Ознакомительная версия.
Хотя, по правде сказать, пираты зачастую пользовались флагами, на которых рисовали все, что им вздумается, так что получалось черт знает что! Что и было особенно эффектно и весьма оригинально! Так, у Генри Моргана на флагах были скелеты и песочные часы, Бартоломью Робертс поднимал флаг, на котором изображался пират, стоящий на двух черепах, капитан Кидд любил рисовать на своих флагах кинжалы, пистолеты, крылья и поднятые стаканы, флаги на мачтах шхун Флинта были разрисованы более романтично: сердечки, скрещенные копья, шпаги и мечи. Сходство их было лишь в одном. Все флаги были черные.
Но капитан Стивен Ретт поднял над своим судном красный флаг. Зловещий кроваво-красный флаг, на котором были нарисованы две безобразные черные крысы с отвратительными злобными мордами в треуголках и с абордажными саблями в лапах, стал развеваться на клотике грот-мачты «Голубой лагуны».
Этот красный флаг наводил такой ужас на испанцев, что английское Адмиралтейство издало закон, обязывающий английских каперов, всех без исключения, поднимать красный флаг, получивший прозвище Ред Джек («Красный Джек»), иногда его называли Ред Рет («Красная Крыса»).
Красный флаг Ретта часто изображался художниками и на морских полотнах, и хотя описания этого флага не указано, было ясно, что это знак предупреждения, — пираты призывали противника не оказывать сопротивления, если пиратам удавалось запугать команду корабля противника до такой степени, что она капитулировала без боя, это значительно упрощало дело и увеличивало прибыль, так как корабль противника и его груз оставался в целости и сохранности, а у нападавших не было повода уничтожать команду.
Цвет его флага оказался пророческим. Пролитая кровь, окрасившая флаг Ретта, требовала новых и новых жертв. Этот красный флаг обладал поистине мистическими свойствами, наводя на всех такой ужас! Сначала на Карибы. Через два столетия, перебравшись через океан, попав в другие страны, красный флаг стал наводить ужас на Европу. Везде, где он появлялся, он нес смерть и разрушения! Он постоянно требовал свежей крови, он требовал новых жертв. В конце концов, красный флаг получил их сполна!
Когда на клотике грот-мачты «Голубой лагуны» вместо британского взвился совершенно иной флаг зловещего кроваво-красного цвета с парочкой омерзительных черных крыс, с противными злобными мордами в треуголках, причем при малейшем дуновении ветерка те начинали размахивать своими здоровенными саблями, клацать зубами и безобразно подмигивать, становилось ясно, что пощады от этого судна ждать нельзя!
Ретт начал мстить. Не за свое увечье. Кровь погибших моряков взывала к отмщению! Злоба и алчность стали его путеводной звездой.
Увы, текущая в жилах Стивена Ретта благородная голубая кровь, растворившись в выпитом им роме, выродилась, превратившись в черную кровь презренного негодяя.
Добычей Стивена Ретта становилось любое судно, не успевшее спастись бегством от пирата. Будь то занимавшиеся своим промыслом рыболовные карбасы из Новой Англии или тяжелые грузовые суда с побережья Испанского Гондураса с трюмом, набитым табаком и сахаром. Завидев вдалеке его паруса и чувствуя надвигающуюся опасность, они становились похожими на стаю мартышек, напуганных громким ревом леопарда в вечерних сумерках и разбегающихся в панике, чтобы найти убежище в густой кроне дерева.
Красный флаг вновь трепыхался на клотике грот-мачты, а ленты — на фок— и бизань-мачтах, и это означало, что жестокое чудовище по прозвищу Ретт вновь ведет свою кровавую охоту. Обычно ленты, развевавшиеся над парусами, показывали морякам направление ветра. Но эти наводили такой ужас на встречные суда, что китобойные куттеры и торговые шхуны, завидя их над изумрудной гладью Карибского моря, разлетались в разные стороны, как стайка испуганной кефали, завидевшей темный силуэт тигровой акулы, тихо выходящий из темени прибрежных скал.
Какие-то из судов предпочитали прокладывать свои маршруты вблизи побережья, готовые в любую минуту укрыться в тихой бухточке, другие же шли в обход обычных, известных каждому моряку торговых путей, в надежде не встретиться с разбойником. Но все они чувствовали облегчение только тогда, когда их судно входило на территорию какого-нибудь порта и находилось под защитой крепостной артиллерии, расположенной на высоких стенах какого-либо форта.
