— Он немой! — крикнул записной стукач из седьмого отряда.
Волк в Овечьей шкуре сказал только одно слово:
— Дура!
Сварщица очень удивилась. Она сказала:
— Это был очень простой вопрос. Я думала, что так все думают. Если ты не слышал даже о таких вещах, я думаю, тебя надо принести в жертву.
Она щелкает электродами. Искры осыпают Жи.
Сажи обращается к залу. На крышу, где засел Зю с Ниной и Анпом не смотрит.
— Принести этого козла в жертву?
Никто сразу не решается опустить большой палец вниз. Она опять высекает фонтан искр.
— А я думала, так все думают.
Народ безмолвствует.
— Ну что ж. Я продолжаю думать, что все так думают. Поэтому поджарю этого козла, захватившего чужую славу, на вольтовой дуге. — Она бежит за Жи, высекая искры электродами. — И эта скотина не знает даже, что в СССР была зарплата десять тысяч долларов в месяц. — А я-то думала, что все так думают! — Сварщица в черной маске пытается догнать козла и ужалить его искрами.
— Тяжелый случай, — вздыхает Александр Генис.
— Но все же это лучше, чем детский порноперевод. Никакой понос так не пахнет, как пахло на этом сеансе жопоговорения. Я правильно произношу? — Камилла Палья поворачивается к Александру.
В подвале Татьяна Милюстиновна сечет Джоану Роулинг.
— Вы запорете ее насмерть, — говорит прохожий и исчезает в полутьме подвала.
— Это ты про кого написал? Кто это был? — спрашивает Сорокин.
— Этот прохожий, ты имеешь в виду? — в свою очередь спросил Пелевин. — Это гражданин Слапи.
— А что он там делает?
— Он там занимался культрегерством.
— Над кем?! Над мышами, что ли?
— Вероятно.
— Может изменить это имя как-нибудь?
— В худшую сторону? Невозможно. Что может быть хуже, чем Слапи?
Ужастиловна продолжает истязать Даму в Красивой Одежде. На заднице Джоаны материал уже треснул.
— В последний раз спрашиваю, сука, где в этом — слово на букву е — романе динамичный сюжет?! Столько разговоров! Сколько разговоров! Я, дура, думала, что здесь у нас увлекательный, развивающийся, динамичный сюжет. Ничего подобного! Ладно. — Она села, закурила, отдохнула, потом взяла новую розгу. — Ладно, — опять сказала учительница.
— Теперь скажи сучка, где тут у нас живые образы? А? Или ты покойников изображала?
— Это другой мир. В нем не может быть живых образов, — сквозь слезы отвечает миссис Роулинг. И вообще, живой образ существует только у Идола.
— Заткнись! — Татьяна затянулась и в бешенстве крикнула:
— Ах ты — слово на букву б — говорливая! Ладно. Если ты не ответишь мне вразумительно на третий вопрос, запорю насмерть.
Где в этом запутавшем нормальных пацанов… я хотела сказать, нормальных людей, романе, — Ужастиловна со злостью выругалась, — слово на б. — Я спрашиваю тебя, где искрометный юмор?!
Ничего. Ни-че-го! Ни увлекательного, развивающегося, динамичного сюжета, ни живых образов, ни искрометного юмора. Фантастика.
— Послушай, давай по-хорошему. Расскажи мне всю правду. Как это у тебя получается?
Джоана Роулинг только плачет. Не только задница, но и спина у нее располосована солеными розгами.
— Ты будешь говорить? Нет? Ну ладно же. Я буду месяц кормить тебя щами, кашей и киселем. Ты поняла? Ты у меня срать будешь живыми образами, динамичными сюжетами и искрометным юмором. — Ты поняла? Никаких сраных гамбургеров больше. Хватит обманывать нормальных паца… нормальных людей.
Появляется Андрюха Мараев. Он поймал Гарри Поттера и тащит его за собой. Ужастиловна зажимает голову Гарри между своих столбовидных ляжек, а Мараев поднимает подол своего одеяния и пытается вставить репку в голую задницу Гарри Поттера. Гарри кричит и пытается увернуться.
— Ну что ты орешь, как будто тебя режут, мальчик? — участливо-насмешливо спрашивает Татьяна Милюстиновна. — Че ты орешь? Ты же пидор из седьмого отряда.
Кстати, твоя мать от тебя отказалась. Она называет себя твоей теткой. Почему? Она говорить не хочет. Ну свинство — слово на б! — Давай — слово на букву е — его, — говорит она Лехе Мураеву.
— Не могу.
— Почему?
— Я чувствую, что это литература.
— Чем ты чувствуешь? Пока учился в МГУ, у тебя, наверно, там все мозги вышибли?! Дай-ка я сама.
Ужастиловна привязывает к огромным ляжкам гелевый реалистик с вибратором и вставляет его Гарри Поттеру в задницу. Он кричит, пытается прыгнуть вперед, но Ужастиловна только крепче хватает его за талию и задвигает реалистик до конца.
Андрюха руками пытается поднять свою вялую репку. Идет к Джоане, раздвигает кровавые тряпки и ложится на зад миссис Роулинг пухлым животом. Он трахает сначала ее, потом они меняются и Татьяна вставляет реалистик Джоане, а Андрюха, наконец, добирается до зада Гарри Поттера.
Татьяна, наконец, устала. Пот с нее катится ручьем. Она садится и курит. Андрюха еще полчаса продолжает мурыжить Гарри Поттера. То поставит его головой к стене, то повернет в сторону тетки, а сам упирается пятками в стену, то повернется голым жирным задом к Татьяне Милюстиновне.
Может он хочет, чтобы я и его — слово на е с приставкой: вы? — Да ну его на — слово на букву х — я устала. Это какие же нервы надо иметь, чтобы вести диспут с этими черствыми америкашками? Гамбургероеды! Теперь срать неделю не будете.
Ряды деревьев около клуба, напротив туалета. Сонька Золотая Ручка вышла от Эля и скоро приблизилась к Комби. Он слушал умные речи Соленого.
— Надо полностью уничтожить заросли конопли, — говорит Соленый.
— Мы не можем сделать это сразу, — говорит Комби. — Но процесс пошел. Пошел, пошел.
— Ну, где он пошел? Вы хотите привить Антоновке побеги конопли, а говорите, что процесс пошел. Конопли не будет, да. Но ведь на яблонях побеги конопли останутся. Дальше, больше. Везде будет одна конопля! Как вы не понимаете?
— Мы не можем сразу ликвидировать коноплю. Она идет на бартер. Где, например, мы вот сейчас возьмем новое оборудование для производства Родины?
— Что же это получается, по-вашему, не будет конопли, не будет и Родины? — спрашивает Соленый.
— Да. Как это ни печально. Но на сегодняшний трезвый день это именно так. Вы, товарищ Соленый, призываете нас — слово на букву х — знает к чему. Надо же думать, прежде чем говорить. Я тоже могу сказать, что давайте сеять только яблони и груши. Да это романтично. Расцветали там яблони и груши, поплыли…
— Не поплыли, а уже приплыли, — перебивает Председателя Зековского Совета внезапно появляющаяся из-за толстой ветвистой яблони Сонька.
