Братья Тэлботы могут быть здесь, снаружи. Могут быть… Но здравый смысл подсказывал, что их нет. Где-нибудь затаились, пережидая бурю.
Харлей открыл дверь, шагнул в темноту, задохнулся от сильного порыва ветра. Опустив голову, сделал шаг вперед и чуть не споткнулся о тело, наполовину занесенное крутящимся снегом.
Харлей наклонился, потащил человека к двери, толкнул ее одной рукой, занес его внутрь. Потом вернулся за фонарем.
Это был Бентон. И одного взгляда было достаточно, чтобы понять — старик сломал ногу.
Положив его на койку и прикрыв одеялами, Харлей подошел к очагу, который погас за долгие ночные часы. Убрал уголь, добавил дров, разжег сильный огонь, чтобы согреть комнату. Он работал быстро, понимая, что для пострадавшего сейчас самое главное — тепло. Затем прошел к нему, разрезал штанину брюк, вправил сломанную ногу. Уже перевязывал наложенную на перелом дранку, когда Бентон пришел в себя, попытался сесть.
— Лежите спокойно… Вы сломали ногу.
Старик откинулся назад, его лицо посерело от боли. Поискав в шкафу, Харлей нашел бутылку виски. Налил немного в стакан, подал ему.
— Вот, выпейте. Вам нужно согреться. Сейчас вас прогреет изнутри.
Бентон выпил виски, вернул стакан Харлею. Потом снова прилег, оглядываясь вокруг.
— Последнее, что я помню, это какой-то шум в сарае. Вышел и поскользнулся на пороге. Упал. Это все.
Харлей рассказал, как он проснулся и обнаружил, что дверь открыта, а по комнате кружит снег. Только потом замечание старика дошло до его сознания.
— Вы сказали, что слышали шум в сарае?
Тот кивнул.
— Тебе лучше было бы сходить и посмотреть, что там не так.
Тэлботы… Они могут быть там. Понимают, что он придет за лошадью, а в сарае тепло. Ждут утра, чтобы застрелить его, как только войдет. Или даже нарочно шумели, чтобы выманить в конюшню.
— Это подождет, — угрюмо ответил Харлей. — Дверь закрыта, я вижу.
Он достал кофе и кофейник. Совершенно не представлял себе, сколько времени спал, но теперь почувствовал, что окончательно проснулся. Если они на самом деле здесь…
Бентон с язвительным удивлением следил за тем, как Харлей готовит кофе. Принимая из его рук кружку, проворчал:
— Ты не знаешь, там эти Тэлботы или нет. Будешь здесь сидеть и ждать или выйдешь и все узнаешь. Будь мужчиной!
— Заткнитесь! — раздраженно ответил Харлей.
Он стоял у очага, подкладывая дрова в огонь, пытаясь все обдумать. Даже если метель не утихла, человек, идущий пешком, все равно оставляет следы, которые трудно не заметить.
Взял старую винтовку старика, проверил, заряжена ли. В ней оказалось семь патронов. Харлей много стрелял из винтовок, охотясь на кроликов и на белок в Огайо. Расстояние до сарая — не более шестидесяти или семидесяти футов, хорошая дистанция для стрельбы. Потом погасил фонарь, растянулся на койке. Услышав глубокое дыхание старика, решил, что тот заснул.
И вдруг вскочил так резко, что ударился головой о верхнюю койку. А что же будет с Бентоном?
Беспокоясь, не прячутся ли Тэлботы в сарае, будучи в крайнем возбуждении, Харлей совсем о нем и не подумал.
Но он не может бросить его со сломанной ногой. Должен здесь остаться, остаться и встретиться с Тэлботами, независимо от того, в сарае они сейчас или нет… Неужели удалось избежать смерти в пургу только для того, чтобы попасть в ловушку и превратиться в подсадную утку, которую братья Тэлботы сразу убьют, как только увидят? Неужели у него нет никаких шансов?
Он встал с койки, подошел к окошку. Ветер стих, в облаках тут и там появились разрывы. Сарай, внешне напоминающий лачугу, почти полностью засыпало снегом. Не было следов ни входящих, ни выходящих людей, хотя их уже могло занести.
Харлей сердито смотрел на сарай. И неожиданно в голову пришла простая мысль. Ему вообще здесь нечего делать. Предположим, старик мог упасть, когда был один. Выбрался бы сам? А если бы не оказалось никого, кто бы вытащил его из снега? Теперь уже был бы мертв. Оказав Бентону помощь, Харлей сполна рассчитался с ним за предоставленное ему укрытие. Теперь они квиты, можно отсюда уезжать.
Взял было винтовку, но опять положил. Если кто-то сидит в сарае, длинную винтовку заметит скорее, это даст тому, кто в засаде, некоторое преимущество. Что ему нужно — так это револьвер!
Харлей задержался за дверью, сделал глубокий вдох. Зачем выходить! Чтобы взять своего коня и удрать?
Он не был бойцом, он был фермером, и все, что хотел, это остаться им. И вдруг понял, почему надо выйти, все очень просто. Выйдет, чтобы покормить скотину, как сделал бы каждый фермер в такое зимнее утро.
Скотину?
В первый раз он подумал об оставленных на ранчо животных. Коровы были на свободе, они привыкли к плохой погоде, а снег не так уж глубок, чтобы не смогли докопаться до травы. Есть несколько стогов сена, к которым всегда был открыт доступ, когда Харлей уезжал. Конечно, вероятность, что коровы доберутся до стогов, невелика — они стоят довольно далеко, но если найдут, поедят.
А вот лошади — в конюшне, в стойлах. Он сказал Андерсону, что едет в город, тот напоит их, когда увидит, что хозяин не вернулся до темноты. Андерсон — толковый мужчина, сразу поймет, что дело плохо, а потом все услышит. Он позаботится о лошадях.
Стоя за дверью, Харлей вспомнил дом, который построил своими руками, коров, лошадей и все брошенное добро. Бентон прав — такого ему больше не добыть никогда.
Открыв дверь, вышел на холод.
Небо очистилось, на востоке покраснело, через несколько минут наступит рассвет. Повернувшись к сараю, Харлей направился прямо к нему, сжимая под курткой свой револьвер 44-го калибра, согревая руку теплом тела.
Перед дверью сарая остановился.
Она была завалена снегом. Никаких признаков, что кто-то открывал ее с того момента, как сам он был здесь вчера вечером. Потянул задвижку, широко распахнул дверь, вытащил револьвер, быстро вошел.
Сделав шаг, подумал, что все это выглядит очень театрально. И очень глупо, потому что на фоне белого снега его силуэт в дверном проеме был прекрасной мишенью. Быстро нырнул в сторону.
Ничего не случилось.
Харлей шел от стойла к стойлу — нигде никого не было. Спрятал револьвер в кобуру, принялся поить и кормить животных. Закончив, вышел наружу, закрыл за собой дверь. С минуту постоял в тишине на холодном воздухе, вспоминая, как долго мучился сомнениями, как томительно смотрел на сарай, опасаясь, что там засели Тэлботы.
Может, все страхи таковы? Только от одного воображения? А Бентон, в конце концов, прав: чтобы побороть страх, нужно выйти ему навстречу.
Он вернулся к домику. На пороге остановился отряхнуть снег с сапог. Как только сделал это, дверь распахнулась, за ней показался старик с винтовкой на изготовку. Винтовка была направлена во двор.
