в 1952–1956 гг. Самодельные ружья со стволами, кое-как- выпиленными из старой велосипедной рамы, взрывались у африканцев в руках. Тем не менее все больше кикуйю собиралось по ночам у подножья священной горы, принося торжественную клятву сражаться до победы.
Англичанин Гендерсон, командир карательного отряда, в книге «Охота за Кимати» подробно и откровенно описал, как в борьбе против партизан использовались бомбардировщики и пулеметы. Когда движение было подавлено, Кимати один еще долго скрывался в лесах. Вокруг его родной деревни был вырыт глубокий ров, охраняемый днем и ночью. Каратели знали, что рано или поздно Кимати должен появиться в округе. И они не ошиблись. Однажды ранним утром Кимати переползал ров и получил пулю в бедро. И все-таки Кимати ушел. Обнаружили его только через два дня, изможденного, почти без сознания. По приговору трибунала Кимати был повешен.
А теперь его имя носит одна из центральных улиц Найроби…
Впервые я приехал в Кению всего через несколько месяцев после провозглашения независимости. Здесь во всем чувствовался большой подъем, радость, но и прошлое было еще не забыто. Во взглядах встречавшихся на улицах Найроби африканцев довольно часто угадывалась какая-то опаска, недоверие, настороженность, я бы даже сказал, — неприветливость, если не враждебность. В этом не было ничего странного: совсем недавно большинство населения страны смотрело на европейцев как на колонизаторов, а следовательно — угнетателей и врагов.
О прежней Кении можно без преувеличения сказать, что это была одна из колоний самого закрытого типа, с самым строгим режимом. Колониальные власти не пускали сюда представителен социалистических стран, всячески извращали правду о Советском Союзе. Порой антисоветская пропаганда доходила в колониальной Кении до невероятного абсурда. Мне приходилось слышать, например, такие вопросы:
— А правда ли, что настоящие коммунисты с рогами?
— Скажите, пожалуйста, действительно ли в России убивают престарелых людей, когда они становятся нетрудоспособными?
Разумеется, подобных вопросов было немного. Но они очень показательны: живая иллюстрация того, до какого сумасшедшего бреда может дойти империалистическая пропаганда, которая использовала для этого все средства массовой информации — прессу, радио, телевидение, кино и т. д.
Однажды, когда я спросил одного кенийца, на мой взгляд, искренне стремившегося побольше узнать о жизни в Советском Союзе и проявлявшего такую «эрудицию» в этом вопросе, от которой наверняка встали бы волосы дыбом у самого старика Хоттабыча, кто же ему все это рассказал, он ответил:
— Белый учитель в миссионерской школе…
Таким образом, и религия и система образования в колониальной Кении целиком и полностью находились на службе империалистической пропаганды и во многом способствовали созданию даже у более или менее образованной части местного населения искаженного представления о Советском Союзе.
И поэтому было особенно приятно узнать, что многие кенийцы проявляют большой интерес и уважение к первой в мире стране победившего социализма.
Кенийцы рассказали мне о том, что Дедан Кимати в дни антиколониальной борьбы был известен под псевдонимом «генерал Россия». Его он выбрал сам.
Член кенийского парламента Дж. Кали однажды рассказал историю о том, как в начале 50-х годов в порт Момбасу неожиданно вошел советский торговый корабль, чтобы пополнить запасы пресной воды. Администрация порта отказалась помочь советским морякам и не разрешила им сойти на берег. Об этом узнали докеры-африканцы. Вскоре у причала собралась толпа жителей Момбасы, которые принесли пресную воду в кувшинах.
Опасаясь демонстрации, колониальные власти были вынуждены дать воду советским морякам, при этом они потребовали, чтобы корабль немедленно покинул порт.
Я заинтересовался этой историей и попросил Дж. Кали рассказать о ней подробнее, вспомнить название корабля, время события… Но оказалось, что мой собеседник сам ничего не видел, а узнал от товарищей в одном из концлагерей, куда был брошен колониальными властями как один из активных участников движения «Мау-Мау».
«Чем больше вложено иностранного капитала в колонию и чем больше в ней привилегированных поселенцев, тем более затяжной, изнуряющей и ожесточенной будет борьба за право на свободу и независимость этой колонии, — писал журнал «Африкэн комьюнист», орган Южно-Африканской коммунистической партии. — Путь Кении к независимости, официально провозглашенной 12 декабря 1963 года, был кровавым и мучительным… Независимость Кении является результатом затяжных и бесконечно сложных переговоров в Ланкастер-хаузе в конце 50-х и начале 60-х годов между английским министерством колоний и враждующими между собой группами кенийских политических деятелей и поселенцев. В действительности же независимость Кении была получена ценой ожесточенной борьбы рабочих и крестьян, продолжавшейся много лет».
Сложен был путь Кении к политической независимости. Как справедливо отмечает журнал, для правящей ныне в стране партии Национальный союз африканцев Кении (КАНУ) это была не только борьба с колонизаторами, но и против местной реакции. Безусловно, одним из наиболее крупных достижений КАНУ было сохранение страны как единого целого; другая, оппозиционная, партия Демократический союз африканцев Кении (КАДУ) накануне независимости взяла курс на устройство страны на основах федерализма. Это было бы на руку колонизаторам, стремившимся ослабить Кению, раздробить ее на мелкие составные части и тем самым подготовить почву для роста полуфеодальной верхушки племен, активизации трибалистских тенденций к сепаратизму, разжиганию междоусобицы.
В конце 1964 г., накануне провозглашения Кении республикой, в стране была введена однопартийная система. Партия КАДУ самораспустилась. Многие из бывших деятелей КАДУ перешли в КАНУ, и, как показали последующие события, ликвидация партийной оппозиции еще далеко не означала полнейшей ликвидации местной реакции, которая при поддержке извне, как прямой, так и негласной, стала понемногу активизировать свои действия и готовиться к наступлению на прогрессивные силы.
Первым крупным ее выступлением явилось гангстерское убийство в 1965 г. известного кенийского журналиста, прогрессивного политического и общественного деятеля Гама Пио Пинто. Во времена колониального режима он принимал активное участие в политической жизни страны, подвергался жестоким репрессиям. После завоевания независимости, будучи на посту директора издательства «Пан-Африкэн пресс», Пинто приложил немало усилий к популяризации прогрессивных идей в массах, к пробуждению общественного самосознания. Вся его жизнь яркий пример борьбы за свободу и справедливость.
Однажды утром, когда Пинто на своем небольшом «саабе» выезжал из дому, в кустах за оградой раздалось сразу несколько выстрелов. Пуля, попавшая сзади в шею, оказалась роковой. Обливаясь кровью, Пинто упал на сидение. Рядом с ним находилась его двухлетняя дочь Терёшка, названная так в честь первой женщины-космонавта В. Николаевой-Терешковой. Дочь чудом осталась жива. Убийство носило явно политический характер.
«Английский империализм предопределил Кении роль второй Южной Африки или Родезии, — писал «Африкэн комьюнист». — Но этот дьявольский план превращения Кении в новый форпост белого колониализма на Африканском континенте провалился».
Да, действительно, Кения добилась политической независимости. Но это совсем
