Я лорд Беббанбурга, ходя в те дни мой отвратительный дядя жил в этой крупной крепости на берегу океана. Он украл её у меня, и я планировал вернуть её обратно.
— А Хантандон, — спросил я, — лежит на пути в Грантакастер?
Близнецы выглядели удивленными моим невежеством.
— О нет, господин, — сказал один из них, — Хантандон лежит дальше на север.
— Так почему мы едем туда?
— Король Эорик, господин, — начал второй близнец, но запнулся. Было понятно, что над этим вопросом не задумывались ни он, ни его брат.
— Этот путь не хуже других, — решительно сказал его брат.
— Лучше, чем Грантакастер? — настаивал я.
— Почти так же хорош, господин, — заявил один из близнецов.
Бывают моменты, когда человек чувствует себя, словно загнанный дикий кабан в лесу, который слышит охотников и лай гончих, чувствует, как сердце бьется все сильнее, и не знает в какую сторону бежать, ведь звуки идут отовсюду и ниоткуда.
Ничто из этого не было правдой. Ничто. Я призвал Ситрика, своего бывшего слугу, который теперь стал воином моего дома.
— Найди кого-нибудь, — сказал ему я, — любого, кто знает Хантандон. Приведи его сюда. Я хочу, чтобы он завтра был здесь.
— Где мне искать? — спросил Ситрик.
— Откуда мне знать? Сходи в город. Поговори с людьми в тавернах.
Ситрик, худощавый и остролицый, с возмущением посмотрел на меня.
— Я должен найти кого-то в таверне? — спросил он так, будто это было невозможно.
— Торговца, — закричал я на него. — Найди мне того, кто путешествует! И не напейся. Найди кого-нибудь и приведи ко мне.
Ситрик по-прежнему выглядел хмурым, возможно, потому что у него не было ни малейшего желания возвращаться на холод.
На мгновение он напомнил своего отца, Кьяртана Жестокого, от которого саксонская рабыня родила Ситрика, но затем он смерил свой гнев, развернулся и вышел.
Финан, заметивший свирепость Ситрика, расслабился.
— Найди мне того, кто знает, как попасть в Хантандон, Грантакастер и Элей, — крикнул я вслед Ситрику, но он не ответил и вышел.
Я достаточно хорошо знал Уэссекс и изучил часть Мерсии. Я знал земли около Беббанбурга и Лундена, однако остальная Британия была мне практически неизвестна.
Мне нужен был кто-то, знающий Восточную Англию так же хорошо, как я Уэссекс.
— Мы знаем все эти места, господин, — сказал один из близнецов.
Я проигнорировал это замечание, поскольку близнецы никогда бы не смогли понять моих страхов.
Цеолберт и Цеолнот посвятили свою жизнь обращению датчан, они рассматривали возможное соглашение с Эориком как знак того, что их бог одерживал верх над языческими божествами, они бы вряд ли поддержали не дававшую мне покоя мысль.
— А Эорик, — спросил я близнецов, — отправляет людей, чтобы встретить нас в Хантандоне?
— Эскорт, господин, да. Его, скорее всего, возглавит ярл Оскитель.
Я слышал об Оскителе. Он руководил телохранителями Эорика, следовательно, был военачальником Восточной Англии. — Сколько людей он приведёт? — спросил я.
Близнецы пожали плечами.
— Может, сотню? — сказал один из них.
— Или две? — произнёс второй.
— И мы вместе отправимся в Элей, — радостно сказал первый.
— Весело распевая, — добавил брат Джон, — словно пташки.
Итак, я должен был отправиться в Восточную Англию с полудюжиной цветастых знамён и в компании целой толпы поющих монахов? Сигурду бы это понравилось.
В его интересах было помешать заключению этого соглашения, и лучший способ сделать это — напасть на меня из засады до того, как я доберусь до Хантандона.
Я не был уверен, что именно это он и задумал, я всего лишь предположил, что такое возможно.
По имеющимся у меня сведениям Сигурд действительно праздновал Йолль и не намеревался начинать стремительную зимнюю кампанию по предотвращению заключения договора между Уэссексом, Мерсией и Восточной Англией. Но тот, кто полагает, что его враг спит, долго не живет.
Я отвесил Сигунн легкий шлепок чуть пониже спины.
— Ты хотела бы отпраздновать Йолль в Элее? — спросил я ее.
— Рождество, — один из близнецов не смог удержаться, чтобы тихо не поправить меня, а затем побледнел от взгляда, который я бросил в его сторону.
— Я бы лучше провела Йолль здесь, — сказала Сигунн.
— Мы едем в Элей, — ответил я ей, — и ты должна надеть те золотые цепочки, что я тебе подарил. Важно, чтобы мы произвели глубокое впечатление, — добавил я, а затем взглянул на Уиллибальда, — Не так ли, отец?
— Ты не можешь взять ее с собой! — зашипел на меня Уиллибальд.
— Разве?
Он хлопнул в ладоши. Он хотел сказать, что великолепие двора Альфреда будет осквернено присутствием языческой красавицы, но ему не хватило мужества произнести эти слова вслух.
Он просто уставился на Сигунн, которая была вдовой одного из датчан, убитых нами при Бемфлеоте.
Ей было около семнадцати — гибкая стройная девушка со светлой кожей, бледно-голубыми глазами и волосами цвета золота.
На ней был пышный наряд, бледно-желтое льняное платье, отороченное замысловатыми синими лентами с вышитыми на них драконами по подолу, вырезу и рукавам.
Золото у нее на шее и на запястьях было символом того, что она относилась к привилегированному классу, собственности лорда.
Она была моей, но большую часть своей жизни она имела дело лишь с хэстенскими мужчинами, а Хэстен находился в другой части Британии, в Честере.
Вот почему я хотел взять Сигунн в Элей.
Был Йоль 898 года и кто-то пытался убить меня.
Вместо этого я убью их.
Ситрик подчинился моим приказам со странной неохотой, но мужчина, которого он привел ко мне, был хорошим выбором.
Он был молод, ему было едва ли больше двадцати, и он называл себя чародеем, хотя на самом деле он был жуликом, путешествующим от города к городу, продавая талисманы и амулеты.
Он называл себя Лудда, хотя я сомневался, что это было его настоящее имя, и его сопровождала маленькая темноволосая девушка по имени Тэг, которая сердито смотрела на меня из-под густых черных бровей и спутанных волос в форме птичьего гнезда.
Кажется, она забормотала что-то себе под нос, как только взглянула на меня.
— Она произносит заклинание? — спросил я.
— Она умеет, господин, — ответил Лудда.
— А сейчас она колдует?
— О, нет, господин, — торопливо заверил меня Лудда. Он, также как и девушка, стоял на коленях. У него было обманчиво открытое лицо с большими голубыми глазами, большим ртом и беглой улыбкой.
За его плечами был мешок, в котором, как оказалось, находились его амулеты — в основном, эльфийские камни и сияющий горный хрусталь, а также висела связка кожаных мешочков, в каждом лежали по одному-два куска ржавого железа.
