Тимур не мог заснуть в болтающейся койке и вышел наверх. Восемь его воинов стояли, перегнувшись через борт. От сильной качки их выворачивало наизнанку. В угольной черноте ночи повсюду над водой плясали слабые огоньки свечных корабельных фонарей. Большинство судов оставались скреплены цепями, Тимур видел, как фонари на них одновременно взмывали и падали под накатывавшими волнами.
— Я не смогу высадить твоих воинов! — прокричал Йон между порывами воющего ветра. — Шторм усиливается. Нужно уходить в море, иначе нас разобьет о скалы.
Тимура самого сильно тошнило, поэтому он ничего не сказал, а лишь слабо кивнул. Как и его воины, он хотел только одного — поскорее выбраться с опостылевшего судна на берег, но понимал, что сейчас приближаться к берегу означало идти на верную смерть. «Йон прав. Как ни горько, а из шторма следует уходить», — думал Тимур, с ненавистью глядя на берег.
Ион приказал поднять на фок-мачту реечный парус и развернуть корабль носом на запад. Могучий неповоротливый корабль, подпрыгивая на нараставших волнах, начал медленно уходить в открытое море.
Вокруг царил хаос. Флот раскидало по морю. Несколько китайских судов, стоявших на рейде в заливе Хаката, в панике безуспешно попытались высадить войска на берег, остальные предпочли отойти от него подальше. Часть флота вообще не двинулась с места, продолжая стоять на якоре. Горстка кораблей, в основном из эскадр Восточного флота, устремилась за капитаном Йоном и стала перегруппировываться. В эти минуты мало кто верил, что тайфун, сокрушивший в 1274 году монгольский флот, может повториться. Вскоре сомневающиеся убедились, как они ошибались в своих предположениях.
Тайфун набрал силу и подкатился ближе, неся с собой потоки дождя и ветра. Сразу после рассвета небо почернело и яростный шторм набросился на корабли. Дождь хлестал горизонтально, его тяжелые струи с невероятной силой били в паруса, разрывая их, сталкивали между собой корабли. Волны неслись к берегу и ударяли о камни с грохотом, разносившимся на многие мили вокруг. С диким ревом супертайфун четвертой категории обрушился на Кюсю.
Десятифутовая лавина дождя и ветра прошла по берегу острова, уничтожая дома, деревни, защитные заграждения. Сотни людей были унесены в море. Неистовые порывы ветра выворачивали с корнем вековые деревья, поднимали в воздух, и те гигантскими снарядами летали над землей, сшибаясь друг с другом. Беспрерывный дождь залил несколько миль береговой линии слоем воды глубиной в фут, превратил долины в озера, переполнил реки, заставив их выйти из берегов. Стремительные потоки воды и грязи, сметая все на своем пути, хлынули на города и деревни, за считанные секунды превратив их в затопленные руины и уничтожив тысячи людей.
Однако кошмар на побережье не шел ни в какое сравнение с тем, что творилось на море. Монгольский флот оказался в эпицентре урагана. К ревущим ветрам и ливням прибавились гигантские волны, вздымавшиеся, казалось, до самого неба. Горы воды обрушивались на корабли, опрокидывая и разламывая их в щепки. Налетавшие волны срывали находившиеся у побережья суда с якорей, стремительно несли их к берегу и разбивали о камни и скалы. Водовороты, круша корабли словно бумажные коробочки, втягивали их с экипажами в морскую пучину. Суда проваливались в ненасытные жерла одно за другим словно костяшки домино. Легкие корабли просто рассыпались в кипящей воде на глазах у пораженных ужасом воинов. Солдаты гибли тысячами, поскольку не умели плавать, но и матросы ненадолго переживали их.
Тимур и его воины в отчаянии хватались за палубные надстройки на борту корейского мугуна. Корабль швыряло из стороны в сторону, как пуговицу в стиральной машине. Йон умело вел судно сквозь клыки шторма, навстречу волнам. Несколько раз деревянное судно кренилось почти до самой воды, и тогда Тимуру казалось, что его вот-вот смоет с палубы. В такие мгновения Йон бросался к рулю и выправлял курс. На его решительном лице играла презрительная усмешка. Только когда перед ними возникла чудовищная пятнадцати метровая волна, лицо просоленного морями Йона побледнело.
С диким ревом стена воды обрушилась на корабль. Сокрушительная лавина смела с палубы людей и мачты, погребла судно в морской воде и пене. Спустя несколько секунд корейский корабль полностью исчез под яростной волной. Сидевшие в трюме солдаты почувствовали тошноту от резкого падения, удивились внезапно наступившей темноте и тишине. По всем законам корабль должен был рассыпаться, но он оказался на редкость крепким — дерево устояло. Когда гигантская волна прошла, корабль всплыл, неожиданно, будто привидение, появившись на поверхности взбесившегося моря.
Тимур, падая в воду, успел из последних сил дотянуться и схватиться за бортовую веревочную лестницу. Всплыв, жадно глотая воздух, он поднял голову и с ужасом обнаружил, что с палубы сорвало все мачты. Позади него, со стороны кормы, раздались отчаянные умоляющие крики и тут же смолкли, заглушенные воем ветра. Обернувшись, Тимур увидел беспомощно бьющихся в воде капитана Йона и с десяток матросов и солдат. Крепче вцепившись в веревку, Тимур лишь сочувственно глядел, как новая волна подхватила их и понесла в море.
Без мачт и команды корабль оказался во власти стихии. Волны крутили его, бросали из стороны в сторону, погружали в воду. Он должен был давно утонуть, но крепкий корпус, сработанный искусными корейскими корабелами, выдерживал бурю. Он стойко держался на воде в отличие от китайских судов, то и дело исчезавших в морской пучине.
После нескольких напряженных часов непрестанной болтанки ветер и дождь начали постепенно стихать. На мгновение вдруг выглянуло солнце, и Тимур подумал даже, что шторм закончился. Однако это был только первый удар тайфуна. Прошел его эпицентр, после которого всегда наступает краткая передышка, а затем все повторяется. Тимур поднялся на палубу, заметил там двух уцелевших матросов-корейцев и приказал им взять на себя управление кораблем. К тому времени когда вновь поднялся ветер и начался дождь, Тимур и матросы по очереди хватались за руль, стараясь справиться с кораблем, ставшим неуправляемым в смертоносных волнах.
Отчаявшись повернуть судно и придать ему нужный курс или хотя бы унять качку, они мужественно боролись за то, чтобы просто не дать кораблю утонуть. Они и не заметили, как поймали встречный ветер и устремились в противоположном направлении, на юг. Налетев на Кюсю, тайфун утратил силу. Порывы ветра ослабли, но, налетая на корабль со скоростью более девяноста миль в час, они швыряли его из стороны в сторону. Ослепленный каплями дождя, Тимур не имел представления куда они плывут. Несколько раз корабль опасно приближался к береговой линии, изобилующей мелкими островками, торчащими из воды скалами и мелководьями, невидимыми во мраке шторма, чудом минуя их. Ни Тимур, ни два матроса не знали, что лишь случайно избежали гибели.
