Союзные войска быстро достигли холма за плантацией Риванов и уже оттуда начали частый обстрел приближающихся конфедератов. Вокруг сыпались пушечные ядра и гильзы; обитатели плантации были очень напуганы.
– Дай Бог, чтобы мы не попали под этот убийственный огонь, – сказала миссис Риван дочери.
– Если бы только Джек был здесь, – ответила Мэрион. – Где он сейчас?
– Он остался в городе охранять частные владения.
Сражение все разгоралось. Вдруг, как раз когда Мэрион отправилась на кухню за едой для раненых солдат, тяжелое ядро влетело в гостиную, разрушив две стены и кое-что из мебели. Поднялся переполох, особенно среди негров, которые разбежались в разные стороны.
– Нас перебьют! – кричал кто-то. – Разнесут на кусочки!
– Мэрион, ты не ранена? – донесся голос миссис Риван из прихожей.
– Нет, мама. А ты?
– Нет, Мэрион.
– Где упал снаряд?
– Думаю, в гостиной.
Обе бросились туда и обнаружили картину, которая заставила бы содрогнуться даже самое отважное сердце. Штукатурка и щепки были разбросаны по всей комнате; раненые солдаты умоляли о помощи и о пощаде, полагая, что на них напали враги. Под обломками на полу без сознания лежал Джордж Уолден, из его виска сочилась кровь.
– Ох, мистер Уолден ранен, мама! – воскликнула Мэрион и подбежала к нему.
Женщины перетащили раненого солдата в другую часть дома и уложили на новую койку. Оставив его на попечение Мэрион, миссис Риван вернулась к остальным. Тем временем старина Бен распорядился, чтобы флаг госпиталя подняли повыше над домом.
Но, по счастью, это был один из последних залпов, что ударили по плантации, так как вскоре шум битвы отдалился: и союзники, и конфедераты переместились в сторону гор.
– Мама, Мэрион! Вы в порядке? – послышался голос Джека, и тут же появился он сам, почти задыхаясь от быстрого бега.
– Да, слава небесам, мы в порядке, – ответила Миссис Риван. – Где ты был? В городе?
– Нет, я был в доме Сент-Джона, – ответил Джек и в нескольких словах рассказал о пожаре.
– Нам тоже досталось, – сказала миссис Риван. – В гостиную попало пушечное ядро.
– Кто-нибудь пострадал?
– Одного из раненых солдат ударило обломками, он без сознания. Остальные больше испугались.
– Здесь была жестокая битва. Да, мама! Только представь, я видел, как подстрелили полковника Стэнтона!
– Правда, Джек?
– Да, я видел это совершенно отчетливо, как свои пальцы. Ужасно жалко. Он был настоящим джентльменом, даром что янки.
– Ты прав, Джек. Он был очень хорошим человеком. Рядом с ним я чувствовала себя в полной безопасности.
Джек поднялся наверх к Мэрион. Он застал ее в хлопотах над Джорджем Уолденом: девушка пыталась вернуть молодого человека в сознание.
– Ему крепко досталось, – сказала Мэрион. – Если бы только я была врачом…
– А где тот врач, который был здесь?
– Ушел на поле битвы.
– Даже не знаю, где сейчас можно найти доктора, Мэрион.
– Значит, нужно самим сделать все, что только сможем. Кстати, Джек, этот солдат знает доктора Макки.
– Что?
– Да. И он сказал, что доктор Макки известен как проходимец и никогда не был женат.
– Ох, Мэрион, если бы только он это доказал!
– Он считает, что может это сделать. Джордж сказал, что доктор родом из Филадельфии, и кузен Гарри говорил то же самое.
– Нам следует узнать о его прошлом. Теперь я совершенно уверен, что мистер Макки мне не отец.
– Солдат предположил, что тебе, наверное, должно достаться какое-то наследство, его-то и хочет заполучить доктор Макки.
– Неизвестно, что он задумал, Мэрион, но мне с самой первой встречи на мосту не понравился его взгляд.
– Знаю, Джек.
Говорить больше не было времени, так как предстояло множество дел. Мэрион вернулась к уходу за ранеными, а Джек направился к конюшне и хлеву, проверить, как там дела.
Приблизившись к конюшне, мальчик услышал тревожный шум. Старина Бен и двое мальчишек из защитников дрались с тремя мародерами, которые намеревались угнать лошадей.
– Не тронь лошадей! – услышал Джек крик Бена. – Это частная собственность, не видишь, что ли?!
– Убирайся к чертям, ниггер! – злобно крикнул вожак грабителей. – Нам нужны эти лошади, и мы их получим!
– Если только тронете лошадей, я выстрелю! – сказал один из защитников, но не успел он договорить, как один из бандитов выхватил пистолет и выстрелил в мальчика, ранив его в плечо.
Этот подлый поступок невероятно разозлил Джека, и, недолго думая, мальчик поднял свое ружье и выстрелил. Пуля попала грабителю в грудь, и тот, раненный, хотя и не смертельно, тяжело рухнул на землю.
Остальные мародеры закричали и открыли беспорядочный огонь, но не задели никого, кроме старины Бена, которому досталось в левое плечо. Мальчики ответили встречным огнем, и вскоре бандиты пустились наутек.
– Бен, ты сильно ранен? – спросил Джек, когда они остались одни.
– Не смертельно, масса Джек, – ответил верный старик и пошел в дом, чтобы перевязать рану.
Лежащий на земле раненый грабитель что-то бормотал и грязно ругался.
– Замолчи, иначе мы ничего не станем делать, – жестко сказал Джек, и мужчина взял себя в руки. Он умолял найти ему врача.
– Здесь нет доктора, но мы сделаем для вас все, что сможем, – сказал мальчик. Грабителю перевязали рану и оставили в конюшне на подстилке из сена.
К ночи битва затихла. Исход ее был неизвестен, и все ждали нового столкновения на следующее утро.
– Ты идешь спать, Джек? – спросила миссис Риван в десять часов вечера.
– Нет, мама. Лучше я останусь на страже, – ответил он. – Кто знает, грабители ведь могут вернуться.
– Но ты, должно быть, ужасно устал.
– Да, но я уверен, что выдержу и не усну на посту, – с улыбкой сказал Джек.
– Как знаешь, Джек. Вы с Мэрион теперь моя главная поддержка, – и леди с любовью поцеловала его.
Час за часом проходила ночь, все было тихо. Джек провел большую часть времени, обходя дом, а на рассвете зашел в конюшню. Там он обнаружил стенающего раненого грабителя.
– Подкинь мне табачку, а? – вдруг попросил мужчина.
Не желая показаться жестоким, Джек протянул ему скрутку табака, который тот принялся жадно жевать.
– Незавидное у меня положеньице, – сказал грабитель через пару минут молчания.
– За это вы можете благодарить только себя, – холодно ответил Джек.
– Ох, я и не жалуюсь, сынок. Это превратности войны, как поэты говорят.
– Вы могли бы заняться чем-то более достойным, чем воровать чужих лошадей.
– Мог бы, сынок, но посыпалась бы куча проблем. Да, куча проблем. Я собирался сдать этих лошадей Конфедерации, на мясо.
– Неправда, вы этого не сделали бы. Вы не солдат, вы просто вор!
