– Я совсем упустил это из виду, оставайтесь, а я пойду позабавлюсь доверчивостью капитана его величества.
С этими словами Корсар позвал помощника в свою каюту и там с привычной быстротой занялся переменой своего костюма и вида. Волосы он зачесал так, что лицо его значительно помолодело, свой обычный костюм он заменил офицерским мундиром и сделался совершенно неузнаваемым.
– И более зоркие глаза, чем у капитана Бигнала, поддавались обману, – сказал Корсар, отвернувшись от зеркала и глядя на Уайлдера.
– Так вы его знаете?
– В моем положении много нужно знать того, чего не требуется от другого. В этом визите никаких затруднений я не нахожу; я уверен, что никто из офицеров и матросов «Стрелы» не видел в глаза то судно, имя которого я назвал: оно совсем недавно покинуло доки, и трудно представить, чтобы я встретил знакомых своего двойника, так как эти англичане давно уже не видели берегов Европы. Вот и мои бумаги – из них вы узнаете, что я аристократ, сын лорда и произведен в капитаны после того времени, когда «Стрела» в последний раз отплыла из своего отечества.
– Все это, безусловно, благоприятствует вам, я бы сам подобного не предусмотрел, но зачем вообще рисковать?
– Зачем? Быть может, я хочу проверить силы этого судна и определить, богатую ли оно сулит нам добычу, а, может быть, это прихоть игрока объявлять большие ставки.
– Но от этого опасность не уменьшается.
– Я не боюсь крупной игры, когда она меня забавляет, – доверительно ответил Корсар. – Теперь в ваших руках моя жизнь и честь, так как они связаны с участью экипажа.
– Ваше доверие не будет обмануто, – ответил авантюрист едва слышным голосом.
Корсар пристально взглянул на него и, оставшись, по-видимому, доволен осмотром, сделал прощальный знак и направился к выходу. Но в дверях он неожиданно столкнулся с кем-то, стоявшим неподвижно. Дотронувшись до плеча мальчика, он спросил:
– Это что за смешной наряд, Родерик?
– Я желаю следовать за своим господином.
– Дитя мое, твои услуги сейчас не нужны.
– Да, теперь вы редко ими пользуетесь.
– Зачем без нужды рисковать еще одной жизнью?
– Рискуя собой, вы рискуете всем, что у меня осталось в моей жизни, – ответил Родерик.
Корсар остановился. Рука его еще оставалась на плече мальчика.
– Родерик, – оказал он, – пусть моя судьба будет твоей судьбою: идем вместе!
Корсар вышел на палубу и спокойно направился к шлюпке, внимательно наблюдая по дороге за работой экипажа. У трапа он на минуту остановился, и легкая тень сомнения промелькнула по его лицу. Затем он поменял ненадежных, на его взгляд, гребцов в шлюпке и обратился к своему помощнику с прощальными словами:
– Уайлдер, я оставляю вас на время капитаном судна. Участь моя и экипажа будет зависеть от вас: надеюсь, лучшего выбора я не могу сделать.
Не ожидая ответа, он спустился в шлюпку.
Во время короткого переезда все с волнением следили за шлюпкой. Спокойнее всего держал себя тот, кто более других подвергался риску, – сам Корсар. Он вошел на палубу королевского судна и был принят с тем почетом, какой соответствовал его положению: капитан английского крейсера, старый, заслуженный моряк, плохо оцененный своими соотечественниками, после обычных приветствий пригласил Корсара в свою каюту.
– Пожалуйста, капитан Хауард, располагайтесь, где вам удобнее, – пригласил старый моряк, усаживаясь поудобнее сам, – вы так молоды и занимаете такой ответственный пост, вот что значит счастливая судьба.
– Молод? Напротив, уверяю вас, мне все кажется, что я уже совсем старик. Подумайте, мне исполняется завтра целых двадцать три года.
– Мне вы показались на несколько лет старше, но Лондон не менее, чем море и экватор, старит человека.
– Вот именно, капитан Бигнал, служба изнуряет человека, и я часто думаю, что мой корабль будет моей могилой…
– Видно, ваша болезнь имеет внутреннюю причину, так как вы получили прекрасное судно.
– Да, ничего себе, но уж очень оно мало. Я говорил отцу, что если Адмиралтейство не обратит в скором времени внимания на удобства своих офицеров и не преобразует суда, то порядочные люди будут избегать морской службы. Но находите ли вы, что плавание на судах с одной палубой очень неудобно?
– Человек, который провел, как я, сорок лет на море, остается ко всему этому довольно равнодушным.
– Не в моем вкусе это так называемое философское долготерпение. Я постараюсь получить судно береговой охраны на Темзе. Вы ведь знаете, что все у нас делается по протекции.
Старый честный моряк с трудом сдерживал себя и переменил тему разговора:
– Надеюсь, что новая мода не коснулась нашего флага; вы сегодня так долго держались белого цвета Франции, что пушки уже хотели начать разговор.
– Да, это была прекрасная военная хитрость, и я не премину по этому поводу послать подробный отчет в Адмиралтейство.
– Пишите, пишите! Вы можете получить орден.
– Орден? Вот ужас! Что было бы с моей благородной матушкой? В былое время он имел еще значение, но теперь, заверяю вас словом, никто из нашей семьи…
– Хорошо, хорошо, капитан Хауард. К счастью для нас обоих, вы вовремя прекратили вашу страшную забаву: еще мгновение – и я бы дал по вам залп!
– Да, к счастью, вы правы, но как вы не умираете от скуки в этих отдаленных водах? – спросил, позевывая, Корсар.
– Забота о корабле и преследования врагов его величества занимают все мое время, а короткие досуги я провожу в обществе своих офицеров, так что и речи не может быть о скуке.
– Да, у вас есть общество офицеров, но, пожалуй, между вашими годами большая разница. Позвольте мне взглянуть на их список.
Капитан «Стрелы» с презрительным молчанием подал список.
– Довольно странные имена: Ярмут, Плимут, Портсмут. А кто это Гарри Арк, значащийся здесь вашим первым помощником?
– Очень талантливый молодой человек, который при малой части ваших связей стал бы когда-нибудь во главе всего флота его величества.
– Я попросил бы вас познакомить меня с этим достойным человеком. Я и сам у себя уделяю ежедневно полчаса времени своему помощнику, положим, он человек хорошего происхождения.
– К сожалению, бедный малый вызвался на опасное предприятие, и я сам не знаю, где он сейчас и что с ним случилось. Мои советы и просьбы не имели успеха. Адмиралу нужен был надежный человек, а дело шло о благе отечества. Впрочем, люди без связей не могут пробиться обычными путями, он же спасен был ребенком после крушения судна, и происхождение его неизвестно.
– Но он все еще считается вашим первым помощником?
– Да, и я надеюсь, что он будет у меня, пока не получит корабль, на что имеет полное право, он его заслужил. Но что с вами, вам нездоровится? Эй, дайте грогу! – распорядился капитан.