Когда в конце XVII в. европейскими государствами был принят ряд законов, направленных против пиратов, первыми развернули войну с буканьерами англичане, и вскоре несколько наиболее активных пиратов было повешено за нападения на голландские и испанские суда.
Тем временем французские корсары стали все чаще нападать на ямайские табачные плантации, поскольку нападения на испанцев уже не приносили значительной выгоды. В результате Англия отправила в Париж раздраженную ноту протеста, так как все большее количество кораблей различных стран подвергалось нападениям пиратов с французскими корсарскими патентами. В результате генерал-губернатор французских колоний, под чьим формальным руководство находились французские корсары, был вынужден также начать борьбу с пиратами.
Между Францией и Испанией было подписано Ратисбонское соглашение. В нем оговаривались условия совместной борьбы с пиратами. Новый губернатор Тортуги начал борьбу с пиратами. И начал ее вести самым подлым образом. Разослав всем пиратским капитанам приглашения на прием, устроенный в его честь, он собрал их в своей резиденции и перерезал как овец. А их корабли были захвачены прямо на рейде. Корабли Ретта были в это время в районе Кюрасао и поэтому избежали ловушки, а то, будучи большим любителем подобных застолий, он непременно угодил бы в западню. После этого случая с Тортуги исчезают последние корсары и буканьеры. Часть из них стала вести законопослушный образ жизни, остальные же хоть и не бросили заниматься морским разбоем, но навсегда покинули Тортугу и разбрелись по разным островам Карибского архипелага. Многие осели на Санто-Доминго.
Впоследствии буканьеры оказались вне закона и подняли восстание. Часть пиратов, в числе коих был и капитан Ретт, предпочла перейти на службу к Тарену Де Кюсси, губернатору на Санто-Доминго, и с их помощью восстание было подавлено.
С этим Тарену Де Кюсси, губернатором Санто-Доминго, и связана одна пренеприятнейшая, но любопытная история. История про крыс!
Ранним утром квартирмейстер Лайонел Скотт вошел в просторную каюту капитана и сел в самом дальнем углу. Сразу стало понятно, что дело будет жаркое. Заседание было окутано завесой таинственности. Собрал Ретт только своих старых товарищей, возможно, не самых умных, но лишь тех, кому он мог доверять. Хотя по большому счету капитан не доверял никому! Но что это было за дело, никто пока не знал!
В каюте капитана уже сидели боцман Том Брэдли, канонир Мелтон Уоррен, врач Рей Моррис, шкипер Эрни Уилсон, Израел Пирс, Слим Крейг и Бен Селдон.
Все в напряжении ждали капитана, который влетел в помещение словно маленький ураган торнадо и заорал:
— Все собрались? Дело весьма важное и срочное. Я собрал вас, чтобы проинформировать о том, что у нас на корабле завелась крыса!
— Как крыса? Почему крыса? Где крыса? Лови крысу! — завопил Слим Крейг и даже заглянул под стол. Он наклонился. На шее и спине была странная татуировка — красно-зеленый дракон с огромными крыльями. Пираты тем временем продолжали веселиться.
— Эка новость! Да у нас в трюме полно крыс! — загоготал Бен Селдон.
— Вы идиоты! — не понижая голоса, вещал Ретт. — Сборище болванов. Крейг! — Темноволосый пират в бриджах вздрогнул и поднял голову, пытаясь вылезти из-под стола:
— Чего?
— Да, да огромная двуногая испанская крыса, — продолжал Ретт, не обращая внимания на глупые остроты двух шутников. — Та, которая продает испанцам все наши секреты, наушничает губернатору, выдает все наши тайны, рассказывает про походы. Вы же знаете, что после каждого похода мы платим губернатору его долю, но, конечно, не все! Так вот, он знает, сколько кораблей мы захватили во время последнего похода, он знает, сколько товара мы привезли и какую сумму выручили за него!
— Не может быть! У нас появились предатели?
— Да, мы отдаем не все. Нет, мы, конечно, отдаем его долю, но в разумных пределах! Ему и так слишком много выходит, — продолжал капитан. — А самое главное — он знает про наше тайное хранилище, он знает про сокровища. Там, на острове!
— Ну вот, — сказал себе под нос темноволосый пират в бриджах, плюхнувшись на рундук возле окна. — Добро пожаловать на Санто-Доминго, ложь, заговоры, предательство и пытки.
— Хорош гундеть, — бушевал Ретт. — Кто у нас писал про золотой галеон? А?!
— Я, — снова подал голос пират в отвратительных штанах.
Ознакомительная версия.
