до тебя. Это, – он махнул рукой в сторону перегороженного входа, – Сильно смахивает на помощь всевышнего. В твой фокус со знанием языков я, конечно, не верю, но когда судьба в прямом смысле не дает тебе уйти – на такое сложно закрыть глаза. Как думаешь, ты стоишь того, чтобы узнать настоящую тайну?
Ася все еще находилась в сонном отупении. Она равнодушно пожала плечами:
– Это ваша тайна, так что вам решать, кто ее достоин.
Дед как будто даже обрадовался такому ответу.
– Вот и смирение подоспело! – сказал он, обернувшись к Мухаммеду. Тот отвлекся от чтения и заинтересованно слушал.
– Ладно, я расскажу тебе все, что знаю. Но только после того как закончится ураган, когда мы останемся наедине. А то вон видишь, шпион тут уши развесил!
Мухаммед вспыхнул и снова схватился за книгу.
– Больно нужны мне ваши секреты, – проворчал он.
– А раз не нужны, давай, поухаживай за гостьей! Чайник ставь и рукомойник покажи, – скомандовал старик.
Рукомойник и правда был, скрывался за пыльной ширмой. А вот туалета не было.
– Он тут живет? – спросила Ася про деда, умываясь под тонкой струйкой воды.
– Нет, ночевать и есть в дом приходит. Хотя иногда и здесь спит. Мать приносит ему ужин, мы с братьями пиво возим. Не думаю, что здесь есть нормальная еда, разве что орехи и консервы. Ты голодна? – заботливо спросил он.
– Мне нужно в уборную… – прошептала Ася, опасаясь насмешек.
Но парень, казалось, растерялся. Его брови поползли вверх, он издал смущенный смешок, дернул шеей и, указав на ведро в углу, выскочил из закутка.
В ведре плескалась мутная жидкость. Пованивало. Рядом на стене сидел солидных размеров паук и неодобрительно сверкал глазами. Ася поежилась и решила потерпеть.
Мухаммед возился с банкой растворимого кофе, рядом на электрической плите шипел чайник.
– Повезло, что свет еще есть! – радостно крикнул он ей. – Тебе с сахаром?
– С сахаром, – кивнула Ася. «И активированным углем», добавила она про себя, глядя, как Мухаммед дует в грязный стакан и протирает его краем рубашки.
На стеллажах действительно нашлись консервы, а также чипсы и крекеры. С лихим видом старик высыпал на импровизированный стол несколько леденцов. Хрустя печеньем, Мухаммед поинтересовался:
– Зачем ты ищешь Наохама? У тебя к нему вопрос?
– Да, – кивнула Ася. – Но ответ нужен не мне, я принесу его своим друзьям. Может, от него даже зависит жизнь кое-кого…
Парень хмыкнул и отхлебнул горячий кофе:
– И что за вопрос?
Деликатностью он явно не отличался. Ася помедлила, но затем решилась и рассказала свою историю.
Под грохот североафриканской бури, держа в ладонях немытую кружку с мутным напитком, она рассказывала двум арабам из глубинки о том, как несчастливо живется богачам в далекой России. Ася вспоминала, какими они были в детстве и юности, и описывала, как изменились сейчас. Сокрушалась, что погас огонь в глазах и исчезло желание жить. Сетовала на то, как шаблоны и стереотипы подменили настоящую мечту.
Ася рассказала о болезни Светы и о том, что только рецепт настоящего счастья убережет ее от гибели. Закончив, она посмотрела на своих слушателей: поняли ли?
– То есть у вас всех есть деньги, работа, дома и семьи, но вам не нравятся ваши жизни? – уточнил Мухаммед, и Ася почувствовала себя Бриджит Джонс, жалующейся на своего бойфренда женщинам в азиатской тюрьме.
– Наши жизни подтверждают, что ничего из материального мира не сделает тебя счастливым, – пояснила она.
– Но без еды и жилья ты тоже будешь несчастен! – возразил Мухаммед.
– Конечно, – согласилась Ася. – Но еда и дом лишь временно принесут тебе радость. Они облегчат твою жизнь, но не смогут поселить в твоем сердце настоящее, глубокое счастье!
Парень конфузливо глянул на деда, будто Ася рассказывала о непристойных вещах. То ли ему была непонятна глубина трагедии, то ли Ася сказала что-то не то.
– Ты строишь фразы так, будто насмотрелась сериалов! – наконец не выдержал и рассмеялся он.
И в этот миг Асю осенило:
– Точно, сериалы!
Прошлую ночь она проспала с включенным телевизором. Показывали арабские программы с русским переводом. Ася понятия не имела, что произошло с ее мозгом, но ее память словно впитала все услышанное, и теперь Ася может строить разговор из звучавших по ТВ фраз!
Это не было волшебством. Произошел какой-то сдвиг в ее умственных способностях, и теперь для того, чтобы выучить язык, ей не нужно зазубривать правила и слова: достаточно включать телепередачи, где хорошо слышна оригинальная речь и русский перевод. Можно даже их не смотреть, а просто находиться в помещении, где телевизор работает в фоновом режиме!
То же самое, вероятно, произошло и с ее французским. Асину память как будто окатили ледяной водой: она словно проснулась, исчез налет забвения, и все знания стали свежими и яркими.
Ася мысленно чертыхнулась. «Исчез налет забвения», передразнила она себя. Опять этот киношный язык!
– Значит, рецепт счастья, – резюмировал старик.
А Асе казалось, что он их не слушает.
– Да. К сожалению, я не могу объяснить вам, почему это настолько важно. Но я чувствую, – Ася прижала руки к груди, – Что это один из самых главных вопросов, который стоит задать Наохаму. Вы так не думаете?
Старик промолчал. Мухаммед отошел к двери, пытаясь разглядеть что-то на улице. Асе было немного обидно, что эти люди не воспринимают ее миссию всерьез. Поэтому она продолжила:
– Неужели вы не задумываетесь о счастье? Не ощущаете, что без него жизнь пуста, что бы вы ни делали? Или, может, вы уже нашли свой секрет счастья? Так поделитесь с нами. Совершите милосердный жест!
Мелодраматические реплики никак не оставляли ее в покое. Но дед не заметил патетики.
– Ты спрашиваешь, счастливы ли мы, – сказал дед и крикнул Мухаммеду: – Эй, пацан, ты там счастлив или как?
– Ни зги не видно! – отозвался тот, видимо, не расслышав.
– Он еще слишком молодой, – пояснил старик. – В шестнадцать лет не думаешь о таких вещах.
«Шестнадцать лет?!» – поразилась Ася про себя. Мухаммед выглядел на все двадцать два.
– Давай, я расскажу тебе свою историю, – предложил старик. – А ты скажешь мне, счастлив я или нет.
Ася смотрела на него во все глаза. Старика словно подменили! Не верилось, что это он недавно издевался над ней, прогонял под дождь и брезговал даже смотреть в Асину сторону. За несколько часов дед изменил свое отношение к ней кардинально. Неужели Инга права, и, чтобы расположить к себе человека, Асе нужно просто подольше побыть с ним?
Да уж, держи карман шире, сварливо ответила Ася сама себе. Скорее, это очередная банка пива сделала старого
