для Николаса изнурительного обхода всех уголков корабля? О том, какими эти люди становились после разговора с командиром? О том, что говорил Вэллери об экипаже, когда умирал? О том, какими люди стали после смерти командира?
Неожиданно он совершенно ясно понял никчемность всего этого рассказа и замолчал совершенно. Человек с серо-стальными волосами задал ему какой-то вопрос, но он не расслышал его и ответил совсем невпопад.
— Что? Что вы сказали? — удивленно переспросил он.
Николас заметил, что лицо сидящего за столом адмирала флота было спокойным, а на лице Старра было написано откровенное недоверие.
— Я сказал, что экипаж «Улисса» — это самый лучший экипаж из всех, которые когда-либо имели командиры кораблей, — несвязно пробормотал Николас.
— Понимаю, понимаю, — озабоченно посмотрев на Николаса, сказал человек с серо-стальными волосами. Постукивая пальцами по столу, он медленно перевел взгляд на двух адмиралов, потом снова посмотрел на Николаса.
— Успокойтесь, юноша, отдохните… Извините нас, мы на одну минутку…
Он встал из-за стола и медленно направился к большому окну с нишей в противоположном углу длинного кабинета. Адмиралы последовали за ним. Николас сидел в кресле неподвижно, даже не посмотрел им вслед. Он весь как-то обмяк и уставился невидящим взглядом на стоявшие между его ногами костыли.
Постепенно Николас почувствовал, что голоса в углу стихли. Повернувшись назад, он увидел, что все трое уже подошли к нему и озабоченно смотрят на него сзади.
— Мы очень сожалеем, Николас, — сказал человек с серо-стальными волосами. — Вы больны, а мы дали вам такую большую нагрузку. Выпейте вот этого… Это разбавленный…
— Нет, нет, благодарю вас, сэр, — выпрямившись в кресле, ответил Николас. — Я чувствую себя вполне прилично. — Помолчав немного, он спросил: — От меня требуется еще что-нибудь, сэр?
— Нет, абсолютно ничего, — с искренней и дружеской улыбкой ответил человек с серо-стальным цветом волос. — Вы оказали нам большую помощь, лейтенант, очень большую помощь. Ваш доклад был прекрасным. Большое спасибо.
«Лжет, но по-джентльменски», — с благодарностью подумал Николас.
Он поднялся с кресла, взял свои костыли и пожал руку адмиралу флота и вице-адмиралу Старру. Человек с серо-стальными волосами подхватил его под руку и проводил до двери. Остановившись на секунду, Николас спросил его:
— Извините за беспокойство, сэр, когда начинается мой отпуск?
— С сегодняшнего дня. Желаю вам хорошенько отдохнуть, вы вполне заслужили этот отдых… Куда вы намерены поехать?
— В Хенли, сэр.
— В Хенли! Вы, наверное, шотландец?
— Да, сэр. Семьи у меня нет.
— О… стало быть, девушка, лейтенант?
Николас молча наклонил голову.
Человек с серо-стальными волосами похлопал Николаса по плечу и ласково улыбнулся.
— И хорошенькая, надо полагать?
Николас посмотрел на него, посмотрел в сторону часового, который уже открыл парадную дверь, и ухватился за костыли.
— Я не знаю, сэр, — ответил он тихо. — Я ее совсем не знаю, еще не видел ее.
Он прошел по мраморному полу вестибюля, миновал массивную дверь и вышел на солнечную улицу.
М. Lewis. «History of the British Navy», London, 1959, p.234.
«The World at War. 1939—44. A Brief History of World War II», Washington, 1945, p. 145.
А. Г. Головко. «Вместе с флотом». Воениздат, 1960, стр. 104, 115.
Alden. «The U. S. Navy, A History», Washington, 1943, p. 437.
В оригинале: He worked like a Trojan, т. е. долго и тяжело делал черную работу. Выражение происходит из переосмысленных английскими интеллектуалами античных повествований о длительной, тяжелой и в конце концов безрезультатной защите Трои троянцами. — Прим. книгодела.
PQ-17 — большой смешанный конвой. В него входило более 30 английских, американских и панамских судов. Конвой вышел из Исландии в Россию в охранении шести эскадренных миноносцев и около десятка меньших кораблей. Силы поддержки конвоя были представлены эскадрой английских и американских крейсеров и эсминцев. Силы прикрытия, также смешанные, состоявшие из одного авианосца, двух линейных кораблей, трех крейсеров и флотилии эсминцев, находились севернее основного маршрута конвоя. Как и в описываемом в книге случае с конвоем «FR-77», силы прикрытия представляли собой пружину капкана, который захлопнулся слишком поздно.
Это произошло в середине лета 1942 года, когда в Арктике не бывает ночей. На меридиане 20 градусов восточной долготы конвой подвергся ожесточенным атакам немецких подводных лодок и самолетов.
В тот день, когда начались атаки конвоя — 4 июля — командующему силами поддержки (эскадрой крейсеров и эсминцев) сообщили, что из Альтен-фиорда в море вышел «Тирпиц». (Фактически «Тирпиц» совершил очень кратковременную вылазку в море лишь во второй половине дня 5 июля и к вечеру уже возвратился в базу, так как был поврежден торпедой с советской подводной лодки.) Получив сообщение о выходе «Тирпица» в море, силы поддержки и корабли охранения оставили конвой PQ-17 на произвол судьбы и немедленно отошли на запад. Судам конвоя было предложено рассредоточиться и следовать в русские порты самостоятельно, без охранения. Нетрудно представить, какое впечатление произвели на экипажи торговых судов эти предательские, под девизом «Спасайся кто как может!», действия военных кораблей. Охватившие торговых моряков чувства беззащитности и страха также вполне понятны. Но их даже самые худшие предположения оказались весьма далекими от того, что произошло в действительности: немецкие подводные лодки и самолеты потопили 23 судна. «Тирпиц» вблизи конвоя так и не появился. Военные корабли покинули конвой только на основании того, что «Тирпиц» мог появиться.
Автор не знает всех фактов, касающихся конвоя PQ-17, и не намерен интерпретировать те из них, которые ему известны; тем более автор не берет на себя смелость возлагать на кого-либо вину. Однако следует все же отметить, что вина совершенно определенно не может быть возложена на командующего силами поддержки — адмирала Гамильтона, так как он не имеет никакого отношения к принятию решения об отзыве кораблей. Силы поддержки получили приказ от адмиралтейства и должны были подчиниться ему. — Прим. автора.
