Ознакомительная версия.
От могилы Давида, направившись на северо-восток, мы дошли до ворот Гнойных, или Беззакония (баб-эль– Мокгарибег) и, продолжая путь у самых стен, обогнули постройки Омаровой мечети, прошли на север мимо замурованных Золотых ворот и вошли в город чрез ворота Св. Стефана или Гефсиманские (называемые также Овчими – у Норова). На этот раз мы намеревались проследить Крестный Путь.
По левую сторон у от Стефановых ворот на ходится ров, который считают Вифездой, или Овчей Купелью. Это длинный бассейн, идущий параллельно со стеной Гарам эш-Шерифа, длиной в 109 метров, шириной в 40 и глубиной в 23. В настоящее время он безводен и засыпан в большей части мусором. Южная стена его обложена мелким камнем, из-под которого проглядывают местами массивные камни древней постройки. На западной оконечности видны две аркады, заросшие кустарником и плющом, за которыми далее следуют многие другие, описанные путешественниками прежних времен, но теперь невидные из-за мусора и бурьяна и теряющиеся под соседними зданиями. Робинсон удостоверился, что своды эти простираются на сто шагов к западу, что составляет, если прибавить длину открытого бассейна, половину протяжения северной стены Гарама. Предание, сохраняющееся непрерывно со времен крестовых походов, называет эту цистерну Вифездою, у которой Спаситель исцелил расслабленного (Ин. 5, 2–9). Две помянутые выше арки на западе должно в таком случае считать за два из пяти притворов, упоминаемых во втором стихе пятой главы Евангелия Иоанна. Сольси, комментируя этот стих, старается доказать, что было две цистерны: одна называлась Вифездою, другая Овчею Купелью, в которой мыли овец, назначенных для жертвоприношения, но не определяет, которую из двух представляет существующая в настоящее время яма, именуемая древней Вифездою. Робинсон же доказывает, что эта яма составляет часть большого рва крепостцы Антония, описываемой Иосифом под именем Струфиона. Вся западная часть рва была завалена во время осадных работ Тита и занята позже новыми постройками. Что же касается до Вифезды, то Робинсон видит ее в колодезе Богоматери (или Смоковничном, как он назван еще у Норова), о чем уже было говорено выше.
Взятый под стражу в Гефсиманском саду, Спаситель был веден вдоль Кедронского потока по направлению к памятнику Авессалома, против которого существовал в то время и существует теперь мост. Здесь было первое падение Божественного Страдальца, и люди, полные благоговейного почитания ко всему, что хотя малейшим образом напоминает о земной жизни Искупителя, хотят видеть в неровностях прибережного камня отпечатки колен и рук – следы помянутого падения. Есть также предание (Норов, Путешествие по Святой Земле, ч. 1, с. 419), что Иисус, стертый с пути в Кедронский поток и мучимый жаждой, испил от струй этого потока, в исполнение пророческого стиха: «Из потока на пути будет пить, и потому вознесет главу» (Пс. 109, 7). Предания о скорбном пути Спасителя отсюда различны. Иные говорят, что Он был веден чрез Золотые ворота, чрез которые вступил пред тем торжественно в Иерусалим, – из поругания к его славе, другие утверждают, что, перейдя мост, иудеи обогнули стены города на юго-западе, вошли в ворота, называемые Гнойными, и чрез предместье Офел привели Божественного Узника к дому первосвященника Анны, существовавшему близ нынешних Сионских ворот, а оттуда – к Каиафе, жившему также на Сионе. Все упоминаемые на этом пути места были уже мною обозрены и выше описаны. От Каиафы на другое утро Спасителя повели чрез весь город к Пилату.
Римская претория, куда привели Иисуса, была на том месте, где теперь существуют остатки крепостцы Антония. Еще во времена Неемии (Неем. 2, 8) упоминается о крепости, прилегавшей к храму. Греки переименовали ее из «Бираг» в «Барис». Она, по-видимому, была перестроена и увеличена асмонийскими владыками (Иудой Маккавеем, потом Симоном, в 164–140 годах до Р. Х.). Ирод Великий назвал ее крепостцою Антония, по имени одного из своих друзей, и значительно увеличил ее размеры. Она примыкала к северной части храма. «Общий вид ее представлял замок с четырьмя башнями по четырем углам, из которых три имели до пятидесяти локтей, а четвертая, на юго-востоке, семьдесят локтей вышины, так что с вершины ее взор обнимал весь храм». К крепости прилегали «жилые строения всякого рода, дворы с портиками, бани и большие пространства для лагеря, так что, по всему, что в ней вмещалось, она имела вид города и в то же время великолепием своим напоминала царские палаты» (Иосиф, Войны евреев)[42]. Робинсон говорит, что она занимала всю северную часть нынешнего Гарама. Золотые ворота, кажется, отвечают башне в семьдесят локтей[43] вышиной, господствовавшей над пространством, занятым храмом и зданиями, входившими в ограду крепости; северо-западный же угол, по-видимому, занят был собственно цитаделью, построенной на скале в пятьдесят локтей вышины, с крутыми обрывами во все стороны. С севера она отделялась от холма Везефы глубоким рвом, остатки которого Робинсон видит в яме, считаемой ныне за древнюю Вифезду. Южным концом Антониева крепостца прилегала к северным портикам храма, и хотя оба эти здания были часто смешиваемы под одним общим названием, однако же рассказ об осаде Тита свидетельствует, что портики храма представляли вторую оборонительную линию, параллельную крепостце Антония. Тит разрушил впоследствии до основания помянутую крепостцу, и, вероятно, к этому времени должно отнести увеличение ограды, которая позже приведена в правильные очертания, в каких видим ее ныне в Гарам эш-Шерифе.
Здания, примыкающие теперь к северо-западной части стены Гарама, воздвигнуты на остатках древней цитадели, бывшей во времена Спасителя резиденцией Пилата. Следы входа в его палаты заметны поныне. Симметрически перемешанные плиты красного и желтого мрамора, карниз из белого мрамора и арка из простого камня, позднейшего дела, вошли в состав уличной стены, находящейся по левую сторону от входа в город. Сохранилась также последняя ступень от круглого крыльца, выходившего на улицу; ступени лестницы были одеты белым мрамором. Они перенесены крестоносцами в Рим, где помещаются теперь в особом здании, именуемом La Scala Santa, близ базилики Иоанна Латеранского. Вверху лестницы устроено в помянутом здании несколько часовен, для обыкновенного сообщения с которыми служат две боковые лестницы. Scala Santa («Святая лестница’), по которой всходил Искупитель к нечестивому судилищу и спускался окровавленный и поруганный, чтобы идти на казнь, состоит из двадцати восьми ступеней, по которым дозволяется теперь подниматься не иначе как на коленях. В бывших палатах римского претора помещается ныне турецкая казарма.
Ознакомительная версия.
