и рабского подражания старой санскритской литературе.
О значении русской литературы Мартин Викрамасингхе мог говорить часами и со знанием дела. Это любимый предмет его литературоведческих исследований, который нашел отражение в книгах и статьях, таких, например, как «Буддийские джатаки и русский роман» (1956), «Русский роман» в книге «Буддизм и культура» (1964), «Революция и эволюция» (1971) и другие. Громадные достижения русского романа, говорил он, стали возможны не только благодаря творческому гению русских писателей, но еще и потому, что русские писатели всегда были в гуще жизни своего народа и черпали у него свое вдохновение.
Любовь и симпатии родоначальника современной сингальской литературы к Советскому Союзу, к советским людям безграничны. Он не скрывает этого. Об этом он говорит открыто в своих публичных выступлениях, в своем творчестве. Писатель неоднократно посещал Страну Советов. Несмотря на свой преклонный возраст, недавно вместе с Премой он вновь побывал в СССР, правда на этот раз для лечения глаз. Даже находясь длительное время в больнице, лишенный возможности поездить по стране, он тем не менее смог отмстить то новое, что произошло в СССР.
«Советский Союз, писал он мне в письме из клиники 14 октября 1972 года, — кажется, стал одной из богатейших стран мира. II это весьма отрадно, ибо здесь все богатство принадлежит народу, а не нескольким индивидуумам. Все мужчины и женщины хороню одеты, по последней моде. Во всем виден прогресс. Сегодняшние достижения Советской страны колоссальны и не идут ни в какое сравнение с тем, что я видел в 1959 году, когда посетил СССР впервые. Я надеюсь получить в Союзе советских писателей литературу, которая даст мне полное представление о замечательных достижениях в области образования, здравоохранения, в производстве предметов широкого потребления и т. д.».
Мартин Викрамасингхе — самый популярный писатель в Шри Ланке. Каждое его новое произведение — крупное событие в литературно-художественной жизни. Его книги пользуются неизменным успехом, выдерживают по нескольку изданий, что в условиях страны не такое уж частое явление.
Бурный расцвет переживает сингальская литература в настоящее время: появляется много молодых талантливых писателей, издается все больше книг прозы и стихов на сингальском языке, а рост грамотности среди молодежи расширяет ряды читательской аудитории. И на этом фоне особенно рельефно выделяется фигура Мартина Викрамасингхе — патриарха реалистической сингальской литературы.
— Если вас интересуют фрески буддийских храмов, то вам нужно побывать в одном храме близ Канди. Это километров пятнадцать в сторону. Там действительно изумительные фрески, и мало кто о них знает, — сказал мне как-то при встрече знакомый журналист.
Конечно, час, который я отвел для ознакомления с храмом во время поездки в Канди, превратился в несколько часов — так трудно было найти это место в горах, никто толком не знал дороги. Судя по тому, как хранитель этого храма, монах, отчитывал нашего шофера за непрошеных гостей, можно было сделать вывод, что иностранцы здесь бывают редко. С трудом мы уговорили сварливого служителя культа разрешить нам посмотреть фрески храма. То, что мы увидели «за семью замками», действительно достойно внимания, так как представляет большую художественную ценность.
Таких храмов на острове не один десяток. Конечно, часть их государство взяло под свою охрану. Но многие полуразрушены или находятся в малодоступных пещерах, в горах. И вот, чтобы сохранить для потомков память о наиболее выдающихся образцах храмовой росписи, монах Манджусри взял на себя непосильную для одного задачу — скопировать все наиболее известные фрески различных храмов.
Он обошел большинство буддийских храмов острова, перенося на бумагу то, что его поражало в настенной храмовой живописи. Однажды, еще в ранний период деятельности, одну папку с рисунками он потерял. Затем часть их восстановил вновь. А другие пропали безвозвратно, так как стены ряда храмов и лесных пещер к тому времени окончательно разрушились.
Теперь уж довольно известный художник Республики Шри Ланки Манджусри хочет подвести итог своих сорокалетних трудов и опубликовать книгу о цейлонской средневековой живописи. Вся коллекция его рисунков с древних сингальских фресок будет представлена в этой книге.
Судьба Манджусри необычна. Его академией стал Гаутамавихара — буддийский монастырь, каких раньше было много. Стены его украшали необычные фрески старинных безвестных мастеров. Кто были эти мастера? Талантливые самородки-монахи, носившие по традиции оранжевую одежду [9]. В монашеском сане тридцать лет пребывал и Манджусри. За это время он изучил пали и санскрит. С помощью японского монаха, которому он преподавал пали, овладел основами японского языка, так как хотел познакомиться с религиозными трактатами другой секты буддизма.
Неуемная тяга к знаниям не давала покоя его душе. От других мрнахов он узнал, что в Индии, в знаменитом тагоровском Шантиникетоне, есть хороший знаток китайского языка. Так из буддийского храма он попал в настоящую школу искусства, где преподавал сам Рабиндранат Тагор. Под влиянием атмосферы Шантинике-тона Манджусри стал учиться рисованию. И вполне естественно, по памяти рисовал фрески цейлонских храмов. Через два года он прерывает учебу и возвращается домой. Здесь опять упоенно изучает фрески старинных буддийских храмов и много рисует. Вновь Шантиникетон. Великий Тагор заметил его рисунки, похвалил. Их поместили на выставке вместе с тагоровскими.
Творческая атмосфера в тагоровском учебном заведении давала простор для вдохновенного труда каждому. Манджусри продолжает рисовать, изучает китайский язык, буддийскую философию.
Поездка в Сикким. Непоседливый монах хочет познакомиться с тибетским искусством. Он встречается с известным художником Учимом, который обслуживал Точчиламу (ламам в то время разрешалось держать своих художников). У Учима Манджусри продолжает совершенствоваться в рисунке акварелью, тщательно изучает буддийские и тибетские особенности живописи.
Наконец в 1942 году, после десятилетних скитаний, возвращение на Цейлон. Со свитками бумаги и кистями бродит он с другим монахом по лесным чащобам, отыскивая неизвестные храмы и пещеры, где встречается древняя храмовая живопись.
В разгаре вторая мировая война. Японцы совершают воздушный налет на остров. Англичане ждут со дня на день прихода японских кораблей с десантом. А тут по лесу бродят два монаха в оранжевых одеяниях со свитками, говорят на незнакомом для здешних мест языке (бенгальском), да еще с биноклем. Не иначе как составляют карты, шпионы…
Арест. Пребывание в заключении для выяснения личности «странных» монахов.
Вновь творческие поиски. И вот первое участие на цейлонской выставке художников вместе с «Группой 43» [10], порвавшей со старыми, академическими канонами и пошедшей по пути западного модернизма. Однако работы Манджусри в стиле иконографических традиций резко выделялись среди остальных картин. Они были более понятны и названы лучшими. Об этом в один голос писали местные газеты. Картины с успехом
