Неподалеку от отвалов пустой породы, в Джермистоне, уже стояли длинные ряды автомобилей, когда мы солнечным утром подъезжали к лагерям. Негр в форме рудничной охраны, стоявший у входа на просторную спортивную площадку с двумя трибунами и зелеными газонами, подал нам печатную программу танцев.
Представители десяти племен из всех краев Восточной и Южной Африки готовились показать свое танцевальное искусство друзьям и приглашенным зрителям из Иоганнесбурга. Мопеди из Трансвааля, бомвана, нкико, и пондо из Капской провинции, басуто из Базутоленда, мзинкило из Наталя, зулусы, шангаан, мундо и бачопо из Португальской Восточной Африки. Сколько заманчиво звучащих имен, какое разнообразие звуков, плясок, песен и музыки на ударных и щипковых инструментах!
В вихре пляски под звуки мбил
Темп и ритм музыки захватили как зрителей, так и танцоров. Баки из Капской провинции выбежали на площадку в полном облачении. На ногах — пестрая бахрома, ниже колен вместо тыкв подвязаны консервные банки, наполненные песком и мелкими камешками. Звуки, издаваемые ими, сливаются с призывным ритмом нгомы. Темп все нарастал, танцоры впадали в лихорадочный экстаз. Один за другим выходили они из рядов, символизируя поражение в борьбе.
В разгар пляски под восторженные овации горняков, занимавших трибуны, на арену выбежал негр, который своим весом, достигавшим 150 килограммов, мгновенно привел в изумление всех зрителей. Избыток мяса и жира буквально стекал с его лица, груди, бедер и живота. Непостижимо, как ему удавалось подбрасывать эту гору мяса ввысь и храбро выдерживать темп вместе со стройными воинами своего племени. Он явно гордился дополнительной деталью своего наряда — зеленым козырьком от солнца с белой резинкой вокруг головы. Под восторженные крики зрителей, особенно черных, он покинул танцевальную площадку под открытым небом медленно и с достоинством, чтобы у всех, кто хотел запечатлеть его на фото, хватило времени нажать на спуск…
Одно племя за другим выходило на площадку, каждое с новым танцем и с новой музыкой и ритмом. Некоторые танцоры пришли на площадку со своими женами; женщины образовали кольцо вокруг мужчин, сопровождая их пляски ритмичным пением и хлопаньем в ладоши. Затем арена запестрела разноцветными юбочками и украшениями бачонов из Мозамбика. К грому барабанов вдруг присоединились первые удары мбил, характерных ударных инструментов. Звук их все усиливался и временами напоминал оркестр из нескольких волынок; низкие ноты порой звучали, как у тимпанов, геликонов, труб и фаготов.
Мы не успевали разобраться в вихре бронзовых тел, подскакивавших, как резиновые фигурки. На какую-то долю секунды они припадали к земле, чтобы почти в тот же миг снова изогнуться дугой. Словно стрелы, выпущенные из луков, которые танцоры держали в руках, снова и снова выпрямлялись их упругие мускулы.
Нам удалось рассмотреть вблизи удивительный музыкальный инструмент таких размеров, каких мы до этого нигде в Африке не встречали.
Огромная мбила по своей системе напоминает сочетание ксилофона с тубафоном. Длина мбилы достигает нескольких метров, а по своему диапазону она превосходит концертный рояль. На длинном ряде рам расположены последовательно в зависимости от размера резонаторы, прикрепленные ремешками, начиная от самых маленьких (меньше чем для самого высокого тона ксилофона) и кончая толстыми досками. Нигде они не соприкасаются с рамой непосредственно. Под ними особо укреплены резонирующие сосуды. В подлинно туземных инструментах резонаторами служат тыква и длинные полые чурбаки с тонкими стенками. На рудниках для этой цели с успехом используются крошечные жестяночки, пустые консервные банки, баки из-под бензина и даже большие бочки из-под асфальта. Сверху сосуды открыты, а ближе к дну сбоку у них имеется небольшое отверстие, закрытое мембраной. Для самых маленьких сосудов мембраной служит пленка от яйца, а для больших — кишки и пузыри. Сосуд и установленная вплотную над ним дощечка точно настроены на одинаковое число вибраций. Воздушный столбик между ними передает вибрацию от дощечки в сосуд и на мембрану. На одном инструменте играют одновременно пять и более музыкантов.
Вновь ударили по мбилам. Над площадью разнеслась изумительная, полная пластической гармонии негритянская песня. Звонкие чистые звуки дискантов сплетались с простыми, твердыми аккордами среднего регистра. И, наконец, трель колоколов была как бы перекрыта могучим громовым звуком басовой мбилы. Зрители как черные, так и белые поддались необъяснимым чарам звуков. Ритм пляски достиг своего апогея. И тут на площадку вдруг выбежал вахтер рудника, до сих пор стоявший в кругу зрителей, в униформе с золотыми пуговицами и галунами и в плоской шапке — бригадирке. На его черном лице сверкали только белые зубы и белки широко раскрытых глаз. Остальные танцоры сначала не обратили на него никакого внимания, увлеченные заключительной частью пляски. Бригадирка вахтера опустилась до поднятых плеч, а голова как бы совсем исчезла. Парадная униформа подскакивала и изгибалась, ноги в длинных брюках взлетали в воздух, как пружины. Зрелище вызвало бурный восторг зрителей.
Внезапно развевающаяся униформа снова превратилась в вахтера. Последние гудящие звуки нгом и мбил ударили по сплетению остальных танцоров, и их руки вдруг подхватили вахтера. Они обнимали его за шею, хлопали по спине, целовали и наконец унесли с арены как победителя. Он оказался победителем в импровизированном танце, который был проявлением страстного темперамента и вдохновенного порыва.
Мы потихоньку продвигались вслед за расходившимися зрителями и опять увидели перед собой вахтера, негра из Мозамбика. Он уже снова стоял одиноко у ворот и отсутствующим взглядом смотрел куда-то поверх опустевшей арены. Плоская шапка послушно держалась над его лбом, но сияющие глаза еще не замечали окружавшей его толпы. Возможно, он видел перед собой полутьму девственного леса где-нибудь на побережье Индийского океана. Может быть, до него долетали из родной деревушки звуки плясок и песен у костра его племени.
Ведь он еще недавно был свободным человеком. Но в один несчастный день в деревне появилась горсточка белых мужчин. Они облюбовали самых красивых, самых рослых парней — цвет деревни. Одним они расписали яркими красками прелести большого города в Трансваале, другим одолжили денег на новую рубашку. Говорили, будто пришельцы преподнесли вождю племени и его женам прекрасные подарки и что за это им было обещано 20 самых сильных парней для золотых рудников. И пришельцы получили обещанное. А за теми двумя парнями, которые пробовали сопротивляться, пришли ночью, связали и унесли.
