Ознакомительная версия.
Раймунд подошел к герцогу. Тот побледнел.
– Мессир герцог де Конти, вы тоже желали со мной сразиться. Не изменили ли вы своего решения?
– Я, – он оглянулся на понуро стоящих друзей, – нет.
С ним Раймунд долго не нянчился. Несколько выпадов, и легкое ранение в правое плечо.
Рука у того повисла.
– Будем, мессир герцог, продолжать или…
– Простите, мессир граф, – опустив голову, понуро сказал он.
– Сеньоры, – обратился Раймунд к двойке друзей, – не желаете? Готов сразиться с вами обоими.
– Нет, нет! – они замахали руками.
– Тогда честь имею, – и он отсалютовал им шпагой.
Лекарь нашел у Тибо ранение несерьезным.
– Он пожалел вас, мессир граф, – сказал лекарь, – через две-три недели вы встанете на ноги.
О ранении Конти нечего было и говорить, Раймунд просто решил от него отвязаться. Все они были обязаны ему жизнью. Сеанс гипноза не получился. Мальчик для битья превратился на их глазах в судью.
По дороге домой Робин только и сказал:
– Как ты фехтуешь!
Дядя встретил их шутливой строгостью:
– Где вы, бессовестные, гуляете? Обед остывает!
А весь Париж от случившегося ахнул. Появился новый кумир. Только жаль, ему никто об этом не сказал.
Какой день король был вне себя. Разные отрывочно долетавшие до его ушей слухи действовали на нервы. Услышал он, будто бы граф Шампаньский вызвал на дуэль графа Тулузского. Многие приписывали это дело ему, якобы он плетет эти козни. Шампаньский, лучший дуэлист Франции, должен был обязательно убить тулузца во имя желания короля. Ибо он спит и видит, как захватить его земли.
– Где же этот чертов Сансерр, – злился король.
От него не было ни слуху ни духу. Хотя в Париже опять шептались, что сестра Раймунда якобы кем-то спасена. От кого? Все это ему было неведомо:
– Боги отвернулись от меня, – говорил он и решил поехать помолиться.
Для этого выбрал Шартр, где была его любимая икона Богоматери Шартрской. Он выехал чуть свет в сопровождении всего четверых гвардейцев.
Король прибыл туда рано. Храм был пуст. Людовик, как простой смертный, поцеловал руку настоятелю и, опустившись на колени, долго молился. Когда король ехал обратно, он почувствовал, что его душа словно от чего-то освободилась. Ему стало легко, и не раздражали даже неприятные воспоминания.
Приехав во дворец, он прошел сразу в кабинет. Сам сбросил с себя сюрко, отороченный овчиной, и колпак. Потер руки, как с мороза, и только сел в кресло, как вошел слуга и, наклонившись к его уху, тихо сказал:
– Ваше величество, граф де Сансерр.
Король вздрогнул:
– Что? – и поднялся.
– Я сказал, граф Сансерр.
– Пусть войдет. Немедленно! – почти крикнул он.
Оставшись на какое-то время один, он перекрестился:
– Слава те, Господи! Чудо свершилось.
Графа трудно было узнать. Он шел бодрой походкой с гордо поднятой головой, а лицо его победно сияло. Король понял:
– Свершилось! Слава тебе, Пресвятая дева! – он вторично перекрестился.
– Я нашел ее, сир, – торжественно объявил он.
– Ты привез их? – быстро спросил король.
– Да, сир.
– Свадьбу! И немедленно!
– Слушаюсь, ваше величество! Только хочу спросить, а графа де Буа пригласить?
– Нет! Вернее, да! Только приглашение пошлите к нему в замок.
– Сир, мне сказали, что он в Париже.
– В замок, Сансерр, в замок! – король повысил голос.
– Я понял, сир.
Закрыв за собой дверь, Сансерр остановился и непонимающе пожал плечами.
– В замок, так в замок! – и он пошел исполнять повеление короля.
* * *
По приказу короля прибывших мать с дочерью поселили во дворце жениха Альфона де Пуатье. Венчание было назначено в Сансе. Многие парижане, которые имели возможность там остановиться, выехали накануне. А в этот день еще до рассвета туда потянулась вереница экипажей. В соборе, где должно было совершиться венчание, все жадными глазами искали в толпе нового кумира. Но ни его, ни дяди никто не видел.
– Что, король их не пригласил? – тихо спрашивали они друг у друга.
Знающие люди отвечали:
– Пригласили!
– Тогда почему их нет?
– Всякое дорогой может случиться.
Разговоры прекратились, когда появился архиепископ Готье Корню, который должен был совершить обряд венчания. Все обратили внимание, что жених и невеста были какие-то рассеянные, точно венчались не они. Да и ответы их, когда следовало громовое: «Признаете…», были еле слышны: «Да». В это мгновение зазвонили колокола всех церквей Парижа и многих церквей Франции.
Услышав звон, де Буа понял: племянник остался без графства. У него на глазах показались слезы. Теперь одна надежда на прием короля, чтобы он назначил Раймунда наследником де Буа. И опять надо ждать. Но теперь есть надежда.
Услышали этот звон и тамплиеры. Словно острый нож прошелся по душам этой тройки. Они поняли, что опоздали. Графство ушло, уплыло. Но от этого желание мести только усилилось.
А между тем в Сансе процессия продолжалась. Когда обряд закончился, те, кто был приглашен за свадебный стол, остались, остальные разъехались, так и не увидев нового кумира. Это еще больше разжигало интерес.
Никто не может постичь тайну распространения вестей. Не успели остыть вложенные в ножны шпаги, как об этом узнали и Великий магистр, и в далеком замке Водан. У магистра волосы встали дыбом.
– Как? Он жив? Не может быть! Боже и Зедора ко мне! – строго приказал магистр.
Явившись к магистру, они были ошарашены его сообщением. Придя в себя, они в один голос клялись, что все было сделано, как обычно. За долгие годы применения этого наказания не было такого, чтобы кто-то остался жив.
– Нет, не верим! – были их последние слова.
Тем не менее магистр настоял, чтобы этот слух проверили. Жребий пал на Боже.
Эта весть долетела в замок Водан на крыльях сплетен очень быстро. Только кто-то дорогой успел ее перевернуть. По слухам, а они так ласкали герцогиню, Тибо убил своего конкурента. Она на радостях даже забыла, что брата убили, когда он защищал сестру. Она так верила Тибо. И вот… свершилось! Мать не поленилась даже тайно сходить в церковь, чтобы помолиться за безвременно погибшего Раймунда. Из церкви она шла в приподнятом настроении. Еще бы: сердце ее дочери было свободно! И ей очень захотелось в Париж.
Весть дошла и до Агнессы. Она, на удивление матери, тоже возликовала.
– Я была права! Я была права! – только и повторяла она.
– В чем ты была права? – не выдержала мать и спросила светившуюся от счастья дочь.
– Я была права в том, что он был жив! Жив! Ты ведь тогда тоже говорила, что его убили разбойники. А почему он оказался в Париже? – сказав это, она выразительно посмотрела на мать.
Ознакомительная версия.
