Она чувствовала себя все более одинокой. Вполне возможно, что Лефор действительно разбойник, как его старались ей представить; а исповедь Байярделя, доказательство его виновности и позора, через несколько часов попадет к ней в руки. На кого же ей положиться?
Рядом был только Режиналь, шевалье де Мобре. Один он. Единственный, кто ее понимал и даже жертвовал собой. Придя к такому выводу, Мари почувствовала волнение. Шевалье, кстати, в эту минуту выглядел гордым, самоуверенным, и Мари это успокоило и даже растрогало.
Мобре умел держать себя по-хозяйски, да он, по существу, и был хозяином в замке. Без него Мари ничего не могла решить, Режиналь стал для нее всем в жизни. Правда, сама она не была для него в такой же степени необходима, раз существовала Луиза; но стоило ли огорчаться из-за этой несчастной, безвольной девушки, этого жалкого и невзрачного создания, которое служило лишь ширмой для любви Режиналя и Мари?
– Ах, Режиналь! – воскликнула госпожа Дюпарке. – Теперь я понимаю, чем вам обязаны я и мой сын! Извините ли вы меня когда-нибудь за обидные слова, которые я бросила вам в лицо? Не сердитесь на сбитую с толку женщину. Будьте уверены в моем полном доверии. Отныне я могу полагаться только на вас…
– Мари! – растроганно выговорил он. – Вы наконец поняли, кто перед вами. Я ждал этой минуты, не очень в нее веря. Да, я – ваш! Душой и телом. Верьте: пока я здесь, Мерри Рулз вам не страшен. Доверьтесь мне. Слушайтесь меня. Предоставьте Байярделя его собственной судьбе. Полгода, год, два года тюрьмы, если будет нужно! Потом вы сможете себе позволить быть либеральной, благородной, но лишь после того, как укрепите свое положение… Дождитесь возвращения отца Фейе, пусть привезет согласие короля…
Мари поднялась. Благодарно улыбнувшись, она подала Режиналю руку для поцелуя. Он коснулся губами сгиба ее руки и окинул Мари страстным взглядом, от которого ее бросило в жар.
– Простите меня, Режиналь, – пролепетала госпожа Дюпарке. – Я вам полностью доверяю, вы – член Высшего Совета. Я полностью полагаюсь на вас. Теперь я устала, измучена, разочарована. Возьмите все мои заботы на себя… Улаживайте эти дела сами…
– Можете на меня рассчитывать, – с поклоном отозвался он.
* * *
Режиналь де Мобре проследил за тем, как Мари поднялась по главной лестнице. Душа у него пела. Он никогда бы не мог надеяться на выигрыш столь тяжкой битвы, однако победа превзошла все его ожидания. У него были и Луиза, и Мари. Покорив Мари, он обладал теперь абсолютной властью на острове. Отныне он неуязвим для всех. Он стал настолько сильным, что скоро сумеет расправиться с завистниками, заговорщиками, майором и его приспешниками.
Для упрочения собственной власти, как он полагал, ему не мешало бы уехать из замка, перебраться на плантацию Каз-Пилота, о которой говорила Мари. В Каз-Пилоте он сможет поддерживать сношения с соотечественниками, передавать послания и получать их. Оттуда удобно руководить операциями, а в замке он станет бывать наездами, когда этого захочется ему самому.
Он услыхал, как захлопнулась дверь в спальню Мари. На радостях он налил себе еще вина и поднял бокал, когда в гостиную вошла Жюли. Шевалье ее окликнул:
– Здравствуйте, дитя мое. Как нынче себя чувствует наш друг Демаре?
– Он – как заяц: кажется, ты его подстрелил, а он фьють – и нету! Сбежал ваш подранок. И уже за работой, ей-Богу!
Поставив бокал на стол, довольный шевалье потер руки и подошел к субретке:
– Дорогая Жюли! Я должен поблагодарить вас за ценные сведения, которые вы мне сообщили. Благодаря вам, Мари избежала огромных трудностей и немалых огорчений.
