— М-да… — проворчал Эмери. — Он не догадается.
— Он умен, я вам говорю, а кроме того, по-своему отважен. И может быть очень хитроумным, когда речь заходит о деньгах. Я лично спать не лягу!
— Ладно! Тогда стоим в карауле, как всегда, по очереди.
Первым караулить должен был Виннету, вторым — Эмери, за ним — я и наконец Франц Фогель. Каждому предстояло провести в дозоре по полтора часа. Спал я крепко, так что Эмери пришлось довольно долго меня расталкивать. Когда он прилег, я подбросил в костер несколько поленьев. Кругом было тихо, лишь иногда завывал ветер с той стороны скалы. Чтобы не задремать, я время от времени прохаживался туда-сюда. Когда время заканчивалось, я уже подошел было к Францу, но мне стало жаль будить его — он ведь еще не привык к таким нагрузкам, — и я решил отстоять за него. Весь хворост, что был поблизости, мы уже сожгли, и я отошел подальше, чтобы собрать новых сучьев для костра. Мелкий хворост хрустел под моими ногами, но вдруг я услышал такой же звук, издаваемый кем-то другим. Прислушался. Хруст не повторялся, все было тихо. И тут мне показалось, что где-то недалеко фыркает лошадь. Я отложил собранный хворост, лег и пополз на этот звук. Впереди были кусты. Чтобы не нарваться на врага, если он в них залег, надо каждый обогнуть зигзагом. Так я и делал. Через час опять раздалось фырканье. Определенно, это была лошадь, и не наша. А где же ее всадник?
Если слух меня не подводил, я находился в пятидесяти метрах от этой лошади. Постепенно я сокращал это расстояние. Так и есть: лошадь, вернее, лошади были привязаны к каменному выступу. Неподалеку, в кустах, лежал какой-то продолговатый предмет, обернутый одеялом. Рискуя обнаружить себя, я все же подполз к нему: уж очень интересовал меня этот сверток. Я тихонько ощупал его и понял, что внутри находится человек. Я сделал еще один небольшой крюк и наконец увидел тех, кого искал. Это были трое юма, и они разговаривали. Неужели они нас преследуют? Это было невероятно.
Один из юма сказал:
— Мы должны напасть на них первыми.
Я узнал говорившего. Это был тот самый индеец, в доме которого мы были позавчера вечером.
— Нельзя так делать, — ответил ему второй юма. — Мы можем попасть в старого Мелтона.
— Там горит костер, и все хорошо видно.
— Но Шеттерхэнд и Виннету слышат очень хорошо.
— Знаю. Но я же смог подойти к самому костру.
— Тогда стоял в дозоре англичанин.
В разговор вмешался третий индеец.
— Мы должны делать то, — сказал он, — что приказала белая скво. Ночью нападать не стоит. Если мы не убьем, а только раним их, тогда сюда вообще не нужно было ехать. Нападем на рассвете.
— Вы так их боитесь? — произнес предатель-хозяин.
— Не боимся, а соблюдаем осторожность. Белая скво, которая была женой нашего вождя, хочет видеть их убитыми, и ее желание должно быть исполнено.
— Ты прав! — неожиданно раздался голос самой «белой скво».
Оказывается, в одеяле лежала не кто иная, как Юдит.
— Вы получите хорошую плату, если сделаете все, как я сказала. Их скальпы и оружие тоже — ваши. После того, как вы их убьете, мы поедем к Белой Скале, где мой жених даст вам столько золота, сколько вы еще в жизни не видели.
Юма закивали головами.
— Как далеко отсюда сидят негодяи? — спросила Юдит.
— До них шагов триста, — ответил ей индеец, ходивший в разведку.
— Я хочу взглянуть на них, — заявила Юдит.
— Это опасно!
— Только не для меня. Я знаю, что надо делать, чтобы стать невидимой и неслышимой. Этому научил меня мой муж, ваш вождь!
— А вдруг Олд Шеттерхэнд заметит тебя?
— Нет. Он даже ничего не услышит.
— Я могу пойти с тобой?
— Нет, этого не требуется.
— Я не могу отпустить одну мою белую сестру.
— Ладно, пошли вместе!
Я покинул свой наблюдательный пост. Невероятно! Ради этой парфорсной охоты[97] Юдит превзошла самое себя. Ее ненависть к нам была прямо-таки достойна уважения.
Я быстро-быстро отошел от их костра, но в одном месте остановился, чтобы пропустить их вперед, и пошел за ними. Они остановились шагах в тридцати от нашего костра и легли на землю. Индеец огибал наш лагерь слева, Юдит — справа. Я как можно тише кинулся к индейцу. Он остановился и прислушался. И в этот момент я схватил его за горло, несколько раз ударил в висок, и он потерял сознание. Ветер усиливался, и его завывания мешали слышать звук шагов Юдит. Она очень толково использовала тень от кустарника, если бы, сейчас сидел у костра, то и вправду не заметил бы ее. Она напряженно всматривалась во что-то, и я смог подползти к ней совсем близко. Нас разделял всего лишь широкий шаг.
— Там меня нет, сеньора, обернитесь! — произнес я.
Она оглянулась. Ее лицо, казалось, окаменело, она лишилась дара речи. Я показал ей нож и приказал:
— Встаньте и идите за мной!
Она осталась сидеть, не сводя с меня глаз.
— Встаньте! — повторил я.
— Вы… Вы… — бормотала она.
— Да, это я. Что, не верите своим глазам?
— Что я должна?..
— Что вы должны? Ну вы же пришли посмотреть на нас. Так посмотрите же!
Проснулся Виннету.
— Уфф! — воскликнул он. — Так это же скво!
— И не одна, а с юма, которые собираются нас прикончить по ее приказу, — сказал я.
Теперь проснулись и Эмери с Францем, а старый Мелтон, видно, и вовсе не спал.
— Ой, кто это? — притворно изумился англичанин. — Да это никак наша очаровательная Юдит. Никак не может с нами расстаться. Видно, мы ей не на шутку понравились.
В нескольких словах я рассказал друзьям, что произошло. Потом принес брошенную мною охапку хвороста, после чего привел к ярко пылавшему костру двух остальных злоумышленников-юма.
— Не лучше ли загасить его? — спросил Эмери.
— Пока не надо, — ответил я.
— Но они могут случайно наткнуться на него.
— Если они и появятся здесь, то не скоро. А нам еще нужно решить, что делать дальше.
— Ты прав. Я просто не представляю, что нам делать с этой дикой кошкой. Хорошо бы ей подрезать ее коготки.
— Что думает мой брат Виннету об этом? — обратился я к апачу.
— Виннету не знает, что делать с этой скво, — ответил он. — Но она ведет себя как гремучая змея, а их убивают…
— Это невозможно! — сказал я. — Мы знаем теперь, чего от нее можно ожидать. Пусть идет на все четыре стороны, да и нам, кстати, пора двигаться дальше.
— Не понимаю тебя. А как же юма? Разве нам не следует проучить их? — удивился Виннету.
— Это лишнее, — поставил я точку в разговоре.
Потом взял обрезок лассо, добрую половину которого отхватила наша пленница, и связал ее так, что руки оказались плотно прижаты к телу, после чего вскочил на коня. И тут мне захотелось немного пошутить.
