При этом последовал кивок в сторону майора Гонсало, чьи примечательные усы уже не топорщились, а, намокнув, обвисли. Бравый майор поклонился, хотя, вероятно, он был единственным из присутствующих, не вникшим в некий, содержавшийся в замечании Бургойна нюанс. Никто, впрочем, нимало не сомневался в храбрости португальцев, защищавших свою родину от ее исконных врагов. Однако в масштабных войнах решающую роль играет профессионализм, с каковым у союзнических частей дела обстояли не ах.
Теперь полковник кивнул своему адъютанту, который тут же взял со стола карту и развернул ее так, чтобы она была видна всем. Офицеры задвигались, подходя ближе или подаваясь вперед, а Бургойн с указкой в руке принялся давать пояснения.
— Вот где мы сейчас находимся. Как раз напротив местности Вилла Вельха, холмы которой занимают испанцы. Мы же располагаемся как раз между двумя переправами, в готовности прискакать на помощь и к мосту Перриалес, который охраняет Шестьдесят седьмой полк, и к броду… — Он прищурился. — Брод, похоже, не имеет названия, но это не важно: оборону там держит пехотный полк Трэйхерна. Эти ребята стоят там уже больше месяца и даже успели возвести маленький форт. Кроме того, там же размещены две португальские артиллерийские батареи. Но они всяко не понадобятся, пока не прекратятся дожди, ибо река сейчас чересчур глубока для перетаскивания орудий. А потому велика вероятность, что даго, просто постояв у воды, разойдутся по зимним квартирам, дав тем самым возможность как их, так и нашим политиканам столковаться за столами переговоров и одним махом отринуть все, что доблестно завоевано и оплачено солдатской кровью.
Последние слова были встречены негодующим гулом в адрес политиканов всех стран.
Бургойн улыбнулся и добавил:
— Впрочем, если повезет, следующей весной мы вернемся в Англию. Где любимые наградят нас поцелуями, а нация, благодарная за взятие Валенсии де Алькантара, — венками.
— Ура! — воскликнули офицеры, вставая.
— Вот, джентльмены, и все, что было необходимо нам обсудить на данный момент. Уверен, все вы так же хотите спать, как ия. Доброй всем ночи, и да принесет нам завтрашний день еще больше дождей, ибо с ними спокойней.
Офицеры одобрительно загомонили и начали расходиться. Чай с ромом, поглощенный в изрядном количестве, подействовал на Джека так, что при одном слове «спать» его веки стали слипаться. Он двигался медленнее остальных, потом кто-то встал у него на дороге, что-то втолковывая шедшему рядом товарищу. Джек, чтобы чем-то занять себя, оглянулся и увидел, что Бургойн все еще смотрит на карту. В голове юноши вдруг прозвучала недавно произнесенная фраза. Имя. Он повернул обратно.
— Сэр?
— Абсолют?
— Можно вас на одно слово?
— Только по-скорому, парень.
Бургойн зевнул.
— Трэйхерн, сэр.
— Что с ним не так?
— Это ведь ирландский полк, верно?
— Ирландский, — кивнул полковник. — Вот оно что. Тебя тревожат ирландцы?
Майор Сомервилль, деловито складывавший карты, поднял голову.
— Ирландцы, сэр?
— Речь о послании, которое расшифровал этот паренек. Он сомневается в лояльности наших ирландских братьев.
— Не всех, сэр. Я и сам наполовину ирландец, — поспешно заявил Джек, знавший, что Сомервилль родом из Лондондерри.
Майор, впрочем, выглядел не обиженным, а озабоченным.
— Странное дело, сэр, — сказал он, — один мой знакомый из Третьего пехотного, я к нему тут в гости заглядывал, служил с парнями Трэйхена где-то на севере. Так вот, он тоже обмолвился, что они, мол, — Сомервилль помахал рукой, — не вполне…
— Не вполне… что?
— Не вполне… хм… надежны.
— Вот как?
Бургойн снова сел и жестом пригласил сделать то же майора и лейтенанта.
— А в каком смысле? Я так понимаю, что набирали их в спешке. Может, они просто еще сыроваты или не обстреляны, а?
— Это было сказано… en passant, как бы невзначай, сэр. И мы находились за столом после… э-э… долгого ужина. — Промелькнула застенчивая улыбка. — Поэтому я не могу поручиться за точность, однако речь шла о том, что, в отличие от людей Армстронга, тоже, кстати, ирландцев, парни Трэйхерна вовсе не те, кому можно доверить прикрывать свой зад в жаркой схватке.
— Что… из-за трусости?
— Нет, сэр, не то. Насколько мне помнится, было помянуто, что их кто-то баламутит.
Бургойн пожевал нижнюю губу.
— Есть у тебя где-нибудь списки всех офицеров?
— Думаю, да, сэр.
Майор порылся в бумагах и нашел нужные.
Полковник развернул их перед собой.
— Ага, вот Третий полк Кроуфорда, вот Шестьдесят седьмой Армстронга… а вот, пожалуйста, и полк Трэйхерна. — Он протянул листок Джеку. — Абсолют, слово за вами. Может, что-нибудь углядите?
Джек всмотрелся в перечень фамилий и званий, прекрасно понимая, что Рыжий Хью не записан там как Макклуни, и мучительно пытаясь вспомнить, какие еще имена, согласно сведениям, имевшимся у Тернвилля, использовал этот хитрец.
— О’Мэлли, Риордан, Лоусон, Трич, Бернетт…
Он поднял глаза и натолкнулся на два озабоченных взгляда.
— Боюсь, господа, я…
Он снова опустил глаза… и увидел то, что искал.
— Ну, вот оно! Вот! Я так и знал!
— Лейтенант?
Джек постучал по листку.
— Кажется, одним из ложных имен Макклуни было Лоусон. Вот здесь значится лейтенант Лоусон.
— Имя вполне рядовое.
— Правильно, сэр, — ответил Джек. — Но только в данном случае это именно он. Это Макклуни.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Потому что до меня дошло лишь сейчас, что означает так и не понятая тогда нами часть шифровки.
— Насчет Галилеи?
— Именно, сэр.
Джек в возбуждении вскочил, глядя на старших офицеров.
— Вообще-то, джентльмены, я не особо ревностный христианин, но все же изучал Священное Писание. В Вестминстере.
— Рад это слышать, — буркнул Сомервилль, который в отсутствие Бургойна неукоснительно заставлял полк отстаивать службы.
— И что же?
— Да то, сэр… — Джек с сомнением посмотрел на полковника и повернулся к майору: — Напомните мне, творил ли Иисус чудеса на Галилейском море?
— Безусловно, творил. Евангелие от Матфея. Глава семнадцатая, стих двадцать первый.
— И что же он сделал?
— Ну… накормил пять тысяч голодных людей.
Джек покачал головой.
— Но ведь было и что-то другое.
— Ну, да… это стих двадцать пятый. Он прошел по воде, «аки посуху»… Да вы и сами ведь это помните… сэр?
Последнее было обращено к полковнику, неожиданно вскочившему на ноги.
