Владимир Евгеньев - Огни святого Эльма

Но почему-то ему было как никогда спокойно и хорошо на душе. Боль куда-то ушла. У Филиппа проносились в голове только приятные воспоминания, ему казалось, что они с Эльзой идут по полю, усыпанному тюльпанами, и смеются. Его жена мило щурится от солнца, и ее волосы будто отливают золотом. А потом они все вместе, капитан, Эльза, Соня и Данила оказываются на корабле. Парусник идет при попутном ветре, и им в лицо светит яркое солнце, которое Филипп так любил.

И тут капитан увидел, что над ним склонились Соня и Данила.

— Ты весь в крови, какой ты бледный, что случилось? — испуганно закричала София.

— Дорогие мои, прощайте, будьте счастливы, я умираю.

— Нет, нет, ты же бессмертен, — шептала Соня.

— Смотрите, закат! — воскликнул кто-то из матросов.

Соня оглянулась и увидела, как багровый диск солнца медленно погружался в океанские волны.

— Еще можно что-то сделать, сейчас приплывет врач, — задыхаясь от волнения, говорила Соня, держась за руку капитана.

— Не надо, я хочу умереть, чтобы вы жили. Я был так несчастен всегда, но умираю счастливым, — тихо ответил он.

Данила украдкой вытирал слезы.

— Я так устал жить, — сказал капитан.

И все исчезло, поплыло перед глазами. Его тело осталось лежать на палубе, а душа поднималась над морем. Филиппу было невероятно хорошо и легко, гораздо лучше, чем в те редкие мгновения, когда он наслаждался солнцем и попутным ветром. Капитан очутился в большой цветущей долине, залитой удивительным светом гораздо ярче солнечного, и к нему бежала Эльза с распущенными волосами в голубом летнем платье, рядом с ней шел юноша в светлой одежде, похожий на него, он улыбался и махал рукой.

«Это мой сын», — сразу понял капитан. Все вокруг было таким ярким, живым и красивым, будто раньше Филипп видел мир через мутное стекло, а сейчас вышел из помещения с закопченными окнами.

— Теперь все будет хорошо, всегда… Все только начинается, — тихо сказала Эльза и погладила руками его лицо.

— Он умер, слышите, он умер! — закричала Соня и разрыдалась. Все вокруг были вне себя от бури противоречивых чувств, овладевших ими. Боцман перекрестился и смахнул слезу огромной ладонью.

— Смотрите, солнце зашло, а мы никуда не плывем! — крикнул один из матросов. И действительно солнце уже погрузилось в океан, начиналась теплая благоухающая тропическая ночь. Корабль покачивался на волнах, но оставался на месте.

— Все, братцы, — радостно воскликнул Краб, — я ухожу с этого проклятого корабля. Похоже, наше путешествие закончилось. Капитан всегда был негодяем, но сейчас он мне показался почти славным малым, пусть земля ему будет пухом. Люди были страшно взволнованы. Они не могли осмыслить все эти события. Было тяжело осознать, что капитан погиб и кошмарное плавание, продолжавшееся несколько столетий, закончилось. Матросы отказывались в это верить. Но чем дольше корабль стоял на месте, и чем темнее становилось вокруг, тем больше сердца наполнялись восторгом и сладким пьянящим вкусом свободы.

— Да, похороним капитана по морскому обычаю, и покинем скорее этот проклятый парусник, священник может прочитать молитву, — сказал кто-то.

И тут все обернулись к отцу Олегу, про которого почему-то забыли.

— Капитан разбился, спасая меня, — сказал священник, — мне еще не пришло время умереть.

По толпе пронесся гул.

— Простите их, — серьезно произнес боцман, глядя на отца Олега.

— Да, не обижайтесь, — стали говорить матросы, перебивая друг друга, — мы все немного не в себе, здесь в море за столько лет крыша съедет у любого.

— Что теперь вспоминать об этом, — ответил священник, осознавший в тот момент, что матросы с Летучего Голландца доведены до отчаяния многолетним странствием, и к ним нельзя применять мерки обычной человеческой морали.

Только Соня и Данила плакали над телом капитана, остальные стояли вокруг и смотрели.

— Я не могу поверить в его смерть, — сказал Данила.

Даня украдкой вытирал слезы рукавом, он боялся показаться немужественным.

Соня присела на корточки и провела рукой по лицу капитана. Оно было холодным и спокойным, морщины как будто разгладились.

— Он был таким несчастным, мне так жаль его, — сказал София сквозь слезы.

— Да уж, несладко ему пришлось и нам всем вместе с ним, — сказал кто-то.

— Неужели теперь мы сможем жить человеческой жизнью? — спросил молодой матрос, у которого не хватало двух передних зубов, и в его голосе слышались восторг и удивление.

Отец Олег прочитал молитву и сказал небольшую проповедь:

— Мы надеемся, что Бог простил капитана. Его судьба была очень сложной, но любая жизнь это испытание. И невозможно его пройти без ошибок и грехов, они начинаются с мелочей и зачастую, приводят к страшным и трагическим последствиям для человека и его близких. Вспомните апостола Петра и апостола Павла, один из них трижды отрекся от Христа, а другой гнал христиан. Но они смогли обратиться к Богу и это самое главное. Когда мы обращаемся к Нему, несмотря на все ужасные ошибки и преступления, Он принимает нас.

Дальнейшее содержание проповеди Соня помнила смутно. У нее была легкая форма солнечного удара. Весь день она ходила с непокрытой головой и к тому же ужасно переволновалась. Соня почти теряла сознание и воспринимала все происходящее как в тумане.

Потом было прощание с капитаном.

— Это море навсегда останется твоим, — зачем-то сказала Соня, встав на колени около его тела, лежавшего на палубе, — помнишь, как ты любил, когда корабль шел при попутном ветре, и светило яркое солнце. Я благодаря тебе теперь знаю, что такое жизнь и что такое смерть. Мы благодарны тебе за все. Она поцеловала его в лоб, расплакалась, пошатнулась и упала в обморок.

Данила сказал:

— Я всегда буду стараться быть таким как ты, — и украдкой смахнул слезы.

Тело капитана зашили в парусину, привязали к ногам груз и опустили в море.

Наступила темная тропическая ночь. В небе мерцало множество звезд. Оно казалось было очень близко к земле.

— Нам надо доплыть до какого-нибудь порта, а как иначе мы попадем на сушу? — спросил кто-то.

И тут корабль окутал черный туман. Он был густым, и сквозь него ничего не было видно. Эта темнота внушала страх и в то же время завораживала. Внезапно во тьме Соня увидела сияющие силуэты богато одетых очень привлекательных мужчин и женщин, автомобили и замки удивительной красоты. Все эти картины появлялись и исчезали, озаряя темноту яркими огнями. Соня ахнула от восторга.

Они услышали низкий густой мужской голос: