Плот стоит под Первым порогом,
Завтра только плыть да плыть!
Месяц светит серебряным рогом,
Можно спокойно теперь закурить.
Кого-то нет, кого-то ждут,
А он так долго не приходит.
В ночи костер палящий жгут,
Вверх пламя бьется огненной дугою.
Во тьму шарахнулась с испуга
Ночь, искрами обожжена.
Края светящегося круга
Уныло гложет тишина.
Тумана утреннего жгут
Неспешно над рекою бродит.
Кого-то нет, кого-то ждут,
А он так долго не приходит.
Воспоминание о перевале из реки
Орзагай в речку Тоенку
Ненастье кончилось, тайга уже сухая,
Кедровых игл шатер над головой.
Вверх по реке к истокам Орзагая
Идем, давя медвежий след ногой.
Ночевка первая, кедровые вершины
Закат окрасил в темно красный цвет,
И прорисован четко в глубине долины
Водораздела густо синий силуэт.
Граница леса утром, клочья серой ивы,
Березки сизой море, солнца пал.
Края долины по законам перспективы,
Сдвигаясь в точку, образуют перевал.
Закат, тропа наверх вести устала,
Ныряет вниз на снежника мазок.
За нами охряные кручи перевала,
А впереди – давай вздохнем еще разок.
А впереди, под нами, влево, в Агул, в вечер
Долина Тоенки уводит жадный взгляд.
И в желто золотистом небе ветер
Уносит в Орзагай последних туч заряд
Подковы цирков. Скальные громады
Спят, чуждые житейской суеты.
На черных склонах паутинки – водопады
Ночь ранят стоном бьющейся воды.
Багровый цвет кострового мерцанья,
Саянских звезд застывшая метель.
И кружит голову громада мирозданья
Нездешней грустью призрачных земель.
Над озером Медвежьем
Тишь и благодать.
Сходить что ли под снежник
Букет цветов нарвать…
Да вот какое дело,
Ведь в этом нет нужды.
Оленю мохоеду
Цветочки не нужны…
А той, кого бы с головою
Засыпал в цветеня,
Нет ее со мною.
Да нет и без меня…
Я быль расскажу, я не буду врать.
Это было, на самом деле.
Горы пустились по озеру вплавь,
Видно до счастья доплыть захотели.
Но не доплыли. Пика стрела
Застряла глубоко в мякоти неба,
В огненных трюмах мечту унесла
Кроваво закатная каравелла.
И горы грустят теперь по ночам,
Одиноким, как месячное ненастье.
Медведи бродят по их плечам,
Ищут свое косматое счастье.
В кедровых иголках, в пушистых иголках
Запутался сизый махорочный дым.
С другом расстаться очень недолго,
Так лучше покурим и помолчим.
Еще вчера мы друг друга не знали,
Сегодня случайно вдруг тропы свели,
Но снова зовут нас таежные дали
И снова расходятся наши пути.
По самокрутке, по самой последней,
Свернем на прощанье и двинемся в путь.
Ты только попробуй сдержать обещанье
И мне написать, как-нибудь не забудь.
Ну что же, дай руку, желаю удачи,
Желаю маршрут свой счастливо пройти.
Мы где-нибудь встретимся, как же иначе,
Недаром мир тесен для тех, кто в пути.
О зимних стужах грустят ледники,
Стучат тихонько рогами олени,
Ночь, в певучих струях реки
Звезды полощет, встав на колени.
Затем их на небо алмазами чистыми
Вешает, блестящими от мокроты.
И падают блестками метеоритными
В корыто песчаное капли воды.
О берег тела их бьются уныло,
Шорохи тихо крадутся в тайге.
Я не заметил, как вновь задождило,
Я снова умчался далеко, к тебе.
Все-таки я от тебя убежал,
В горы ушел, укрылся туманом,
От глаз твоих – сладко жалящих глаз
Отгородился тайги океаном.
Ночь непогодой накрыла меня,
Молнии рвутся заряд за зарядом,
Как вдруг, в фиолетовых вспышках дождя,
Я увидел глаза твои рядом.
Как всегда непонятно и странно,
Чуть с прищуром глядя на меня,
Два огромных живых талисмана
Ты прислала сквозь сетку дождя.
Костер догорает, последнее пламя
Зябко жмется к остывшей земле.
Мы путь до конца провешили кострами
И город далекий зовет нас к себе.
Сейчас там холодные мрачные зданья
Ласкает неоновый мертвенный свет.
А над тайгою кровавое знамя
Холодной рукой поднимает рассвет.
Немного осталось уже километров
До встречи с тобою, город, пройти.
Наш поезд обгонит смолистые ветры
И тропы заменят стальные пути.
Нас схватят в объятья знакомые зданья,
Нас будет баюкать неоновый свет.
А над тайгою красное знамя
Все также будет струиться в рассвет.
В Гутарской долине туман ночной
Бродит лошадью белой, бездомной.
Забрел в Ужур, уткнулся в Мархой
Своей головой косматой, огромной.
Не любит света, старый бродяга,
Луну занавесил своим хвостом.
И только Каменка-работяга
Всю ночь шумит под его животом.
А завтра, наверное, летный день
Встанет над нами небом бездонным,
И старый «Антон» крылатую тень
Бросит на поле аэродромном.
И унесет меня из Саян
Заставит шататься по улицам города.
И только осенний белый туман,
Напомнит горы промозглостью холода.
