— Нет, — отрезал Вахлак. — Лампы запалим, когда совсем стемнеет. Лишнее внимание нам ни к чему. Лучше опоздаем к сроку. Тем более, до утра все одно разгружать нас никто не будет.
Старший помощник мысленно проклял капитана с его чрезмерной осторожностью. Не поджимай так сроки, наверное, вообще бы проверповались по самому дну. Ну кому нужно это латанное-перелатанное корыто?! Да и груз его вряд ли способен возбудить пиратский аппетит. А вот риф, попадись он на пути, не сделает скидок ни на груз, ни на возраст. Так старший помощник подумал, но вслух сказал только:
— Как скажете, капитан. — И, после небольшой паузы, добавил. — Пассажиры уже собрались в кают-компании.
Вахлак снова фыркнул. Пассажиров он не любил, и никогда раньше не брал на борт. Не поджимай так нужда, не взял бы и в этот. По крайней мере, взял бы не всех… Вахлак передал управление кораблем помощнику, велел четко держать курс и, недовольно бурча себе под нос, спустился в кают-компанию.
Мальчик-стюард уже сервировал стол для торжественного ужина, но пассажиры более-менее терпеливо ждали капитана. Справа, у большого квадратного иллюминатора стоял Дерк Гриб. Высокий, в сажень ростом, богатырь с густой гривой черных волос. Резкие черты лица, квадратный подбородок, прямой взгляд серо-стальных глаз — он производил впечатление человека волевого и решительного, но вместе с тем была в нем какая-то отталкивающая жесткость.
Наверное, именно это качество помешало свести ему более близкое знакомство с Алиной Иратой — единственной пассажиркой "Пеликана". Невысокая стройная блондинка с короткими золотистыми волосами и невинно-голубыми глазами, она обладала очаровательной привычкой мило улыбаться по любому поводу. Сегодня на ней были белоснежные жакет с меховой оторочкой и обтягивающие штаны, заправленные в короткие сапожки из акульей кожи. Вокруг шеи — белая ленточка с бантиком и ультрамариновой морской слезой под левым ухом. Если растянуть, получится маска для подводного дыхания. Не самая удачная модель. Ненадежна, малоэффективна и максимум за час подводного плавания забьется солью так, что можно выбрасывать. При этом стоила втрое дороже, чем та, что висела на поясе у капитана и служила ему верой и правдой без малого тридцать лет. Но, надо признать, смотрелась очень эффектно.
Закинув одну восхитительную ножку на другую, Алина лениво развалилась в мягком кресле с бокалом легкого вина и отрешенно созерцала окружающую действительность сквозь треугольные стекла розовых очков. Перепонки между пальчиками были такими нежными и тонкими, что просвечивали насквозь. Вряд ли она была из богатых, иначе не путешествовала бы на попутном торговце, но ей определенно не приходилось тяжело грести по жизни.
У стола переминались трое шахтеров в ношенных коричневых комбинезонах и тяжелых донных башмаках. Не молодые уже трудяги, которым, по их собственному определению, сказочно повезло откопать что-то ценное. Полученной премии как раз хватило оплатить переезд до Кампавалиса, чтобы наняться на тамошние газовые шахты. Для капитана Вахлака все дыры в морском дне были на одно лицо, но у каждого свои представления об успехе.
Шестым, и последним, пассажиром "Пеликана" был нелюдь. Высокий и невероятно худой гуманоид с синей кожей. На треугольном лице с острым подбородком выделялись большие голубые глаза. Ярко-белые волосы свободно спадали на плечи. Четырехпалые руки были несколько длиннее, чем у людей, а перепонки между пальцами, наоборот, сильно короче. Можно даже сказать, что они были едва намечены. Дуа" леоры не любили соленую воду и выбирались наружу из своих подводных замков только в случае крайней необходимости.
Нелюдей капитан Вахлак тоже не любил, хотя конкретно этот вроде бы оказался вполне приличным парнем. Никаких хлопот с ним не было, а его байки о знаменитом Южном походе скрашивали досуг других пассажиров, избавив капитана от необходимости заниматься этим вопросом. Нелюдь кутался в длинный, до пят, черный плащ с меховым воротником, и отрешенным взглядом наблюдал за Алиной. Надо заметить, что с самого своего появления на борту "Пеликана" он проявлял повышенное внимание к девушке. Алину это забавляло, и она благосклонно принимала знаки внимания нелюдя, даже выучила правильное произношение его имени: Д" ель Дуа" мель Дуа" лора.
Большая квадратная дверь разделилась пополам, пропуская капитана. Все повернулись к нему. Д" ель поднялся с кресла. Традиция требовала от капитана произнесения в последний вечер путешествия небольшой, соответствующей случаю, речи. Но Вахлак был не мастер говорить и сказал просто:
— Рад вас всех видеть в последний раз.
После чего, не обращая внимания на эффект, произведенный двусмысленностью этой фразы, направился к своему месту во главе стола. Стюард поспешно выдвинул капитанское кресло, и почтительно замер за ним. Из переговорной трубы донесся сильно искаженный голос старшего помощника:
— Капитан, извините, вы не могли бы вернуться?
Капитан Вахлак буркнул что-то неопределенное, круто развернулся и молча вышел. Пассажиры встревожено переглянулись.
— Случилось что-то серьезное, — выразил общие мысли Д" ель. — Нечто столь значительное, что требует внимания самого капитана.
— Ерунда, — возразил Дерк. — Вы, дуа" леоры, любите устраивать бурю в тарелке. Наверняка, какие-то мелкие технические проблемы.
— Мы только что миновали пик-указатель, — спокойно напомнил Д" ель. — До ближайшего поселения осталось еще сто миль пути. На таком удалении мелкие технические проблемы могут быть очень крупными.
— Бывает и так, — согласно кивнул Дерк. — Но на том же указателе было отмечено, что в десятке миль к юго-западу есть улей связи. Этот "Пеликан" хоть и стар, как Заветы предков, но достаточно прочен, чтобы одолеть подобное расстояние даже в шторм.
— Это его качество, полагаю, во многом скоро будет зависеть от намерений вон того корабля, — уточнил Д" ель.
Все повернулись к иллюминатору. В какой-то полумиле справа словно из ниоткуда появился большой трехмачтовый корабль. Из видимого с "Пеликана" темно-синего борта хлестали тугие струи воды, давая таинственному появлению вполне прозаическое объяснение: корабль только что всплыл из морской пучины. Один за другим развернулись и наполнились ветром белоснежные паруса. Синий корабль покачнулся и, набирая ход, двинулся вперед.
— Фрегат местного производства, — определил Дерк. — Похоже, дальше мы будем путешествовать не одни.
— Полагаю, это пираты, — невозмутимо поправил его Д" ель. — Я вижу, что орудийные порты этого корабля уже открыты.
