Это звучало довольно зловеще, и Джонни с беспокойством подумал о том, что его ждет.
— В особенности, — продолжал профессор, — тревожит меня твое будущее. Тебе уже семнадцать, и пора посмотреть вперед.
— Вы же знаете, профессор, что я хочу жить здесь, — сказал, сразу расстроившись, Джонни. — Все мои друзья на острове.
— Знаю. Но остается нерешенной важная проблема — твое образование. ОСКАР может помочь тебе пройти лишь часть пути. Если хочешь приносить пользу, тебе придется избрать специальность и развивать все способности, которые тебе отпущены. Ты со мной не согласен?
— Должно быть, вы правы, — ответил Джонни без энтузиазма. «Куда это профессор гнет?» — подумал он.
— Я предлагаю, — сказал профессор, — чтобы со следующего семестра ты поступил в Квинслендский университет. Не расстраивайся, это же не другой конец света. Брисбен всего лишь в часе пути отсюда, и ты можешь прилетать каждую субботу. Нельзя же провести всю свою жизнь, занимаясь легководолазным спортом в окрестностях рифа!
Джонни подумал, что он не прочь жить именно так, но в глубине души понимал, что профессор прав.
— У тебя уже есть некоторые навыки и тяга к нашему делу. А это нам очень нужно, — сказал профессор Казан. — Но тебе все еще не хватает дисциплины и знаний — то и другое ты приобретешь в университете. Тогда ты сможешь по-настоящему помочь в осуществлении моих планов на будущее.
— Каких планов? — спросил Джонни, уже не так горестно, как только что.
— Да ведь ты знаешь о них. Все они сводятся к одному: сотрудничество людей и дельфинов к выгоде обеих сторон. За последние месяцы мы установили, что многое можем делать сообща, но это только самое начало. Рыболовство, добыча жемчуга, спасательные операции, патрулирование побережья, осмотр потерпевших крушение судов, водный спорт — о, есть сотни дел, в которых дельфины могут нам помочь! А существуют еще вещи куда более значительные…
Профессор Казан чуть не проговорился о космическом корабле, затонувшем в доисторические времена. Но удержался, они с Кейтом решили никому не говорить об этом, пока не получат более достоверных сведений. Это была козырная карта, и сыграть ею следовало только в подходящий момент. Когда он почувствует нехватку средств, он ознакомит Управление космических исследований с этим образцом дельфиньей мифологии и будет ждать притока долларов…
Голос Джонни вернул его к действительности.
— А что будет с косатками, профессор?
— Это проблема будущего. Так просто ответить на твой вопрос сейчас нельзя. Воспитание электричеством — только одно из орудий, к которым нам придется прибегнуть, когда мы разработаем наилучшую линию поведения по отношению к косаткам. Но мне кажется, что я уже знаю окончательное решение.
Он указал на низенький столик у противоположной стены палаты.
— Принеси этот глобус, Джонни.
Джонни принес большой земной глобус, и профессор стал вертеть его вокруг оси.
— Смотри сюда, — сказал он. — Я подумываю о заповедниках: «Только для дельфинов, косаткам вход воспрещен». Очевидно, начинать надо со Средиземного и Красного морей. Понадобится только стомильная перегородка, чтобы отделить эти моря от океанов и сделать безопасными для дельфинов.
— Перегородка? — недоверчиво спросил Джонни.
Профессор довольно усмехнулся. Несмотря на предупреждение сестры, он был способен проговорить несколько часов подряд.
— О, я имею в виду не проволочную сетку или какой-нибудь прочный барьер. Но когда мы достаточно изучим язык косаток, оркан, мы сможем использовать подводные звукоизлучатели. Пусть себе пасутся, не суясь куда не надо! Несколько излучателей в Гибралтарском проливе, несколько других в Аденском заливе — и в обоих морях дельфины будут жить припеваючи. А позднее нам, может быть, удастся отгородить Тихий океан от Атлантического, отдав один из них дельфинам, а другой косаткам. Видишь, от мыса Горн недалеко до Антарктики, управиться с Беринговым проливом легко. Трудно перегородить только пространство к югу от Австралии. Китобои давно уже о таком мечтают, и рано или поздно придется приступить к делу.
