— Не мучь своей головы такими планами! Лучше отдохни после всех волнений этой ночи!
Мало-помалу Мария успокоилась, и, когда на горизонте вспыхнули первые лучи утренней зари, она уже спала тихим и спокойным сном.
Атенаиса не могла спать.
Насколько старый лесничий чувствовал себя счастливым, в первое время после того, как ему удалось (как он думал) отвратить от своего питомца грозившую ему опасность столкновения с внешним миром, настолько же мрачное и пугливое поведение молодого человека через несколько дней после появления маркизы заставило его призадуматься. Его подозрения особенно усилились, когда однажды утром Шарль неожиданно выразил желание побродить по лесу, и один.
— Что тебе понадобилось в лесу? Точно ты не можешь подождать, пока я пойду с тобой! — возразил Жак.
— Я хотел бы пойти один. Я же вижу, что молодежь моих лет ходит в самые глухие места леса, — сказал Шарль.
Жак промолчал. Он живо сообразил, что необходимо предоставить его воспитаннику желаемую свободу, так как это является самым верным средством узнать, действительно ли маркиза говорила с юношей; если блестящее видение так подействовало на его чувства, то он, конечно, будет стараться встретиться с молодой женщиной.
Жак с неохотой повернулся, готовясь уйти, и коротко ответил:
— Если хочешь идти, и идти без меня, — иди пожалуй! Но не оставайся в лесу слишком долго!
Шарль не заставил два раза повторять это позволение. Вскинув за спину короткое ружье, он похлопал старика по плечу и, ласково кивнув ему, вышел из хижины.
Жак озабоченно смотрел ему вслед и со вздохом промолвил:
— Он стремится навстречу своей судьбе. Я должен защитить его.
Он свистнул свою собаку, выскользнул в заднюю дверь, перескочил через изгородь и исчез в густом кустарнике.
Между тем Шарль, оставшись один, огляделся, стараясь определить положение замка; он пошел было вперед, потом вернулся, поднялся на холм, стараясь разглядеть что-либо сквозь лесную чащу, и, наконец, влез на дерево. Отсюда он увидел главную башню замка Мортемар. Довольный результатом своих стараний, он слез на землю и поспешно углубился в лес. Но едва он успел скрыться, как из чащи вышел Жак Тонно со своей собакой и последовал за ним.
Шарль достиг, наконец, опушки леса, отделенного от замкового парка довольно широким рвом, и пошел вдоль этого рва, но изгородь из миндальных деревьев по ту его сторону мешала ему видеть парк. Над деревьями высились стены замка.
Шарль спустился в ров, стараясь найти вход в парк, и это, наконец, удалось ему, — как раз близ маленького мостика. Тогда он поднялся наверх и раздвинул тонкие ветви.
Как раз в это утро Атенаиса и Мария гуляли в парке. Изнурительные волнения ночи покрыли лицо маркизы матовой бледностью; оно казалось выточенным из слоновой кости. Она медленно бродила по аллеям парка, опираясь на руку своей подруги.
Разговор молодых дам, разумеется, вертелся на явлениях из области сверхъестественного, свидетельницей которых пришлось так недавно сделаться юной герцогине. Маркиза де Бренвилье никак не могла отрешиться от своей тайной цели: добыть таинственную книгу. Тщетно старалась Атенаиса отговорить ее, напоминая ей предостережения своего отца и прося ее поговорить, по крайней мере, с герцогом. Маркиза отвечала, что добровольно герцог никогда не даст книги, и сумела так заинтересовать свою подругу тем огромным удовольствием, которое они получат, разоблачив тайну книги, что детское послушание Атенаисы подверглось сильному искушению. Уговоры и доказательства молодой женщины были так соблазнительны, что Атенаиса, наконец, спросила:
— Но как могли бы мы добыть книгу? Мой отец бережно прячет ключи от своего стола.
Маркиза на мгновение остановилась, потом сказала шутливым тоном:
— Прячет ключи? Ну, что же! Мы совершим маленькое воровство и на некоторое время похитим у твоего отца его ключи!
Атенаиса вздрогнула.
— Похитить ключи? Ты шутишь, Мария! Мы никогда не делали ничего подобного, — даже в мыслях. Обмануть отца?! Нет, Мария, ты смеешься надо мной!
— Если ты сама не хочешь изобразить маленького бандита, предоставь мне одной совершить грабеж. Я уж достану ключ. Обещаю тебе ничего не тронуть в ящике, кроме книги.
— Разве ты так хорошо знаешь, какова она на вид?
— Я узнаю ее; она ясно представляется моим глазам. И, знаешь, может быть, в этой книге есть какое-нибудь предсказание или наставление, которое может послужить к явному счастью близких тебе людей! Я уже не раз задавала себе вопрос: почему монах пришел за книгой именно сюда? Это очень интересно! Сколько примеров уже было в истории старинных, знатных родов, что все их счастье и благосостояние были связаны с каким-нибудь предметом. Вспомни Диану де Пуатье[3] с ее вызолоченным кольцом, которое поддерживало любовь к ней короля. В семье Монморанси есть таинственный стакан, который они берегут пуще зеницы ока, потому что он обладает чудодейственной силой; а молодой, воинственный граф Пегилан никак не может добиться славы, потому что, как гласит достоверное предание, талисман, который его предки привезли из Святой Земли, потерян, а слава всего рода связана именно с обладанием этим талисманом. Говорят, что враги Пегиланов похитили его. Почему ты знаешь?.. Может быть, какой-нибудь Ваш враг поручил монаху украсть талисман твоего отца? Если бы ты немножко изучила тайны разных знатных семей, ты узнала бы удивительные вещи.
— Наша семья и так достигла высокого положения; большего мы не ищем, — скромно сказала Атенаиса, — но если ты твердо убеждена, что разгадка этих письмен принесет нам счастье… — она замолчала и после некоторого колебания прибавила: — то… постарайся добыть книгу!
— Я в этом уверена. В книге, наверное, указаны средства для достижения высоких целей.
— Но, если ты достанешь книгу, кто же разъяснит тебе ее содержание?
— Я уже думала об этом. Священник — частый гость в Вашем доме. Когда он придет, мы покажем ему книгу. Он — ученый; он все объяснит нам. Где герцог держит ключ?
Атенаиса боролась с собой; ее мучила мысль, что приходится совершить нечестный поступок! Наконец она сказала:
— В спальне моих родителей висит маленькая картина, изображающая святого Петра с райскими ключами в руках. Она служит дверкой для крошечного шкафчика: вся его глубина — толщина рамки, окаймляющей картину. В этом шкафчике отец прячет свои ключи. Делай, что хочешь, Мария, я тебя не выдам, но сама я не дотронусь до ключей.
