За его плечами был мешок, в котором, как оказалось, находились его амулеты — в основном, эльфийские камни и сияющий горный хрусталь, а также висела связка кожаных мешочков, в каждом лежали по одному-два куска ржавого железа.
— Что это? — спросил я, слегка ударив ногой по мешочкам.
— Ах, — произнес он и робко улыбнулся.
— Тот, кто обманывает людей, живущих на моей земле, бывает наказан, — сказал я.
— Обманывает, господин? — он смотрел с невинным выражением лица.
— Я топлю их, — сказал я, — или вешаю. Ты видел тела на улице?
Тела двух человек, которые пытались убить меня, все еще висели на вязе.
— Сложно не заметить их, господин, — ответил Лудда.
Я поднял один кожаный мешочек, открыл его и высыпал два ржавых гвоздя на свою ладонь.
— Ты говоришь людям, что если они на ночь положат этот мешочек под подушку и помолятся, тогда железо превратится в серебро?
Большие голубые глаза стали еще больше.
— Зачем мне говорить такие вещи, господин?
— Чтобы разбогатеть, продавая железное барахло в сотни раз дороже его настоящей цены, — ответил я.
— Но если бы они молились усердно, господин, тогда Всемогущий Господь мог бы услышать их молитвы, разве нет? Я бы поступил не по-христиански, если бы не дал простым людям надежду на чудо, господин.
— Мне следует тебя повесить, — сказал я.
— Повесьте ее вместо меня, господин, — быстро сказал Лудда, повернув голову к девушке, — она из Уэльса.
Мне пришлось рассмеяться. Девушка нахмурилась, а я дал Лудде дружескую пощечину. Много лет тому назад я купил один из таких чудо-мешочков, веря в то, что молитва каким-то образом превратит пыль в золото, и купил я его у такого мошенника, как Лудда.
Я приказал ему встать, а слугам принести ему и его девушке пиво и еду.
— Если бы я отсюда направлялся в Хантандон, — спросил я у него, — какой дорогой мне идти?
Он несколько секунд обдумывал вопрос, пытаясь понять, нет ли в нем ловушки, затем пожал плечами.
— Это несложный путь, господин.
Идите на восток к Беданфорду и найдете хорошую дорогу к Эанулфсбириг. Там перейдете реку, господин, и направляйтесь на северо-восток к Хантандону.
— Какую реку?
— Узе, господин, — нерешительно произнёс он. — Известно, что по реке язычники доплывали на своих кораблях до Эанулфсбирига. Там есть мост.
— В Хантандоне есть ещё один мост, который надо пересечь, чтобы попасть в поселение.
— Я дважды перехожу реку?
— Трижды, господин. В Беданфорде тоже перейдёте, но там есть брод, разумеется.
— То есть я должен ходить туда-сюда через реку? — спросил я.
— Можно пойти вдоль северного берега, если желаете, господин, тогда не надо пользоваться мостами, но путь будет длиннее, и там плохая дорога.
— Можно ли перейти реку вброд?
— Только не вниз по течению от Беданфорда, господин, только не после такого дождя. Река разольётся.
Я кивнул. Я играл с серебряными монетами, и Лудда и Тег сморели на них, не отрывая глаз.
— Скажи, — произнёс я. — Если бы ты хотел обмануть жителей Элея, как бы ты туда попал?
— О, через Грантакастер, — тут же ответил он. — Это точно самый короткий путь, люди в Грантакастере такие доверчивые, господин.
Он усмехнулся.
— Какое расстояние между Эанулфсбиригом и Хантандоном?
— Как утренняя прогулка, господин. Это не расстояние.
Я перебирал монетки в ладони.
— А мосты? — спросил я. — Они деревянные или каменные?
— Оба деревянные, господин, — ответил он, — когда-то были каменными, но римские арки рухнули.
Он рассказал о других поселениях, расположенных в долине Узе, о том, что долина больше саксонская, чем датская, хотя все фермы платят дань датским лордам.
Я позволил ему говорить, а сам думал о реке, через которую придётся переходить.
Если Сигурд планировал засаду, размышлял я, то он устроит её близ Эанулфсбирига, зная, что мы должны пересечь мост.
Он бы точно не выбрал Хантандон, потому что отряд Восточной Англии ожидал бы на возвышенности к северу от реки.
Или он, возможно, вообще ничего не планировал.
Может, опасности на самом деле и не было.
— Ты был в Китрингане? — спросил я у Лудды.
Он удивился, возможно потому, что Китринган был очень далеко от тех мест, о которых я его расспрашивал.
— Да, господин, — сказал он. — Что там?
— У ярла Сигурда там дом для пиршеств. Он пользуется им, когда охотится в лесах.
— Там есть частокол?
— Нет, господин. Дом большой, но большую часть времени пустует.
— Я слышал, Сигурд проводит там Йолль.
— Возможно, господин.
Я кивнул, затем убрал монеты в свой мешочек и увидел разочарование на лице Лудды.
— Я заплачу тебе, — пообещал я, — когда мы вернёмся.
— Мы? — взволнованно спросил он.
— Ты едешь со мной, Лудда, — ответил я, — любой воин был бы рад путешествовать в компании чародея, и чародей должен быть чрезвычайно рад, что его сопровождает воин.
— Да, господин, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал радостно.
Мы отправились в путь следующим утром. Монахи передвигались пешком, что задерживало нас, но я не сильно торопился. Я взял с собой практически всех людей, оставив лишь пятерых для охраны дома.
Нас было больше ста человек, но только 50 были воинами, остальные были священниками или слугами, а Сигунн была единственной женщиной.
Мои люди надели свои лучшие кольчуги. Двадцать из них вели нас, остальные сформировали арьергард, а монахи, священники и слуги шли или ехали в центре.
Шестеро из моих воинов с флангов выехали вперед для разведки. Я ожидал, что мы без происшествий проедем путь от Букингаама до Беданфорда. Так оно и вышло.
Беданфорд, в котором я ранее не был, предстал печальным, полуопустевшим городом, съежившимся до напуганной деревеньки.
Ранее здесь, на севере у реки, стояла величественная церковь, где, предположительно, покоился король Оффа, тиран Мерсии, но датчане сожгли ее и раскопали могилу короля в поисках сокровищ, которые могли захоронить вместе с его телом.
Ночевали мы в холоде и неудобстве, в сарае, правда, некоторое время я провел в темноте вместе с часовыми, мерзнувшими в своих меховых плащах.
На рассвете сырая, тусклая, плоская поверхность земли покрылась туманом, в котором лениво и величественно извивалась река.
Мы перешли реку в утреннем тумане. Сначала я отправил через реку Финана с двадцатью людьми, он проверил дорогу впереди и вернулся с сообщением, что врагов не видно.
— Враг? — спросил меня Уиллибальд. — Почему ты ожидаешь врагов?