Профессор улыбнулся, заметив изумление на лице Джонни, и как бы вернулся на землю.
— Если тебе показалось, что половина моих идей безумна, ты не ошибся. Но неизвестно, какая половина, именно это и предстоит выяснить. Теперь ты понимаешь, почему я хочу, чтобы ты шел в университет? Я действую столько же из собственных эгоистических соображений, сколько ради твоей пользы.
Джонни кивнул в ответ, но не успел ничего сказать, так как дверь открылась.
— Я предупреждала — пять минут, а вы разговариваете уже больше десяти, — заворчала сестра Тесси. — Уходи сейчас же. А вам я принесла молоко.
Профессор Казан произнес несколько слов по-русски; тон их не оставлял сомнений, что молоко ему явно не по вкусу.
И все же он начал его пить, а Джонни в глубокой задумчивости вышел из палаты.
Он спустился к берегу по узкой тропе, вившейся среди леса. Сваленные ветром деревья убрали, и ураган казался страшным сном, которого не было и не могло быть наяву.
Начался прилив, вода поднялась над рифом на шестьдесят-девяносто сантиметров. Дул легкий бриз и причудливо играл с поверхностью воды. Местами она оставалась неподвижной, маслянистой, спокойной, как зеркало. Местами ее испещряли миллиарды непрерывно менявших очертания маленьких трещин, блестевших и сверкавших как бриллианты под солнечными лучами.
В это утро риф был чарующе красивым и мирным, последний год он заменял Джонни весь свет. Но теперь юношу влек иной, широкий мир неоглядным горизонтом.
Предстоящие ему годы учения больше не казались тягостными. Его ждет нелегкий труд, но зато и много радости. Ему надо столько узнать о море.
И о морском народе, с которым он подружился.
От автора
Если вы дочитали книгу до этого места, я думаю, вам захочется узнать, в какой мере она основана на фактах, а в какой представляет собой чистый вымысел.
Амфибия, описанная в начальных главах, разумеется, еще не создана, однако первые коммерческие суда этого типа (VA-З и SRN-2) действуют в настоящее время в Великобритании. Вполне возможно, что лет через пятьдесят подобные суда на воздушной подушке достигнут размеров «Санта-Анны». Суда же на подводных крыльях — лыжах, позволяющих им скользить по поверхности воды со скоростью пятьдесят миль в час, уже широко распространены в России и Европе. Некоторые из них, перевозящие по нескольку сот пассажиров, ходят по рекам СССР.
Все описания Большого Барьерного рифа, как его подводной, так и надводной части, полностью соответствуют фактам и основаны на моих собственных исследованиях. О них можно прочесть в моей книге «Коралловый берег». История Мэри Уотсон (глава тринадцатая) правдива вся, я не изменил в ней ни имен, ни дат. Однако эта трагедия разыгралась не на моем фантастическом острове Дельфинов, а на острове Ящериц, который лежит гораздо ближе к материку. Полностью эта история, вместе с дневником миссис Уотсон, которым я пользовался, приведена также в «Коралловом береге».
Являются ли дельфины настолько разумными, как я их изобразил? Это одна из самых увлекательных проблем современной науки. Однако нет сомнений в том, что они действительно очень умны, имеют какой-то язык и чудесную систему звуколокации, которая позволяет им распознавать подводные препятствия и ловить рыбу в темноте. Если вы хотите узнать больше об этих прелестных животных, постарайтесь достать произведения Энтони Олперса «Книга дельфинов» и доктора Джона Лилли «Человек и дельфин», [4]откуда я почерпнул множество полезных сведений. Я хотел бы также выразить благодарность мистеру Ф. Г. Вуду — директору Маринленда [5]в Сент-Огастине, штат Флорида, который снабдил меня ценной информацией о поведении дельфинов.
Управление животными посредством электрических импульсов, воздействующих на их мозг (глава шестнадцатая), уже осуществлено на практике; это в сущности, сделано еще в тридцатых годах XX века. Если вы хотите узнать больше об этом увлекательном (и довольно-таки страшном) предмете, обратитесь к статье «Управление поведением посредством электричества» в журнале «Сайентифик америкен» за март 1962 года.
