дополняли красные и белые драгоценные камни.
Оставалось лишь открыть ларец и узреть, что хранит в себе столь прекрасное творение ювелирного гения. Но капитан наклонился вперёд, слегка касаясь ларца грудью, словно боясь быть ограбленным.
— Оставьте меня! Ждите за дверью! — скомандовал Торвар.
Никто не сделал ни шага. Моряки, недоумевая, смотрели друг на друга, иногда обращая взор на капитана. Даже Иглис не сдвинулся с места, впав в ступор.
— Быстро! Вон! — уже не стесняясь, завопил капитан.
Вернув шпаги в ножны, окутанные властью ларца, моряки стали выходить из хранилища. В этот раз никто не смотрел на старпома, все проскальзывали мимо, безвольно подчиняясь Торвару.
Мысли захлестнули Иглиса, он понимал, что капитана нужно вытаскивать. Пропустив всех, старпом повернулся к выходу, желая быстрее покинуть «Величие». Он хотел поразмышлять о спасении старого друга на борту «Бессмертия Марии». Сделав шаг к двери, Иглис услышал голос капитана.
— Останься… закрой дверь и останься. Друг мой, я хочу, чтобы ты был рядом в момент моего триумфа, — тихо проговорил Торвар.
— Как пожелаешь, капитан.
Голос Торвара был спокоен, в его словах больше не было нот сумасшествия. Иглис не видел глаз старого друга, но его руки перестали жадно дрожать, а сам капитан отстранился от непреодолимо манящего ларца.
Быстро закрыв дверь, старпом повернулся к Торвару и смотрел ему в спину. Он хотел подойти, взять капитана за руку и, словно дитя, увести от желаемой, но опасной игрушки.
— Подойди же, Иглис. Мы откроем ларец вместе. Как в старые времена, мы увидим нашу добычу. Подойди!
Торвар говорил, не оборачиваясь. Он явно не отрывал глаз от сокровища. Что же заставляло его возвращаться к сознанию? Что помогало ему вновь обрести себя? Вырвать душу из сильного влечения?
Ответов на эти вопросы не было. Иглис надеялся, что сильный характер и воля капитана победят эту сумасбродную манию. Многие годы эти морские волки брали своё и чтили собственные правила. Старпом верил, что это не пройдёт бесследно, придав капитану сил.
— Мог ли ты представить, что нам улыбнётся такая удача? Только подумай, Океан дал нам шанс, какой не получал ещё ни один моряк, — Торвар говорил тихо, но вразумительно, — Самый сильный и знаменитый корабль во всем море не смог пройти Туманную Полосу, как такое возможно? Теперь мы стоим здесь, остаётся лишь протянуть руку, чтобы овладеть сокровищем самого Короля. Ты можешь в это поверить?
Вдруг обернувшись, капитан положил руку на плечо Иглиса. Улыбка озарила его лицо, пелена сошла с глаз и, казалось, вернулся разум. Старпом, улыбнувшись в ответ, глядел в зелёные глаза старого друга.
— Давай откроем ларец, мой друг, ты хороший капитан и заслуживаешь этого! — одобрительно произнёс Иглис.
— Ты прав! Не стоит пренебрегать данной нам удачей. Бери своё и уходи! — столь же воодушевлённо ответил Торвар.
Повернувшись спиной к старпому, Торвар положил ладони на крышку ларца, начав жадно поглаживать добычу. Капитан не знал, что хранит в себе этот серебряный сундук, из-за чего решил всё же выдержать небольшую паузу, раззадоривая себя.
Украшенный драгоценными камнями ларец хранил в себе идола Океана — золотого осьминога с глазами из топазов. Его щупальца были раскинуты по внутреннему пространству сундука, как бы охватывая своё богатство.
Небольшие вставки из граната украшали щупальца идола от основания до самого кончика. Мастер искусно передал текстуру кожи обитателя морей. Золотые монеты, россыпь драгоценных камней и серебряные украшения лежали под идолом.
Охраняющий свои сокровища осьминог манил и лишал воли. Глаза капитана вновь затянула пелена, а разум покинул его. Не произнеся ни слова, он осторожно, словно обращаясь с тончайшим стеклом, закрыл крышку ларца и слегка отстранился.
Не шевелясь, старпом глядел в спину старого друга. Не смея нарушить тишину, Иглис размышлял о капитане, идоле, судьбе, которая ждёт их за пределами хранилища.
— Мы уходим на «Бессмертие Марии», — шёпотом произнёс Торвар.
Взяв ларец в руки, капитан медленно развернулся и направился к выходу, не замечая никого и ничего. Толкнув ногой тяжёлую дверь, он осмотрел команду, по-прежнему находящуюся под влиянием идола.
— Последним уходит Дис. Как только мы шагнём на палубу «Марии», ты изменишь курс «Величия». Корабль пропадёт в Тумане вместе с грузом и командой, а мы навсегда покинем море. Нам благоволит Океан.
Расступившись, люди Торвара последовали за ним, вновь напоминая марионеток. Шаги подкованных сапог моряков эхом разносились по трюму корабля. Порабощённый разум забыл о страхе, лишь Иглис не верил в случайно опустошённый корабль Короля.
Держа пистолет в левой руке, старпом обнажил саблю и последовал за капитаном, заглядывая в каждый закуток, ожидая встретить хоть одного матроса.
Пустой корабль пугал Иглиса всё сильнее. Каждый шаг, каждый поворот, пустые каюты были дурным знаком, который видел лишь он. Эхо шагов Торвара накаляло атмосферу до предела. Рисковый, но довольно надёжный план рушился и превращался в прогулку по рее с закрытыми глазами.
— Что же с тобой делает этот ящик? Торвар, друг мой, я сделаю всё, чтобы помочь тебе победить это зло, — говорил себе Иглис.
Шторм…
Покидая пустующий корабль Короля, Иглис случайно заметил фигуру, стоящую на носу. Матрос смотрел в непроглядный туман, обездвиженный и, как будто неживой. Он не обращал внимания на осмелевших моряков Торвара.
— Что же творится на этом корабле? — прошептал Иглис.
Последним палубу «Величия» покинул старший матрос, успевший изменить его курс. Лихо перемахнув на корабль Торвара, Дис угрюмо глянул в сторону старпома, словно взглядом обвиняя его в заговоре.
Шестеро моряков ступило на судно Короля, шестеро вошли в хранилище, лишь один вернулся человеком. Капитан и его люди поддались неизвестным чарам золотого спрута. Идол забрал их души, а значит, заберёт и тела.
Старпом наблюдал, как в тумане растворяется «Величие». Довольно быстро корабль исчез, забрав с собой все победы и мифы о несокрушимом капитане Сидэросе. Любой моряк скорбит о потерянном враге, которому нет равных. Каждый капитан стремится одолеть более сильного противника и обрести славу.
— Теперь на море воцарится борьба за лидерство. Все капитаны захотят вписать своё имя в одну строку с Сидэросом, — пробормотал старпом.
— Простите меня, Иглис, — робко проговорил Даро и тут же замолчал.
— А, юнга. Чего тебе? — не меняя интонации, спросил старпом.
— Вы думаете, кто-то сможет сравниться с Сидэросом?
— Из всех великих мореходов, которых я встречал, лишь одному дано приблизится к его имени, — оглянувшись на капитана, старпом замолчал, но быстро отвернувшись, продолжил, — вот только золото сгубит, а Океан заберёт себе этого отважного моряка. Ступай, мы не будем идти в тумане вечно. Узнай у Сеноры что делать и займись чем-нибудь, пока Форас не приказал высечь тебя.
— Да,
