В том же 1918 году в Германии случилась так называемая «ноябрьская революция». Не обошла она и Кёнигсберг.
По городу, распевая песни, стали шататься шайки бездельников с красными флагами. На своих демонстрациях они учреждали солдатские и рабочие Советы, которые тут же, на площадях, принимались писать законы. Когда законы солдатских Советов не совпадали с законами Советов рабочих, те и другие засучивали рукава и, выясняя истину, приступали к взаимному мордобою.
Все это, впрочем, было бы довольно безобидно, если бы однажды ночью компания пьяных матросов под началом студента-недоучки Шайера не вломилась в дом к командиру кёнигсбергского гарнизона и не потребовала сдать им командование. Командующий струсил и отдал шпагу. Студент Шайер устроился в замке и тоже принялся издавать указы. За два месяца — до марта 1919 года — бурная деятельность красных комиссаров так осточертела людям, что сами рабочие, собравшись на экстренный съезд, постановили провести выборы.
Когда они состоялись, выяснилось, что красные не получили ни одного голоса. В город был вызван добровольческий военный корпус и комиссары, как тараканы, разбежались в разные стороны. Пролетарской революции в Пруссии не получилось.
Остается только добавить, что в западных землях Германии похожие события проходили далеко не так безмятежно, как в Пруссии.
В Версале был подписан договор между Антантой и Германией, завершивший Первую мировую войну. Крайней оказалась Пруссия. Она потеряла 315 000 гектаров своей площади, 116 000 граждан и была отрезана от Германии «Данцигским коридором». Так впервые прозвучало слово «эксклав» по отношению к прусской земле.
В Германии при упоминании этого факта принято пускать слезу. Но объективно следует признать, что в Новой истории это было первой попыткой вернуть Пруссию в европейскую политику в качестве самостоятельного субъекта. Если б тогда к власти в Германии не пришли нацисты, как знать, может быть, Пруссия сейчас снова была бы равной среди равных в Европе.
Тогда же, в 1919 году, было закончено строительство комплекса зданий Кёнигсбергской Академии искусств на Вердер Аллее — нынешней улице Бассейной. Там, где сейчас находится школа № 21, были учебные классы; рядом были студии графиков и художников, мастерские скульпторов.
В 1919 же году бывший военный аэродром Девау — в районе нынешней улицы Гагарина — стал гражданским. Самолеты летали в Берлин, Ригу, Москву и Ленинград.
Девау
Этот окраинный район Кёнигсберга когда-то был просто юнкерской усадьбой. Затем здесь построили пивзавод «Остмарк» и небольшой железнодорожный вокзал узкоколейки с депо. Сельская железная дорога была чрезвычайно удобным транспортом для крестьян и жителей городов на восток от Кёнигсберга. Ее и называли «сельским трамваем». Потом там появились домики рабочих и Девау вошел в черту города.
Кёнигсбергский аэропорт оборудовали уже в XX веке. А в конце 1960-х — начале 1970-х годов из Девау еще можно было улететь на «кукурузнике» в Клайпеду или Ригу. Сейчас этот аэродром используется авиаторами-спортсменами, на нем проводятся пиротехнические фестивали, разного рода музыкальные представления и прочие шоу, связанные с массовыми скоплениями зрителей. А вот от железной дороги и следов не осталось.
Станция узкоколейки. Фотография начала XX века
В Кёнигсберге открылась первая, позже ставшая традиционной, ярмарка, в которой принимали участие многие страны (с 1922 года — и Советская Россия). Из зданий сохранился Торговый двор — будущая ратуша и сегодняшняя мэрия, ресторан — спортзал «Динамо», Дом техники — промтоварный рынок.
Одному кёнигсбергскому булочнику по фамилии Магуния попала вожжа под хвост. Маленький никчемный человечишко, до этого он стойко переносил побои жены и насмешки соседей по поводу своего конопатого лица. А тут решил послать все подальше и уехать к черту на рога. Уехал. В Мюнхен. А там, в одной из пивных, какие-то ребята объяснили ему, что он — ариец, а его рыжина — как раз самое ценное, что только может быть у человека.
Магуния тут же вступил в ряды национал-социалистической рабочей партии и вернулся домой уже совсем другой личностью. Поколотил жену и пригрозил соседям, что скоро придут другие времена — его, Магунии, времена. Соседи не поверили и посмеялись над булочником.
А зря! Скоро действительно пришли времена маленьких никчемных булочников, которые возомнили себя сверхчеловеками. Это только в 1921 году такой поворот событий истории казался еще смешным.
Кёнигсберг праздновал 200-летний юбилей Канта, открыв новую надгробную плиту у Кафедрального собора.
В том же 1924 году в Кёнигсберге начало вещание радио, которое так и называлось — «Кёнигсберг». Студия находилась в здании оперного театра. Кстати, кичащееся своей древностью Би-би-си начало работу на два года позже. А в западных землях Германии в то время над этим еще и не задумывались.
В Кёнигсберге торжественно открыли двухъярусный мост, сразу ставший самым большим и современным в Европе.
В Тильзите был открыт аэропорт.
В Кёнигсберге состоялся четвертый Прусский музыкальный фестиваль, прошла студенческая олимпиада.
Прусское правительство вопреки воле частных банкиров учредило Городской Кёнигсбергский банк, с помощью которого изо всех сил сдерживало инфляцию, угрожающе надвигавшуюся из Германии.
В том же 1926 году в одном из концертных залов Кёнигсберга выступил с речью некий самозваный доктор по фамилии Геббельс. Не дослушав лекцию до конца, кёнигсбержцы бросились бить доктору морду. Тому, однако, удалось сбежать. Серьезный моральный и физический урон понесла только его немногочисленная свита.
В Кёнигсберге открыли здание нового — «Южного» — вокзала, а в 1930 — «Северного», который был рассчитан в основном на желающих прокатиться к курортам на взморье. В обоих были рестораны и прочие вокзальные ухищрения, а в «Северном» еще и первоклассная гостиница.
В том же 1929 году был построен и первый отель с подземным гаражом — «Паркотель». В нем сейчас располагаются конторы всевозможных организаций.
Южный вокзал Кёнигсберга. Фотография начала XX века
