Чем больше результатов приносит работа, тем яснее вырисовывается история великой природной катастрофы — землетрясения и цунами. Надо только идти по уже проложенному пути — я знаю, что многие археологи частично приняли эту идею. Но прежде чем твердо ступить на этот путь, я должен «замкнуть» серию вспомогательных работ.
Когда «Калипсо» снимается со стоянки у Псиры и направляется в открытое море, чтобы обогнуть Крит с востока, погода стоит отвратительная. Но она ничего не меняет в наших замыслах. Вглядываясь в близкий горизонт и серые волны с пенными шапками, я не могу не испытывать восхищение перед древнегреческими моряками за их известные и неизвестные одиссеи, когда они пускались в путь, невзирая на гневливость зимнего Средиземного моря.
Мы идем курсом на восток, пока не оказываемся йа траверзе мыса Сидерос — длинного змееподобного выступа суши на северо-востоке Крита. Мы движемся вдоль побережья с включенным гидролокатором бокового обзора «Папаши Блица». Здесь каждый или почти каждый риф снял свой «урожай» — судно. Мы регистрируем несколько положительных эхо-сигналов и тщательно наносим «подозрительные» места на карту. Мы совершаем погружение у островка Спитфиро, где обнаруживаем стеклянные сосуды и огромные бронзовые гвозди (более полуметра в длину). Но исследовать эти находки будут другие: буря вынуждает нас искать убежища в порту Бития.
16 января мы снова огибаем мыс Сидерос; справа остается остров Эласа, а мы собираемся обследовать с помощью гидролокатора бокового обзора дно в районе острова Куфониси. И здесь мы получаем обнадеживающие эхо-сигналы. Альбер Фалько и Ремон Колл уходят под воду на нашем «блюдечке», но их наблюдения не позволяют сделать однозначное заключение. Может быть, мы засекли новые затонувшие суда, а может быть, и нет. Чтобы снять сомнения, надо послать под воду ныряльщиков с отсосом. Но вдруг на нас обрушивается такая неистовая буря, что нам остается только ретироваться. Мы сталкиваемся всегда с одним и тем же квартетом проблем: погода и время, деньги и трудности в получении официального разрешения на раскопки.
Крейсируя к югу от Крита, мы пользуемся возможностью «дойти» до античных руин Тсутсуроса, расположенных на побережье неподалеку от маленького городка Пиргоса. Мне говорили, что здесь под водами может лежать крупное античное судно. Сегодня побережье пустынно, хотя и летом туристы эти места не жалуют (но тсс!). Метеорологические условия не улучшаются. Вертолет Боба Бронбека взмывает в воздух в надежде заглянуть сверху под волны, но напрасно. Гидролокатор бокового обзора молчит. И с мини-подлодки не удается хоть что-то увидеть на дне. 19 января мы поднимаем якорь и уходим к мысу Сидерос. Завтра отдых на Псире. Послезавтра возвращение в Ираклион.
На этой неделе у нас есть еще время, чтобы совершить два похода на запад. Вначале мы посетим залив Алмирос, затем подойдем к побережью протяженной возвышенности Спада, которая лежит в северной части Крита. В обоих случаях мы найдем минойскую керамику, но не обнаружим громадной подземной стены из ваз, чашек, амфор и чаш, как на Псире.
Зайдем на Дию, а потом возьмем курс на Зею — Пирей. С 6 февраля по 3 марта «Калипсо» будет стоять там. Часть экипажа отправится отдыхать во Францию, а судно будет ремонтироваться после «переделок» последней экспедиции. Затем командование примет капитан Ив Гурлауан, он сменит капитана Маэ. Мы приступим к решающему этапу нашей экспедиции — исследованию острова Дия, затем Тиры, бывшего Санторина. Я не забываю об андикитирском судне — наша заявка на обследование, составленная в надлежащей форме, лежит на чьем-то столе в афинском кабинете. Надеюсь, она не утонет под грудой бумажных наносов, как античное судно в песчаных и известковых осадках Эгейского моря.
Глава 4. Крушение «Улисса»
Гражданские свободы женщин. Когда каждую ночь лопается по тросу. Наш археолог — минойский идол!
Во мраке блистает… «кофеварка». Шампанским и собачьей струйкой.
Сто квадратных метров работ. Прикованный «Улисс»
Все, кто сталкивается близко с минойской цивилизацией, даже любители вроде меня, попадают под ее очарование. Она относится к одной из культур, возникших на заре человеческой истории и оставивших нам слишком мало фактического материала, — иногда мы не можем даже понять их письменность. И у всех этих цивилизаций есть одна общая черта — роковая судьба. Всегда будоражит воображение тайна, почему внезапно в апогее славы гибнет держава, и гибнет практически бесследно. Читая о таких стертых с лица земли государствах, мы оказываемся как бы в роли жертвы, загипнотизированной взглядом змеи: нам страшно, но гипноз сильнее. Тайна притягивает нас, но мы побаиваемся (подсознательно), что злой рок обернется и против нас. Мы, как египтологи, стоящие у входа в гробницу Тутанхамона, околдованы блеском золота в полутьме подземелья, но боимся переступить ее порог.
Собственно минойская цивилизация возникла примерно в 2000 году до н. э. В эту эпоху Крит был еще покрыт роскошными дубовыми, кипарисовыми и сосновыми лесами. Плодородие центральных долин острова способствовало возникновению крупных торговых и ремесленных городов. Относительная изоляция острова предохраняла его от нашествий, которыми так «изобиловал» бронзовый век Восточного Средиземноморья.
Вскоре в городах появляются так называемые дворцы: на севере — Кносс и Маллия, на юге — Фест, в центре — Мона-стераки. Здания возводятся из разнообразных материалов (необожженный кирпич, тесаный и нетесаный камень, дерево) и имеют «типовую» планировку. К западу от дворца простирается обширная эспланада, а сам он окружает вытянутый с севера на юг внутренний двор. Здание состоит из множества двухъярусных комнат, а фасад богато украшен портиками и деревянными, расширяющимися кверху колоннами. Здесь есть не только жилые помещения, но и места для отправления культовых обрядов, склады, мастерские ремесленников, архивы и т. д. В кладовках хранятся сосуды с зерном, маслом или вином. В «кабинетах» археологи нашли множество глиняных табличек с двумя образцами письменности: первая-примитивная, так называемая иероглифическая. По значкам, изображенным на табличках, можно догадаться, о каких предметах идет речь. Второй тип письменности более поздний, абстрактный. Его называют «линейное письмо А», и оно пока не расшифровано. (Позже возникло столь же загадочное «линейное письмо В», относящееся к XV и XIV векам до н. э.)
Насколько известно, основной формой правления в минойских городах была теократия, то есть священнослужители располагали верховной властью. Чисто гражданские дела решались представителями торговой аристократии, которые заседали во дворце, расположенном у главной площади, а иногда выступали перед народом на агоре (до возникновения письменности).
