— А, Джамиль… — Ниншуб приуныл. — Блестящий военачальник, не спорю. Но его финансовые аппетиты в прошлом… неоправданная расточительность… Если он будет судьей, то нам, пожалуй, не останется средств на исследования.
— Не бойся, — усмехнулся принц, — адмирал Кууб заверил, что Джамиль ограничится просмотром предложения.
— Очень хорошо — подытожил Нефет Али. — Хоть я обязан исполнять роль беспристрастного судьи, но мне по роду деятельности известны некоторые толковые ученые, и я готов лично предоставить к состязанию одного или двух кандидатов.
— Будем рады посмотреть на них, — заверил его наследник и добавил: — То же самое касается твоих претендентов, Ниншуб.
Хранитель казны смущенно развел руками.
— Каждый, независимо от происхождения, должен получить шанс воплотить на практике свою теорию, — довольный Ездигерд улыбался. — Теперь нужно объявить о нашем постановлении и назначить срок для записи участников… примерно две недели. Сам я также не останусь в стороне. Потом кандидаты на несколько месяцев получат доступ к императорской верфи, имея в распоряжении свободные от службы корабли, необходимые инструменты, рабочую силу и деньги.
— С чего вдруг такое расточительство? — удивился император, подняв глаза от чаши. — Зачем вообще проводить какие-то эксперименты?
— Они необходимы, отец. Иначе не сделаешь правильного вывода, — взялся объяснять Ездигерд. — Идея уйдет в песок, если нельзя ее будет проверить на море и с живыми людьми. Мы не можем судить о значимости проекта без его наглядной демонстрации. И бесчестно требовать, чтобы мудрецы, небогатые в основном, покрывали убытки из собственного кошелька.
Доводы принца весьма не понравились Нефету Али. Минуту назад мастер строил грандиозные планы о том, как подкупленный им ставленник принесет ему пятьсот талантов и откроет в ближайшем будущем прямую дорогу к ресурсам туранского флота. Но, денежная подпитка из казны распахивала двери перед многочисленными кандидатами, что делало эфемерной победу через подставного человека. Все может обернуться трагедией, когда выиграет действительно наилучший проект и золотой ручей потечет мимо рта.
Однако вслух он лицемерно произнес:
— Великолепно задумано! Я вижу, что Его Высочество проработал план в мельчайших деталях.
— Да, это вселяет надежду, — сказал воодушевленный Ниншуб, — что мы, наконец, сократим расходы по содержанию флота.
— А мой отец ничего не имеет против? — Ездигерд внимательно посмотрел на императора.
Нетрезвый правитель тяжело поднялся с дивана и махнул рукой:
— Уговорили. Я подпишу эдикт о состязании и приказ для казначея.
— Наверное, следует поблагодарить великого Тарима за посланные нам испытания в лице проклятых пиратов, — поклонившись владыке, глубокомысленно изрек Нефет Али и направился к выходу. — Они держат нас наготове, заставляя совершенствовать наши умения. Так пусть же первым действием обновленного флота, — пробормотал придворный мастер уже себе под нос, — станет уничтожение негодяя Амры.
Несмотря на ранний час, в таверне «Под Кровавой Рукой» царили шум и веселье. В зале, а также в отдельных комнатах бурлила жизнь. Из окон прибрежного заведения, возвышавшегося над большинством деревянных построек Джафура, хорошо просматривалась гавань с пришвартованными пиратскими судами. Корабли морских разбойников внушительными размерами не отличались. Некоторые не имели даже закрытой палубы, и мало кто мог похвастаться наличием мачт. Часть шлюпок была вытянута на берег. Вокруг них сновали люди, занятые ремонтом или очисткой корпусов. Таверну наполняли звуки музыкальных инструментов и пьяные возгласы практически на всех языках мира. Временами к ним примешивался храп какого-нибудь свалившегося под стол матроса, стук игральных костей и звон разбитой посуды. Вечное столпотворение обусловливалось тем, что каждый старался найти в этом трактире защиту от палящего солнца. Свежий ветер с моря дул в окна и прекрасно холодил внутренность здания. На закрытой веранде обстановка создавалась более спокойной. Утомленные посетители здесь мирно отдыхали, сидя или растянувшись на голом полу среди ящиков и бочонков.
Киммериец, известный в городе под именем Амра, был одним из таких гостей. Присев с краю, у окна, он лениво пережевывал печеную рыбу.
— Когда планируешь следующий поход, капитан? — прозвучал рядом низкий бас.
Делами варвара интересовался рыжебородый Кнульф — по прозвищу Могильщик Кораблей, личность популярная в Джафуре. Этот грузный, высокий человек являлся владельцем данного заведения и по совместительству капитаном пиратского судна «Победитель», которое сейчас жарилось на песке вблизи таверны. Конан чувствовал, как дрожит дубовый пол под медвежьей поступью направляющегося к нему великана.
— Пока не знаю, капитан, — ответил киммериец, поворачиваясь. Обернулся он не только из вежливости, но из опасения, что «собрат по ремеслу», глядишь, вздумает вытолкнуть его через открытое окно прямо в заводь, кишащую акулами. Конан уже успел изучить нравы обитателей Джафура, склонных к неожиданной смене настроений, и Кнульф не составлял исключение из общего числа. — Я жду известий с моря.
— Видимо, твои парни еще не пропили добычу. Что ж, милости просим, — Кнульф опустил зад на ящик напротив скамьи варвара. — А как поживает твоя пленница, прекрасная Филиопа? Уверен, что ты ожидаешь сообщения от ее семейства… и двадцать талантов, если я не ошибаюсь?
— Слишком рано для сбора выкупа и для новостей тоже, — пробормотал Конан.
Киммериец ненавидел обсуждать свои дела с кем-либо, особенно с такими плутами, но в порту любые сплетни разлетались молниеносно. Джафур считался настоящей клоакой, растянувшейся вдоль побережья большого залива и ставшей пристанищем пиратов. О бывшей тут когда-то древней крепости напоминали лишь каменный мол да волнорез. Между деревянными лачугами извивались немощеные улочки, кишащие бездомными кошками, мухами и червями. Повсеместно на земле валялись пираты, уже успевшие напиться до скотского состояния. Из более-менее добротных зданий наблюдательный взгляд выделил бы только публичные дома и портовую таверну. Чуть в стороне от Джафура раскинулся поселок рыбаков и торговцев, не брезговавших скупать у корсаров награбленные ценности, а также невольников. В общем, у Конана здешние места восторга не вызывали.
Из задумчивости варвара вывел Кнульф:
— Следовательно ты ждешь и надеешься? — здоровяк ухмыльнулся. — Или тебе всего итак хватает? В таком случае ты мог бы продать мне девчонку за… за четверть от объявленной цены. Думай, киммериец! Я заплачу сразу и весь риск ожидания выкупа возьму на себя. Мне нравится азарт… ну и, кроме того, — подмигнул он. — Что скажешь?