– Я очень люблю хозяйку, – взволнованно ответила Жюли, – и счастлива, если сумела ей помочь. Она никогда ничего не узнает…
– Дорогая Жюли! – сверкнув глазами, продолжал он. – Я тоже многим вам обязан. И не забуду вас…
Она хотела было пойти прочь, довольная похвалой, но шевалье удержал ее за руку:
– Еще одно слово, Жюли…
– Слушаю вас, шевалье, – вскинулась она.
Он напустил на себя смущенный вид:
– Не здесь. То, что я хочу вам сказать, не должны слышать чужие уши. Можно зайти к вам?
– Дело в том, – в свою очередь смутилась она, догадавшись о намерениях шевалье, – что я на службе…
– Ну да?! – изумился он. – Мари отдыхает. Луиза спит, как обычно. Вы им не понадобитесь…
Она продолжала колебаться, и он прибавил:
– А Демаре вряд ли захочет еще раз встретиться со мной…
– Идемте, идемте ко мне, – выдохнула она. Он знал, что никто за ними не наблюдает, а потому схватил Жюли за руку, сдавил ее чуть сильнее, будто в порыве страсти, так чтобы у нее не осталось сомнений в том, на какую тему он желает говорить, и первым направился к спальне Жюли.
Когда шевалье запер за ними обоими дверь, он гордо подбоченился и произнес:
– Жюли! Как я мог заметить, вы стоите лучшего, нежели быть субреткой в доме, где, Бог мой, вас никто не замечает, кроме меня… да, пожалуй, Демаре.
Он рассмеялся и погрозил ей пальцем:
– Я должен сообщить вам следующее. Вероятно, я покину этот дом и перееду в Каз-Пилот. Я попрошу Мари, чтобы вы были нашим курьером…
Она смотрела на него округлившимися глазами, не понимая, как ему удалось сохранить любовь Мари, вопреки доносу Демаре, и почему он говорит об отъезде из замка и в то же время о необходимости поддерживать связь с его хозяйкой.
– Да, – подтвердил он, отвернувшись и будто избегая ее взгляда, но не забыв претвориться взволнованным, – да, Жюли, я принял это решение в значительной степени из-за вас. Думаю, вы мне понадобитесь. Ведь я не смогу без вас жить… Вы, кстати, в этом не раскаетесь. Я задумал нечто грандиозное и намерен осуществить это дело. Вы можете мне помочь… И тогда…
Он оборвал себя на полуслове, подошел к Жюли и заглянул ей в глаза:
– Тогда, Жюли, вы увидите, что я из вас сделаю! Вы даже представить себе не можете, какая вам уготована роль и кем вы станете!
– Да я совсем не честолюбива, – возразила она со смехом, так как привыкла все жизненные вопросы, и серьезные, и самые незначительные, решать с ясной душой и с улыбкой на устах. – Я родилась субреткой. Слава Богу, что служу у госпожи Дюпарке. Чего мне еще?
– А деньги?
– Плевать мне на деньги!
– А любовь?
– Я беру ее где хочу и когда она подворачивается! Об этом нечего и говорить!
– Ах, черт возьми! Я не хочу давать вам пустых обещаний, как не могу пока сказать, какая завидная судьба вас ждет по моей милости… Однако я очень вас люблю, люблю настолько, чтобы…
Он недоговорил. Она залилась смехом:
– Только не обещайте на мне жениться!.. Нет! Не то лопну со смеху! Нет! Вы нравитесь мне больше, шевалье, когда скачете по дороге на лошади, которая спотыкается. Мы оба останавливаемся и даем ей отдохнуть. Поверьте, так гораздо лучше… Если вы хоть немного любите меня, я попрошу вас об одном: не заставляйте так страдать бедняжку Луизу. Она мне очень нравится, потому что всегда такая смирная, тихая…
