Сувантхон потратил много сил и нервной энергии, прежде чем сумел убедить старых товарищей по подполью показать нам хотя бы крупицу «неведомого Лаоса», затерянного в джунглях Боловена.
Только вернувшись назад, в Паксе, главный центр пограничной с Кампучией южной провинции Тямпатсак, мы поняли, насколько вески были предостережения скептиков, что дороги Боловена трудны и небезопасны.
Шофер нашего газика, наши проводники и охранники проявили не только величайший профессионализм, но и завидную выдержку. Им одним мы обязаны счастьем посетить Ват Пху — подлинное чудо света, построенное на руинах индуистского храма времен Анг-корвата. Они же открыли нам путь в заповедную рощу племени кхму, где кувшины с костями предков охраняют шесты, увенчанные красными клювами птицы-носорог, владычицы сумеречного потустороннего мира.
Как дули ветры над Болевеном, пробуждая в кувшинах рокочущий прах, как летели облака, туманя обросшие космами моха стволы заповедной рощи!
Здесь под охраной причудливых масок, изображающих души предков, мы и нашли резной столб, украшенный иглами «ныа» — змеи вод. Скорее всего, это были рыбьи кости, — возможно, лучи плавника.
Пусть не довелось нам увидеть огненную желто-красную ленту, промелькнувшую в кофейных непроницаемых водах. Тем сильнее была нужда в этой немой заключительной сцене посреди дикого плато у жалких урн, сиротливо чернеющих на туманной поляне.
Я смотрел на Сувантхона, застывшего у символических врат царства духов, и вспоминал, как несколько дней назад в Паксе он стоял у стены, за которой некогда размещался французский концлагерь. Молодой коммунист Сувантхон провел там год, ожидая смертного приговора, но благодаря ловкости адвоката был помилован как несовершеннолетний… Поседевший, но все еще крепкий человек, прищурясь, смотрел куда-то во тьму леса. Прислушивался к его голосам, вспоминая забытое, ловя отголоски былого, которое никогда не исчезает совсем. Вот, собственно, все о нашем незаконченном путешествии. Остается лишь подвести его скромный итог.
Видимо, правы те, кто считает, что в Меконге обитает неизвестный науке гигантский угорь, возможно даже электрический. Необыкновенно большие личинки угрей не раз встречали в океане на их исконных путях в Саргассово море. Судя по размерам личинок, взрослые особи могут достигать пятнадцати и более метров. Если это действительно так, то загадка «Дракона Салакоктана» близка к разрешению.
Ставя последнюю точку, упомяну, что во время короткой остановки в Саваннакхете я разговорился с доктором Лиентхонгом, который поведал о метровом электрическом угре охряного с розовым оттенком цвета. Эта неизвестная науке рыба была поймана возле Саваннакхета и долго жила в аквариуме. Я не удивился, когда узнал, что доктор оказался давним другом нашего Сувантхона. Прощаясь, Сувантхон подарил приятелю детских лет свои книги: «Две сестры» и «Второй батальон». Мне казалось, что погрустневший Сувантхон уже думал о следующей книге, отложив тайну дракона до новой кратковременной передышки. Нам тоже было невесело перед расставанием. Хотелось верить, что вновь улыбнется удача и очередная молва поманит за собой в заповедные дебри, а рядом опять будут надежные спутники, и прежде всего он, Сувантхон. Я и теперь очень надеюсь на это.
Фазы Луны и мистерии земледельческого культа, змея и бык, видения созерцателей, грезящих во мгле гималайских пещер, и тайные трактаты йоги… Что общего между всем этим? Разрозненные фрагменты замыкаются в обод вселенского колеса причин и следствий.
Древняя алхимическая змея, кусающая свой хвост, оборачивается галактическими спиралями.
В закладной табличке, которая была обнаружена при раскопках Ура Халдейского, говорилось, что «для Нанна, могучего небесного быка, славнейшего из сынов Энлиля, своего владыки Урнамму могучий муж, царь Ура, воздвиг сей Храм Этеменгуру».
Небесный бык! Я видел золотую бычью голову с тонкими, круто изогнутыми рогами, обнаруженную в раскопках Алтын-депе (поразительна память народа, ведь слово «алтын» означает золото!). Бычий лоб украшает бледно-зеленая — мертвая уже — бирюза. Точнее, бирюзовый полумесяц, по-азиатски рожками вверх. Так выглядит эта находка, ставшая подлинной археологической сенсацией. Небесный бык — символ лунного божества с полумесяцем во лбу! Поразительное единство главнейших лунных символов. Порознь их можно увидеть по всей Азии: от Месопотамии до Японии. Мне они встречались на древнем валуне Трансгималаев, где каменным резцом навеки запечатлены круторогие быки и бараны, и на современных государственных флагах с полумесяцами, на базальтовых обелисках монгольской Гоби, с которых смотрит сквозь века увенчанный луной знак соёмбо, и в огненном праздничном небе Вьетнама, где взрываются луноподобные шутихи в ночь тета — нового года по лунному календарю.
«Барабаны, колеблющие свет луны», — поется в старинной вьетнамской песне… За кратким отступлением о пережитках лунных служений последует история загадочных бронзовых барабанов, воспевающих Солнце. Впервые я увидел их в Ханое, чьи шумные, пленительные улицы зияли тогда страшными ранами, оставленными «ковровыми» бомбардировками. Еще не было мира на многострадальной вьетнамской земле, и загадочные бронзовые барабаны, чем-то напоминающие навигационные приборы, были спрятаны в музейных подвалах. Впоследствии мне приходилось встречать почти такие же, но более скромных размеров и с иными орнаментами, предметы в музеях Бангкока и Куала-Лумпура. А в знаменитой сингапурской галерее, основанной сэром Раффлзом, есть даже схематическая карта распространения этих атрибутов таинственного культа, отлитых из звонкого металла неизвестными мастерами.
Найденные сначала во Вьетнаме — в Бакбо, близ селения Донгшон, они были отнесены исследователями к своеобразной и яркой донгшонской культуре, эпоха расцвета которой якобы приходилась на VI–I века до н. э. Но чем дальше забирались археологи в девственные джунгли Юго-Восточной Азии, чем глубже встречали они «раннюю бронзу», тем шире становился донгшонский ареал, тем дальше в древность смещались временные отметки.
Барабаны, боевые топоры, кинжалы и украшения, отмеченные незабываемым узором Донгшона, все чаще стали обнаруживаться в лесах Перака и Келантана, в Таиланде, Кампучии, южных районах Бирмы. Даже на малайзийском острове Пенанг был найден маленький барабанчик, орнаменты которого оказались близки как древневьетнамским, так и индонезийским. Говоря о возрасте бронзовой ветви, озарившей загадочное прошлое Юго-Восточной Азии, ученые все чаще стали называть второе, а затем и третье тысячелетие до нашей эры. Особенно резкий сдвиг в прошлое заставили сделать таиландские находки. В начале семидесятых годов археологи стали устанавливать начало бронзового века в этом районе четвертым тысячелетием до нашей эры. Но археологические открытия последних лет перекрыли и этот казавшийся абсолютным рекорд.
