влюбиться в женатого дракона!
Головы фей на кольях не ответили, зато по столу ползал какой-то жуткий зверек. Патриция вскрикнула, заметив его, а зверек, напротив, обрадовался.
— Это твой гремлин, — раздался за спиной голос Эдвина. Дракон вернулся с прогулки и снова находился в замке.
— Он не мой!
— Он твой питомец!
— Мой питомец — пушистая белая пурра.
— Питомцев может иметься несколько. Гремлин был твоим первым любимцем.
— Это крошечное чудовище! — Патриция не поверила своим ушам.
— Ты его очень любила и катала у себя на плече, но когда сбежала, ты бросила его, а я его подобрал. Можно даже сказать, усыновил. Но он до сих пор считает своей госпожой тебя.
Патриция держала тетрадь на весу, чтобы отпугнуть ею гремлина.
— Не подходи!
Гремлин обиделся и запрыгнул на плечо к Эдвину.
— Зачем ты вернулся назад?
— Вообще-то, это мой остров, — напомнил Эдвин. — Я имею право ночевать на нем, когда захочу.
— Я думала, ты вернулся потому, что в тебе проснулась совесть, и ты собираешься помочь мне в борьбе с Опалом.
— Это пустая борьба. С Опалом тебя ничего не связывает. Твое государство — волшебная империя, а твоя семья это я. Не думай, что та белокурая полуфея, которая за тобой летает, приходится тебе сестрой.
— Ты знаешь Беатриче?
— Эту надоеду знают уже все морские и прибрежные жители.
— А что такое полуфея?
— Помесь из мертвой девушки и волшебного существа. Такую смесь изобрел король Опала, чтобы создавать мертвенных фей.
— Но Беатриче живая. Она изменилась, но лишь частично.
— С ней опасно вступать в любые контакты. Лучше оставайся здесь, на острове золотого дракона, со мной.
Как соблазнительно! Патриция задумалась. Эдвин невероятно привлекателен, хоть он и дракон. Если бы не наличие жены, она, пожалуй, согласилась бы.
— Отмщение для меня главное! — вслух заявила Патриция.
— Ну, тогда мсти сама. Я с тобой не полечу.
Патриция от досады кусала губы. Ей бы так пришлась кстати помощь всемогущего дракона. Договориться с Эдвином не выйдет. Он зол на нее из-за проступков своей жены, с которой путает Патрицию.
— Тогда мне пора отплывать. Спасибо за остросюжетное чтиво, — Патриция швырнула тетрадь Эдвину. Он не сделал ни малейшей попытки поймать ее налету, но тетрадь сама зависла в воздухе.
— Сноб! — ругалась Патриция по дороге к кораблю. — Драконы такие снобы!
Команда, ждущая снаружи, поняла ее по-своему.
— Он не дал тебе украсть драконий клад, — догадалась Нетопырина.
— Зачем мне драконий клад? Мне был нужен боевой дракон!
На миг на борту «Кровососа» наступила тишина. В полезности боевого дракона не усомнился никто, но дракон за кораблем не полетел.
— Не унывай, капитан! У нас есть летучие корабли, и флот водяных, и армада призраков. Сами справимся, — утешила Зелигена.
«Кровосос» долго простоял без пищи и был рад отплыть. Хоть остров золотого дракона и притягивал магией, а людей на нем не водилось. Канаты корабля-вампира тщетно шарили по побережью. Жертв не находилось. Зато в ближайшем человеческом порту, корабль закусит кровью.
Патриция была рассержена. Оставшись одна в капитанской каюте она долго ругалась на Эдвина, который вряд ли ее слышал. Хотя маги могут подслушать всё, но скорее всего, Эдвин в ней разочаровался и занялся поисками новой кандидатки на роль жены. Вероятно, вскоре он усмотрит Розу в другой девушке. Ведь Роза, как он сам сказал, многолика.
Патриция ненадолго заснула, и ей приснилось, что она мерит чужие тела, будто платья. Ее собственное тело стало эфирным духом. Оно парило над вселенной и могло вселиться в тело любой красавицы. Королевы, княгини, принцессы, дворянки, мещанки, танцовщицы и коломбины — она примерила череду прекрасных тел. Каждый раз, когда она вселялась в очередное тело, зеркало упорно отражало ее прежнее лицо. Увы, это не было лицо привычной Патриции. В зеркале мелькала божественно красивая брюнетка в короне и с крыльями феи.
— Бессмертная Роза! — шептали пикси, летавшие вокруг зеркала. — Бессмертная королева фей! Жена дракона никогда не умрет.
Патриция проснулась с тяжестью на сердце и смутным ощущением опасности. За окном каюты разливалось оранжевое зарево. Неужели корабль-дракон снова плывет им навстречу? Патриция вскочила с узкой постели и выбежала на палубу. Там уже царила суматоха.
— Прямо по курсу пылающие корабли, — доложил гоблин, который занимал пост дозорного.
— Корабли-драконы?
— Нет, человеческие корабли, — определил какой-то хитрый тролль. — Они из Опала.
— А почему они горят? — Патриция выхватила у одного из гоблинов подзорную трубу, которую он захватил во время последнего абордажа и теперь ею пользовался. Стекло в трубе слегка треснуло.
— Была бы я, в самом деле, повелительницей фей, я бы вмиг его восстановила, — пробурчала Патриция себе под нос и вдруг, как по мановению волшебной палочки, стекло стало целым. Патриция даже не поверила своей удаче. Вероятно, Зелигена или Нетопырина оказали ей помощь. Но они обе сейчас летали над мачтами и высматривали что-то в море. Зелигена слетала к тонущим кораблям и принесла обгоревший опалский флаг в качестве трофея.
— Эти корабли сжег дракон, — пояснила она. — Они плыли нам навстречу. Наверное, ваш враг из Опала послал их, чтобы перехватить нас в открытом море.
— На кораблях были феи или пери? — осведомилась Патриция.
— Если и были, то разлетелись, едва корабли загорелись.
Патриция глянула в подзорную трубу, прищурив один глаз. Корабли сгорали и тонули очень быстро. Драконий огонь разрушает все материальное быстрее, чем обычное пламя. Плохо, что над морем останется ядовитый осадок от пламени дракона. Русалкам и водяным это может повредить. Почему-то русалки вызывали у Патриции симпатию, будто и в самом деле когда-то были ее подругами.
— А дракон был золотым? — спросила Патриция в надежде, что Эдвин усовестился и решил помочь.
Зелигена лишь развела крыльями, будто руками.
— Было темно, я задремала в полете и точно не рассмотрела.
Патриция заметила, что один корабль горел дольше остальных. Он назывался «Чайная роза». Медные буквы на заднике корабля сгорели еще не полностью. Патриция приглядывалась к ним. Нет, кажется, там подписано не чайная, а бессмертная роза.
— Помоги ему! Он не может потопить корабль, который называется твоим именем, — русалка в кокошнике из жемчужин внезапно вынырнула у борта и вцепилась в рукав Патриции. Она казалась смутно знакомой.
— Я ему тебя не выдала, — пролепетала русалка, — он нашел тебя не благодаря мне, но сейчас он хочет помочь. Вмешайся! Плевать, что корабль назван в честь тебя. Король Опала нарочно так его назвал, чтобы дракон с ним не справился. Разреши ему его уничтожить.
— А тебе с этого какой прок?
— На борту «Бессмертной розы» много ценных вещей, — русалка стыдливо опустила глаза. — Если корабль затонет, они окажутся на дне.
