Палома нырнула к манта-рэю. Тот занес свои крылья, и Палома увидела, как он уже начинает опускать их вниз, что неизбежно приведет к тому, что животное станет подниматься наверх, тем более что его тело уже наклонилось под подходящим углом, а голова была выше хвоста. Девушка подплыла прямо к правому рогу манта-рэя, обвила его руками и сильно сдавила, надеясь даже причинить ему боль, которая может заставить его убраться на глубину и прочь от людей.
Манта-рэй перестал всплывать и слегка наклонил голову вниз и вправо, чутко отвечая на действия Паломы. Медленно и грациозно они «покатились» ко дну.
Внезапно Палома почувствовала резкое движение в воде. Она повернула голову и увидела гарпун брата, болтающийся на веревке почти рядом с ее головой. Гарпун был явно брошен с силой человека, находящегося в бешенстве и отчаянии, потому что он достиг глубины двух или трех метров.
В голове у нее пронеслась мысль, что, будь Хо чуть-чуть посильнее, гарпун ударил бы ей прямо в голову, но она тут же подумала, что по-настоящему сильный человек вообще не стал бы бросать гарпун.
Гарпун повисел секунду, потом его вытащили на поверхность.
Палома разжала обвитые вокруг рога руки. Манта-рэй перестал вертеться и завис прямо на глубине около трех с половиной метров. По-прежнему продолжая удаляться от лодок, он стал подниматься вверх. Палома знала, что ей вот-вот понадобится всплыть на поверхность, поэтому она не стала мешать манта-рэю. Если он остановится в полуметре от поверхности, она сможет быстро выскочить наружу, хватить воздуха и вернуться к животному до того, как тот опять захочет уйти на глубину. Ей хотелось увести манта-рэя как можно дальше от лодок — и тогда она смогла бы оставить его в покое, зная, что он в безопасности. Хо не станет сейчас гнаться за ним, ведь они уже бросили якорь и расставили сети.
Палома одной рукой держала манта-рэя за верхнюю губу, а другой — за крыло, а ноги ее свободно болтались, в то время как манта-рэй поворачивался на бок, поднимался и опускался, иногда из прихоти меняя направление, но неуклонно приближаясь к поверхности. Палома не знала, где она находится, но по тому, сколько раз животное меняло направление, она поняла, что они уже далеко от лодок.
Поверхность моря все приближалась и теперь выглядела не как синее покрывало, а как блестящая влажная поверхность стекла. И тут Палома увидела неясно очерченную фигуру Хо, стоящего на носу лодки с гарпуном в руке, занесенным над головой.
Значит, манта-рэй привел Палому на прежнее место. Должно быть, когда он совершал свои затейливые движения и много раз менял направление, он следовал некоему сигналу, хранящемуся у него в мозгу и говорящему, что он должен вернуть Палому туда, где он ее подобрал.
Палома подтянула свое тело вперед и попыталась ухватить манта-рэя за рог, заставить его снова опуститься на глубину, но было поздно. Манта-рэй уже вышел на поверхность — не выпрыгнул, а медленно поднялся, как черепаха за глотком воздуха. Он продолжал двигаться, размахивая крыльями у самой поверхности и неся Палому на своей спине прямо в направлении лодок.
Глядя поверх изгиба крыла, вдоль рогов, Палома заметила Хо, который, должно быть, в первый раз увидел Палому на спине такого чудовища. Его руки судорожно подергивались, глаза были широко раскрыты, он издал непроизвольный визг и попытался сделать шаг вперед, забыв, что Маноло все еще сжимает его ноги. Он начал падать, но все же умудрился запустить гарпун — и растянулся на спине.
Гарпун просвистел в воздухе, летя боком, и ударился о воду другим концом, а Хо взвыл от боли и бешенства. В это время манта-рэй снова погрузил свои рога в воду, Палома набрала воздуха, и вместе они скрылись под водой.
Они проплыли прямо под лодкой. Палома не старалась направлять манта-рэя, она хотела, чтобы он сам убрался прочь с этого места. Сначала она собиралась слезть с него совсем, но подумала, что он наверняка вернется за ней, где бы она ни была.
Манта-рэй устремился на глубину, держась почти вертикально. Прямо впереди Палома увидела две узенькие полоски и поняла, что это вовсе не лучи солнца, пробивающиеся сквозь толщу воды. Это были два троса, связывающие лодку Хо с сетями. Манта-рэй благополучно проплыл между ними и продолжил спуск ко дну. Впереди, недалеко от верхушки подводной горы, виднелся туманный горб — это была сеть, окружающая огромный комок из сотен, нет, тысяч беспомощных рыб.
Если манта-рэй не видит сеть, он, скорее всего, запутается в ней и снова поранится. Палома, наверное, тоже запутается и тогда уж точно утонет. Она попыталась заставить манта-рэя свернуть в сторону, но ей этого не удалось. На полной мощи и скорости манта-рэй направлялся прямо к сетям.
Только в последнее мгновение Палома поняла, что манта-рэй на самом деле прекрасно видит сеть впереди и знает, на что идет. Огромный шар пойманных животных выплыл из тумана, и Палома успела зафиксировать взглядом, насколько четко видны глаза отчаявшихся рыб. А потом начался настоящий хаос.
С последним толчком своих громадных крыльев манта-рэй врезался прямо в сеть.
Там, на поверхности, в лодке, рыбаки стояли, ожидая, когда манта-рэй снова выйдет на поверхность. Они внимательно обследовали морскую гладь, высматривая, не поднимаются ли пузырьки и не появляются ли небольшие водовороты. Стоявший на носу Индио держал в руках якорный трос, готовый в любую минуту поднять якорь; на корме Маноло готовился завести мотор. Они запросто могли отвязать сеть и оставить ее висеть на поплавках, что они и собирались сделать, если им удастся всадить гарпун в манта-рэя.
Посреди лодки стоял Хо с гарпуном в руках.
— Святая Дева, где же они?
— Она не может так долго держаться под водой.
— Откуда ты знаешь?
— Да никто не может.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не знаю. Просто я...
— Если ты не знаешь, прикрой свой рот. — Хо раздражало некоторое восхищение, слышавшееся в их словах. — У нее хорошие легкие, вот и все.
— Ага, и еще она уплывает на глубину, сидя на рыбе-дьяволе. Вот и все. Да много ты знаешь!
— Я сказал, заткнись!
Этот разговор занял только пару секунд, но в течение этих секунд Индио заметил, что якорный трос сильно натянулся. Теперь уже и остальные увидели, что веревки, на которых держится глубоководная сеть, тоже натянулись и из перевитых веревочных волокон сочатся капли воды.
— Господи! — крикнул Хо, и это было единственным словом, которое он мог выговорить.
Остальное слилось в крики, вопли и мольбы о помощи.
Манта продолжал двигаться вперед, в самую гущу рыбной массы, пока Палома не оказалась среди целой толпы каранксов. Они сновали у нее под мышками, между ног, хлопали по спине и по слипшимся прядям волос. Они попискивали, хлопали пастью, дергались и освобождали кишечник. Вода вокруг была вся взбаламучена, но Паломе было все равно, ведь она и без того не видела ничего вокруг дальше нескольких сантиметров: все кругом было рыбой.
