согласился.

— Конечно, — сказал он, — едем.

Он позвал боя, отдал ему необходимые приказания, чтоб приготовить лодку. Через некоторое время судно подошло, и оба бельгийца поспешно в него прыгнули.

Мадемба сидел на веслах, другой негр стал впереди, раздвигая травы и ветки деревьев с помощью длинного шеста. Лодка шла довольно скоро. Вода стояла высоко, и это позволяло миновать ту растительность, которой обычно было переполнено болото, а иногда и совсем засорено.

Поль Райнар часто смотрел в бинокль и каждый раз повторял:

— Я не могу еще отчетливо различить черты лица. Невозможно узнать, кто это…

Тогда Беран взял бинокль и, в свою очередь, осмотрел лодку, значительно приблизившуюся:

— Дорогой мой, — воскликнул он, — я вижу хорошо, что у сидящего человека длинная седеющая борода. И он в очках…

Администратор привскочил:

— Вы в этом уверены?

— Вполне уверен. Посмотрите сами.

Райнар последовал совету и после того, как он долго всматривался в человеческую фигуру, воскликнул:

— Да, это Шифт… Я его узнал теперь… Скажите пожалуйста… Но кто же с ним?

Беран взял бинокль. И после того, как он в течение нескольких минут с большим вниманием в него смотрел, сказал:

— Мне кажется, можно разобрать, что лицо его — какого-то странного цвета… потом, длинные усы.

— Длинные усы, — повторил возбужденно Поль, — это же сэр Эдвард Беккет.

Затем, повернувшись к Мадембе, он прибавил:

— Скорей, Мадемба, поторапливайся.

— А, мессиэ комендант. Мадемба идет скоро, как может, — ответил негр и тем не менее ускорил ритм.

С минуты на минуту было видно, как росла загадочная лодка, плывшая по-прежнему по воле волн.

— Да, это точно Шифт, — заявил Райнар. — Только я не понимаю, почему он все еще жестикулирует. А другой совсем не двигается.

Беран ничего не ответил.

Повернувшись к лодке ученых, он уставился в нее своим холодным проницательным взглядом наблюдателя.

И вдруг голосом, слегка дрогнувшим, проговорил:

— О… но… этот человек… господин Шифт… он, он сумасшедший.

— Вот что, — отозвался администратор с глубоким изумлением.

— Я вас уверяю. Он становится на колени, затем поднимается, пытается танцевать… Он споткнулся и чуть не упал в воду…

— О, — пробормотал Райнар, — это невозможно, вы ошибаетесь. Быть может, господин Шифт немного возбужден от радости… возврата. Без сомнения, свои изыскания экспедиция выполнила блестяще. Господин Шифт слишком экзальтирован.

Беран его перебил поспешно:

— Смотрите… Он хочет укрыться в задней части лодки, он карабкается на скамейки. У него такой вид, как будто он от кого-то хочет бежать…

Начальник поста в Инонго в смущении взял бинокль. Действительно, на борту лодки ученых тот, кого принимали за Шифта, все время проделывал самые странные телодвижения. Теперь он держался за заднюю часть судна. Он почти опрокинулся через борт и протягивал вперед руки, как бы отталкивая кого-то.

Райнар мог теперь разглядеть в бинокль его лицо, искаженное ужасом.

Рот был открыт и, должно быть, издавал ужасные звуки.

Беспокойство охватило молодого чиновника при виде такого непостижимого зрелища.

— Решительно, — бормотал он, — я не знаю, что думать. Что означает все это? Шифт не перестает двигаться, предаваясь чудачествам, а его компаньон остается недвижим…

— Еще немного терпения, — советовал Беран. — Через полчаса или немного более мы узнаем разгадку странного поведения этих людей…

Беран был прав, рекомендуя терпение.

По мере того, как лодки приближались одна к другой, появлялись новые поводы к беспокойству: прежде всего, на барке ничего не было, кроме двух человек. Не было ни весел, ни руля, ни одного ящика, никакой одежды.

Ничего.

Это было более удивительно, что экспедиция отправилась с большим багажом, который был размещен на четырех лодках.

И между тюками было много таких вещей, которые не могли ни испортиться, ни развалиться: оружие, научные приборы и многое другое.

Но что особенно удивляло — господин Шифт был в жилете без сюртука, а Райнар знал, что палеонтолог был очень зябок. Он видел его даже в жаркое время дня в верхней одежде и с плотным фуляром вокруг шеи. Человек же, лежащий на дне лодки, был совсем голый.