С рассветом «Андрес II» был на траверзе обобранного поселения, и все увидели, что бриг «Портсмут» сидит на мели.
— Подойдем поближе, и Меркурий разнесет его в щепы, — предложил Хорхе. — Бриг у нас как на ладони, однако ответить не сможет.
— Но так мы не возвратим награбленного, — возразил де ла Крус.
— В маленьком селении что можно было грабить? — спросил Хорхе. — Взять на абордаж не сможем. Сами сядем на мель. Пойдем на шлюпках. Дадут ли нам подняться на борт?
— В этом селении жители из сахарного тростника гонят ром, — пояснил Добрая Душа. — Должно быть, пираты напились, и пьяный лоцман посадил их на банку. Отсохни мой язык, если я не знаю, как нам поступить!
— Ну отличись, Добрая Душа. Я смотрю, Успех спокоен. Значит, он верит в твою затею. — Де ла Крус погладил дога.
— Они вынуждены ждать непогоды. Только крупная волна может снять их с банки. Мы же сейчас развернемся и уйдем. Соберем на побережье все лодки. Глубокой ночью возвратимся с погашенными огнями и за час до рассвета на всех шлюпках пойдем на них. Нас будет сто бравых душ. На этом бриге не может быть более ста двадцати поганцев. Да они все непременно будут пьяными и спать как мертвые.
Капитан согласился с планом опытного старшего боцмана, и фрегат ушел. Вечером в кают-компании за ужином Хорхе предался воспоминаниям:
— Мой состоятельный дядюшка владеет рядом поместий в графстве Йорк. Перед тем как оставить Англию, я его навещал. И там он представил меня местному архиепископу, очень приятному и образованному человеку с дипломом Оксфорда. В доме мсье Пинеля я, по понятным вам причинам, об этом смолчал. Однако тем архиепископом как раз и был Ланселот Блакбурн. Дома дядюшка мне по секрету поведал, что этот архиепископ достиг высокого поста в реформистской церкви, желая замолить свои грехи. В начале восьмидесятых годов прошлого столетия этот Блакбурн был отъявленным пиратом. Сначала плавал на корабле простым матросом, а затем и вторым боцманом. Я это вспомнил к тому, что Всевышний, когда пожелает, кого угодно может наставить на путь истины. Буду Его молить, чтобы завтра было меньше усопших.
Следующий рассвет принес, как и предполагал Добрая Душа, легкую победу. Награбленное добро было возвращено, жители селения наградили корсаров десятью бочками рома, захваченный бриг с сотней пиратов был доставлен губернатору Пуэрто-Рико. Там де ла Крус заодно пополнил свой экипаж необходимым количеством матросов.
Капитан захваченного пиратского брига «Портсмут», снятого с банки при помощи фрегата, сразу, как был спрошен, с охотой сообщил, что, по его сведениям, Сухой Порох последнее время отдыхал, укрыв свой фрегат в одном из заливов полуострова Флорида. Там не было испанцев, а жили индейцы, чей касик был личным другом Сухого Пороха. Ему улыбнулась удача во время непогоды, несмотря на охрану, овладеть одним из трех кораблей, шедших с грузом в Испанию. Весь дорогостоящий товар был продан коммерсантам Джексонвилля. Этот же капитан пиратов подтвердил, что излюбленным местом действий Сухого Пороха является район Бермудских островов, где часто ходят испанские торговые суда.
Вскоре «Андрес II» уже обследовал побережье Флориды, но безуспешно. Было обнаружено лишь место стоянки: на берегу остались некие легкие строения, возводимые для отдыха.
Первооткрывателями заболоченного полуострова в 1498 году были испанский мореплаватель Висенте Яньес Пинсон и флорентинец Америго Веспуччи. Первыми из европейцев плодородные земли этого полуострова освоили, вытеснив почти повсеместно с побережья индейцев, французские пираты-гугеноты во главе с их бравым капитаном Жаном Рибо. Они в 1562 году, понимая, насколько выгодное положение занимает Флорида прямо на пути испанских кораблей, возвращавшихся из колоний Нового Света, основали в устье одной из рек, которую нарекли Майской и которую индейцы называли Пом-Пон, свою базу Шарльфорт. Еще в 1539 году конкистадор Эрнандо де Сото, а затем десять лет спустя монах Луис де Кансер не могли победить индейцев, однако король Испании Филипп II все же включил Флориду в состав своих колоний в Америке.
Узнав о захвате богатых земель во Флориде богохульниками гугенотами Жана Рибо, к тому же еще и пиратами, король Филипп II пришел в ярость и назначил правителем Флориды смелого, опытного моряка, фанатика-католика Педро Менендеса де Авилеса. Этот со своей армадой, состоявшей из галеона «Св. Пелайо» в девятьсот девяносто шесть тонн водоизмещения и еще одиннадцати разных судов, в октябре 15б5 года прибыл во Флориду и основал город Сан-Аугустин, первый крупный населенный пункт на территории нынешних США. Этот ярый католик сумел установить дружеские отношения с местными индейцами, которые и провели испанцев в тропическую бурю под проливным дождем к месторасположению Шарльфорта. Перед рассветом, застав французов врасплох, испанцы заняли форт, истребили более ста двадцати захваченных в плен мужчин, оставив в живых лишь семьдесят женщин и детей. Сотня пиратов скрылась в лесах, другая во главе с капитаном Рибо успела погрузиться на оба корабля, которые вышли в море. Однако налетевший шторм выбросил пиратские суда на берег. Индейцы выследили тех, кто ушел в лес, и потерпевших кораблекрушение и сообщили об их местонахождении испанцам. Менендес де Авилес выловил всех и всех, прежде всего богоотступника Жана Рибо, предал смерти на виселицах. В Сан-Аугустине осело на поселение более пятисот испанских семей.
На этом, однако, борьба за овладение Флоридой не окончилась. Несколько пиратов капитана Рибо добрались-таки до Франции. Ее король возмутился, предъявил претензии Филиппу II, но успеха не имел. Тогда гугеноты решили сами отомстить за своих погибших братьев. Некий капитан Доменик Горже снарядил три корабля и в августе 1567 года вышел в море из порта Бордо. Он прибыл к устью реки Сан-Хуан, на берегу которой был возведен испанский форт Св. Матвея, поднял кастильские флаги на мачтах и высадился неподалеку от форта. Там французам оказал помощь вождь другого индейского племени по имени Сатуриба. Его испанцы обидели, и он решил их наказать. К тому же среди краснокожих оказался бывший пират, гугенот Пьер Брен. В это время смелый и находчивый Менендес де Авилес пребывал в Гаване. Испанский форт был плотно окружен тремя сотнями французов и отрядом индейцев Сатурибы. Этих было более пятисот лучников. Разрушив крепость, французы окружили другой укрепленный пункт, отстроенный испанцами на месте Шарльфорта. Половину захваченных испанцев Горже в отместку повесил, а другую половину передал индейцам. Однако, узнав от индейцев о приближении испанских отрядов из Сан-Аугустина и форта Св. Елены, французы приняли правильное решение оставить берега Флориды навсегда. Затем, уже по договору середины XVIII века, Флорида окончательно отошла к Англии.
