Разумеется, все эти мероприятия проводились с согласия или, чаще, по прямой инициативе советских властей. Так, решение о проведении I Съезда народных комитетов принадлежит Т.Ф. Штыкову (он сделал на этот счет подробные записи в своем дневнике). 19 декабря он обсудил свой план с двумя другими советскими военными - маршалом К.А.Мерецковым и генералом А.А.Романенко. Было решено, что на съезд направят 1.153 депутата, которых надлежало избрать тайным голосованием. Они, в свою очередь, и должны были избрать Народный Комитет Северной Кореи, в который надо было включить 231 человека. О том, что на деле представляло из себя эти "выборы", ясно из того, что советские генералы тут же распределили между партиями места на съезде. Было решено, что Трудовая Партия получит 35% мест, Партия Чхондоге и Демократическая партия - по 15%, и, наконец, 35% составят "беспартийные депутаты". Позаботились генералы и о женщинах, которых должно было быть 15%. Было обговорено даже социальное происхождение депутатов: рабочих - 40 человек, крестьян - 50 человек, интеллигентов - 45 человек, торговцев 10 человек, предпринимателей - 7 человек, религиозных деятелей - 10 человек, ремесленников - 10 человек. Короче говоря, генералы следовали советской модели, когда итоги выборов заранее определялись партийными инстанциями, а потом на места спускалась разнарядка с указанием сколько представителей тех или иных возрастных, и профессиональных групп следует "избрать". {* 67}
Одновременно с созданием государственных и партийных структур и экономическими реформами на Севере началось формирование собственных вооруженных сил и служб безопасности. Первые подразделения северокорейской армии были созданы еще в 1946 г. под непосредственным руководством советских военнослужащих. На первых порах открытое формирование собственных вооруженных сил на Севере могло бы привести к осложнениям в отношениях с американской оккупационной администрацией на Юге, поэтому создавались они в целях маскировки под видом полицейских подразделений и частей железнодорожной охраны. {* 68} Даже северокорейский флот вначале создавался под такой же вывеской, в качестве морских патрульных сил. В любом случае, к февралю 1948 г. северокорейская армия уже не только реально существовала, но и обладала довольно серьезным военным потенциалом, вполне достаточным для того, чтобы доставить немало хлопот своему южному соседу. {* 69} Официально же о создании собственной северокорейской армии было объявлено только 8 февраля 1948 г. Случилось это после того как 3 февраля в Москве Советское Политбюро приняло решение "РАЗРЕШИТЬ (курсив мой - А.Л.) Народному Комитету Северной Кореи создать Департамент национальной обороны и в день окончания сессии Народного Собрания провести в городе Пхеньяне митинг и парад корейских национальных войск".
Значительное число младших корейских офицеров прошло подготовку в СССР и Китае, генералы же в большинстве своем были выходцами из партизан или же бывшими офицерами вооруженных сил Компартии Китая. Советских корейцев в армии было довольно мало, причем почти все они находились на нестроевых должностях - результат репрессий 1937 г., которые привели к гибели почти всех строевых советских офицеров-корейцев. Во главе Генерального штаба встал бывший маньчжурский партизан Кан Гон, служивший вместе с Ким Ир Сеном в 88-й бригаде. {* 70}
Северокорейская полиция и служба безопасности также возникла еще в 1946 г., когда в составе Временного народного комитета Северной Кореи было образовано бюро безопасности, во главе которого на первых порах встал Цой ?н Ген). Впрочем, фактически на местах отряды по поддержанию общественного порядка действовали и ранее (именно силами таких отрядов были, например, в ноябре 1945 г. подавлены массовые антикоммунистические студенческие выступления в Синыйчжу) {* 71} Вскоре, однако, контроль над службой безопасности оказался в руках приехавшего из СССР в 1947 г. Пан Хак Се {* 72} Почти сразу после приезда он возглавил созданный в Бюро безопасности Отдел политической охраны государства, который и стал первым учреждением политической полиции и контрразведки на Севере. Впоследствии Пан Хак Се на протяжении всей своей жизни оставался одним из руководителей северокорейского репрессивного аппарата. В отличие от большинства своих коллег - руководителей спецслужб в иных сталинистских режимах - Пан Хак Се не погиб от руки своих же коллег, а дожил до весьма преклонных лет и умер в 1992 году.
Советские власти оказывали северокорейскому руководству разнообразную поддержку и помощь в решении возникающих проблем, самой острой из которых была, пожалуй, кадровая. В условиях колониального режима корейцы, как правило, не могли получить высшего и среднего специального образования. Немногочисленные квалифицированные специалисты-корейцы были в своем большинстве выходцами из привилегированных слоев, представители которых весьма неодобрительно относились к происходящему на Севере и уже с весны 1946 г. стали уезжать в оккупированную американцами Южную Корею, что еще более обостряло нехватку кадров. Было, правда, и встречное движение: миграция левых интеллигентов на Север, где, как они надеялись, "их таланты будут поставлены на службу народу". Некоторые из тех, кто перешел тогда на Север, впоследствии оставили немалый след в культурной и научной жизни Севера (балерина Чхве Сын Хи, историки Пэк Нам Ун и Пак Си Хен), однако большинство их очень скоро, уже в середине 1950-х гг., стало жертвами репрессий, которые последовали за падением группировки Пак Хон Ена. В любом случае, приток квалифицированных кадров на Север был меньше их оттока оттуда.
В немалой степени помогли решению кадровых проблем советские корейцы, которые приезжали на Север в значительных количествах и там занимали в первую очередь посты, требующие специальной подготовки. С 1946 г. началось обучение корейских студентов в советских вузах. Уже в 1947/48 гг. в советские вузы было принято 120 корейских студентов и 20 аспирантов. Большое значение имело создание в Пхеньяне университета имени Ким Ир Сена (лето 1946 г.) и ряда других вузов, занятия в которых начались с середины сентября того же года и шли при активном участии советских преподавателей. Летом 1946 г. СГА также открыла в Пхеньяне Высшую школу кадровых работников, где преподаватели - советские корейцы обучали будущих северокорейских руководителей по программам, довольно близким к тем, что использовались в советской системе партийной учебы. Вдобавок, с 1948 г. существовала и школа для корейских руководящих работников в Нагорном, под Москвой, где в условиях повышенной секретности проводилась ускоренная идеологическая подготовка высших северокорейских кадров.
