Внизу — па берегу Ак-Буры — раскинул свой лагерь геолог Марковский. Спасаясь от жары под большим тентом, он лежит на брезенте между пиалами с чаем и чашками с урюком.
Марковский объединяет группу памирских отрядов ТПЭ. Каждый день он собирает начальников отрядов и обсуждает с ними подробности будущей работы. Почтённые геологи лежат на брезенте на животах, головами вместе, ногами врозь, образуя своеобразную восьмиконечную звезду.
Шесть отрядов будут делать геологическую площадную съёмку Восточной и Юго-восточной части Памира. Эта работа была начата в прошлом году отрядами ТКЭ. Площадной съёмкой было покрыто около четверти территории Восточного Памира между озером Кара-Куль и Мургабом. Остальная часть была пройдена только маршрутной съёмкой.
Два отряда будут вести поиски золота. Экспедицией 1932 года на Памире обнаружены два золотоносных пояса, , две дуги — северная и южная. В прошлом году была исследована только западная половина северной дуги и обнаружены россыпи промышленного значения в районе озера Ранг-Куля, в области южной золотоносной дуги. Теоретический прогноз проф. Наливкина предсказывал наличие россыпных и коренных месторождений промышленного значения и в северном золотоносном поясе. Предстояло поэтому обследовать восточную часть северной дуги и южную дугу на всем её протяжении.
Отряд Клунникова будет продолжать на Южном Памире разведку месторождений редких элементов — моноцита и циркона.
Три палатки на базе занимают участники 29-го отряда экспедиции, который получил задание совершить восхождение на пик Сталина. В списках личного состава экспедиции, в графе «профессия», против их фамилий значится «альпинист». Трудная и опасная профессия, когда речь идёт о том, чтобы взять одну из высочайших вершин земного шара.
Центральный совет ОПТЭ, формировавший совместно с ТПЭ 29-й отряд, выделил для него своих лучших и опытнейших альпинистов. Большая часть из них находится уже на Памире, на подступах к пику Сталина. В Оше остались трое: начальник оперативной группы отряда инженер Гетье, председатель мос — ковской горной секции ОПТЭ Николаев и врач отряда Маслов. Они резко отличаются от остальных своей «прозодеждой»: короткие штаны вместо верховых рейтуз и тяжёлые, окованные триконями башмаки вместо сапог.
Они очень разные, эти три «покорителя вершин». Гетье я знаю давно. Лет пятнадцать тому назад мы впервые встретились с ним на боксёрском ринге в жестокой схватке на первенство тяжёлого веса. Вскоре после этого он перешёл на работу тренера. Он дал советскому боксу таких мастеров и чемпионов, как Михайлов и Иванов, Тимошин и Репнин.
Затем Гетье увлёкся альпинизмом. Упорно и методично, как и все, что он делает, он стал изучать нелёгкую технику горовосхождения. Зимой и весной его можно было встретить на Ленинских горах с тяжёлым рюкзаком за спиной. Высокий, широкоплечий и широколицый, с приплюснутым носом боксёра, спокойный и медлительный, он тренировался в работе с ледорубом и верёвкой. Летом он уезжал на Кавказ. Обе вершины Эльбруса, Тетнульд, Гестола, Безенгийская стена — таков его альпинистский актив.
В альпинизме Гетье привлекает его спортивная сторона — трудная и напряжённая борьба с опасностями гор, борьба, в которой неверный шаг нередко означает гибель. Он любит широкий и свободный уклад экспедиционной жизни, так непохожий на размеренное городское существование. Он любит и знает в нём каждую деталь, каждую мелочь. И теперь в Оше он проверяет снаряжение, исправляя его недостатки. В кузнице Памирстроя он наладил выковку новых станков для рюкзаков. Узбеки — сапожники, сидя на дворе базы, заменяют по его указанию негодные ремни. сыромятью.
Николаев, доцент одного из московских втузов, — прямая противоположность Гетье. Небольшого роста, лёгкий и стройный, с чётким орлиным профилем и застенчивой мечтательной улыбкой, он влюблён в горы. Восхождение на — пик Сталина представляется ему романтическим подвигом, который призваны совершить советские альпинисты. Он думает о нем днём и ночью. Его мучит опасение, что он может не попасть в штурмовую группу, которая будет брать вершину. Эта группа должна формироваться, перед самым восхождением, когда выяснится, кто из альпинистов хорошо переносит высоту.
Доктор Маслов, невысокий, коренастый блондин, совмещает в своей персоне врача отряда, художника и альпиниста.
Доктор Маслов — хлопотун. Он постоянно разбирает и перебирает свои вещи, «наводит порядок». И все же в аптечке у него обычно можно обнаружить тюбики с краской, а легко бьющиеся склянки с лекарствами лежат в опасном соседстве с кошками. Очевидно, многообразие функций сбивает его. Доктор обладает удивительной способностью внезапно исчезать. Вот мы собрались куда-нибудь: на утренний завтрак, на купанье, на прогулку. И когда все готовы уже выступить в путь — доктор бесследно исчезает. После долгого ожидания он появляется как ни в чём не бывало с безмятежной улыбкой на устах. Однако рассердиться на него всерьёз никому не удаётся: его беспредельная доброта и товарищеская услужливость обезоруживают.
На краю города воздушно-лёгким серым контуром высятся скалы Сулейман — баши. Альпинисты ежедневно тренируются на них в скалолазании.
Я иду с ними. Узкими улицами старого города мы выходим к подножью горы. По травянистому склону поднимаемся к скалам.
Мы выбираем самые трудные места, где скалы кажутся неприступными. Непонятно, как можно взобраться по их гладким отвесам. Гетье ощупывает скалу руками. Вот найден маленький, незаметный для глаза уступ — есть за что ухватиться рукой. Ещё одна неровность — сюда можно поставить ногу, вернее пальцы ноги. Мягким движением подтягивается Гетье на полметра вверх. Две ноги и одна рука прочно прилепились к скале. Вторая рука шарит выше по камню, ища, за что ухватиться. И так, шаг за шагом, человек, как кошка, под — нимается вверх по скале, висит над обрывом, преодолевает кулуары и траверсы. Прекрасная школа для мускулов и нервов. Все мышцы тела работают равномерно, внимание напряжено.
После часовой работы мы отдыхаем в тёмной, прохладной пещере.
На вершине Сулейман-баши — маленькая старинная мечеть. Когда-то киргизские женщины приходили сюда лечиться от бесплодия. Камень, к которому прикладывались чающие исцеления, гладко отполирован.
Мечеть в запустении. Никто больше не верит в чудодейственность камня. От бесплодия лечатся у врачей. У входа в мечеть на матрасике лежит старик-узбек в тюбетейке и пьёт чай из старинной кашгарской пиалы.
Мы возвращаемся на базу. Гетье, Николаев и Маслов принимаются за разборку и укладку вещей. Десятки вьючных ящиков с продовольствием и снаряжением должны быть заброшены к подножью пика Сталина. Консервы, кошки, ледору — бы, палатки, спальные мешки, ледниковые очки, ватные костюмы, аптечки…
