и район. И каждый раз надо мной кружились змеи: от маленьких стрекоз до драконов длиной в десять метров. В ночной тьме их украшали лампочками, и небо наполнялось новыми звездами: они указывали мне путь домой после работы. Змеи были маяками, обещающими, что дом уже рядом и всё будет отлично.
В мой последний день в Чжэнчжоу в небо вновь поднимали змеев-драконов. Гигантские фигуры пытались взлететь, но никак не могли поймать ветер. После нескольких попыток запускающие уже хотели бросить всё, но им стали помогать случайные пассажиры и прохожие. Когда мы уже подошли к вокзалу, драконы взлетели в небо. С каждым моим шагом их морды поворачивались к вокзалу – они словно провожали меня.
– Чего это они?
– Давай будем думать, что они нас провожают и желают хорошей дороги, – предложила Марина.
– Хорошая идея, – согласился я.
В знак согласия драконы осветились сотнями огоньков и стали взлетать всё выше, выше в небо – туда, к другим воздушным змеям и звездам. Сколько их там на небе? Много, но я точно знаю, что это число означает что-то хорошее. Хотя бы то, что закончилось только это путешествие и впереди ещё ждет много открытий в стране, где меня всегда ждут небесные драконы.
Бонус-трек для внимательных читателей
«Как пройти сто метров?»
В выходные мы с женой очень любим путешествовать. Если для нормальных русских путешествие – это уехать куда-то далеко, в дальние страны, то для нас «прекрасное далёко» находилось вот, рядом. Оставалось только выбрать – куда?
В каждом китайском городе есть достопримечательности. Если нет, то государство обязательно намекнет местному начальству, что надо бы их создать. Это не просто прихоть, а развитие внутреннего туризма. Ведь для туриста самое главное – ехать куда-то.
Самое простое – организовать какой-нибудь храм, желательно, буддийский: они и красивые, и строить их китайцы умеют. Так, например, даже в Пекине один из Храмов Неба – новодел. Это заметил даже я, который не особо-то гулял по достопримечательностям города. А вот пекинцы гордятся: «Точная копия того, который был разрушен».
Всё бы ничего, но таких храмов – полно! Весь Китай: тут один храм, там другой. Сперва мы тоже бросались на любую достопримечательность, но потом научились быстро разбираться, где «типовая достопримечательность», а где – настоящая жемчужина. Кроме этого в разных новых небоскребах делают выставки, инсталляции и прочие интересности, чтобы люди не скучали и больше общались с семьёй.
Как-то мы с женой нашли такую выставку и решили ехать. В 60-этажном небоскребе развернули пятиэтажную выставку современного искусства: кинетические скульптуры, современные материалы, бесплатный вход – как такое могло не привлечь? А что: выставка хорошая, интересная, а самое главное – недалеко, прямо в городе. За один день мы смогли бы сгонять туда и вернуться.
Вычислили адрес. Проехали на метро, а дальше пешком – выставка находилась близко от станции, рукой подать.
Вышли, стали искать, но найти не смогли.
В сложных, запутанных ситуациях я пользуюсь правилом австралийских автомобилисток. Оно простое: не знаешь, как проехать, заблудился? Спроси у прохожих.
В Китае много телефонов, а это именно то, что сильнее всего отвлекает от ближнего: наушники, соцсети, подкасты, и вот человек уже вроде в другой реальности. Но заблудившемуся иностранцу всегда помогут.
Мы остановили женщину и спросили:
– Вы не знаете, где это?
Женщина взглянула в телефон, посмотрела по сторонам и, указав пальцем в сторону, сказала:
– Вот там – 百米 «и бай ми».
Эти самые и бай ми – это сто метров по-нашему, то есть рядом. Прошли мы указанное расстояние, но ничего не нашли. Чтобы не ошибиться, спросили случайного мужчину:
– Где?
Мужчина огляделся, сверился со своим телефоном и, указав пальцем, сказал:
– Там. И бай ми!
Снова пошли. Где-то метров через триста поняли, что цели так и не видно.
И снова спросили, и снова.
– Там, и бай ми!
Когда мы нашли то, что нам нужно, то намотали километра два.
На следующей неделе пошли выяснять к китайцам: что за безобразие?
Ответчиком была наша коллега по работе: она неплохо говорила по-русски и довольно адекватно реагировала на вопросы и ответы о культуре Китая.
– Никакого безобразия! У нас так принято, когда не знаешь расстояния, говорить «и бай ми» – рядом всё и не важно, как далеко. Помочь-то человеку нужно!
Мао Цзедун – китайский революционер, государственный, политический и партийный деятель XX века, главный теоретик маоизма, создатель КНР.
Дэн Сяопин – китайский государственный, политический и партийный деятель. Никогда не занимал пост руководителя страны, но был фактическим руководителем Китая с конца 1970-х до начала 1990-х гг.
Одна из главных персонажей франшизы «Терминатор».
Название знаменитого чая из провинции Хэнань – 信阳毛尖. Выращивается в городе Синь Ян 信阳.
Бонсай – искусство выращивания точной копии настоящего дерева в миниатюре.
Нувориш – быстро разбогатевший человек из низкого сословия; богач-выскочка.
Такого мудреца на самом деле нет, а имя я взял из китайского комикса о Конфуции. Это пародия на имена его учеников. Сама мудрость русско-китайская, народная – из общежития, в котором я жил во время обучения. Его придумал мой однокурсник Антон, а на должность мудрости выдвинули все. (Прим. автора.)
Мафан – проблема, трудность («У меня на работе мафан»).
Фаннао – беспокойство, загруз, напряги. «Мозги парятся». (Прим. автора.)
Дейл Карнеги – американский педагог, лектор, писатель, оратор-мотиватор. Основал курсы по самосовершенствованию, навыкам эффективного общения, выступления и др. Автор множества книг по популярной психологии.
Маджонг – китайская азартная игра с использованием игральных костей для четырех игроков.
Отдел виз и регистрации.
«Сутра сердца» – написанный на санскрите священный буддийский текст, являющийся частью канона Махаяны, один из самых известных первоисточников буддизма Махаяны.
Тайцзи – древнее китайское боевое искусство, занятия которым укрепляют здоровье и дух.
Фланкировка – это древнее искусство владения холодным оружием.
Уйгуры – тюркский
