– Но кроме этих детей, – сказала маркиза голосом, в котором наконец начинало пробиваться чувство, – у меня есть еще сын, и я не знаю, чего мне ждать от него…
– Позвольте ему исполнить свой долг, и тогда он на коленях будет ждать ваших приказаний…
– Какой же это долг? – спросила маркиза.
– Возвратить брату звание, на которое он имеет право, сестре – счастье, матери – спокойствие, которое она так давно и напрасно ищет.
– А вы разве не знаете, – спросила маркиза с удивлением, – вы виноваты в том, что министр, граф Морепа, отказал барону Лектуру в просьбе назначить моего сына полковым командиром.
– Да, но король по моей просьбе уже отдал это место моему брату.
Поль вынул из кармана пакет и положил его на стол. Маркиза раскрыла его, взглянула на бумагу и увидела в ней имя Эммануила.
– Но как же вы, – продолжала маркиза, – думая осчастливить сестру, хотите выдать ее за человека без имени, без состояния… за ссыльного?
– Вы ошибаетесь, – ответил Поль. – Я хочу выдать Маргариту за человека, которого она любит, и не за ссыльного Лузиньяна, а за барона Анатоля Лузиньяна, губернатора Гваделупского. Вот приказ о назначении его на это место.
Маркиза взглянула на пергамент и убедилась в том, что Поль и тут сказал правду.
– Вы удивительный человек, благодарю вас! – воскликнула она. – Да, этого достаточно и для удовлетворения честолюбия Эммануила, и для счастья Маргариты.
– И для вашего спокойствия также, потому что Эммануил поедет в полк, Маргарита отправится с мужем в Гваделупу, а вы останетесь одна, как всегда желали.
Маркиза вздохнула.
– Неужели я ошибся? Разве вы не этого хотели? – спросил удивленно Поль.
– Как же мне теперь отделаться от барона Лектура? – не отвечая сыну, задумчиво произнесла маркиза.
– Маркиз скончался. Разве это не повод для того, чтобы отложить свадьбу?..
Вместо ответа маркиза села в кресло, взяла бумагу и перо, написала несколько строк, сложила письмо, написала на нем имя барона Лектура и позвонила лакею. Через несколько секунд явился слуга.
– Отдай это барону Лектуру, – приказала маркиза.
Лакей взял письмо и вышел.
– Теперь, когда все счастливы, – продолжала она, не отрывая глаз от Поля, – неужели вы не захотите помиловать виновную? Документы о вашем рождении у вас, вы теперь старший в нашей семье, и по закону имя и состояние моего покойного мужа принадлежит вам. Чего вы хотите взамен этих бумаг?
Поль вынул их из кармана, поднес к камину.
– Позвольте мне раз в жизни назвать вас матерью и прошу вас: назовите меня хоть раз сыном.
– И это все? – воскликнула маркиза, вставая.
– Странно, вас так заботят имя, богатство и совсем безразличен человек, – продолжал Поль, покачивая головой с выражением глубокой меланхолии. – Зачем мне эти бумаги? Я сам добился звания, которого немногие в мои годы достигают. Я прославил свое имя, и один народ его благословляет, а другой – услышав, трепещет. И если бы мне этого хотелось, я бы в короткое время скопил себе такое состояние, что не стыдно было бы отказать его в наследство королю. Что же мне до вашего имени, вашего титула, вашего богатства?! Зачем мне все это, если вы не можете дать мне того, чего мне всегда и везде не доставало, чего я сам создать не в состоянии, а злой рок у меня отнял… Что вы одна можете возвратить мне… мать!
– Сын мой! – воскликнула маркиза, побежденная его благородством, добротой и искренностью. – Сын мой!.. Мой добрый, мой милый сын!..
– Матушка! О матушка! – воскликнул Поль, бросив бумаги в огонь. – Наконец-то из вашего сердца вырвался крик, которого я ждал так давно, о котором молил провидение.
Маркиза упала в кресло, Поль бросился перед ней на колени и прижался лицом к груди матери. Наконец маркиза приподняла его голову.
– Посмотри на меня! – сказала она. – За двадцать лет это первые мои слезы! Дай мне твою руку! – Маркиза положила руку Поля себе на грудь. – За двадцать лет сердце в первый раз бьется от радости!.. Как мне хотелось обнять тебя, мой сын. Видно, срок моего наказания кончился и ко мне возвращаются и слезы, и радость, и нежность! Благодарю тебя за это, мой милый сын!..
– Матушка! – задохнулся от счастья Поль…
– А я боялась его видеть! Я трепетала, увидев его! О, не суди меня, разве могла я знать, какие чувства кроются в глубине моего сердца! Спасибо тебе, что ты пришел, мой сын!
В эту минуту послышался звон колокола в часовне замка. Маркиза вздрогнула. Эти звуки возвещали начало похорон. Наступило время предать земле тело маркиза д’Оре и тело бедного Ашара. Маркиза встала.
– Я должна молиться сейчас, – сказала она. – Прощай!
– Я завтра ухожу в море, матушка. Неужели мы с вами уже не увидимся?!
– О нет, нет! – воскликнула маркиза. – Мы непременно увидимся!
– Тогда сегодня вечером я буду ждать вас у ворот парка, я должен еще раз сходить на могилу отца. Там мы и простимся с вами.
– Я приду, – сказала маркиза.
– Возьмите патент и приказ. – Поль подал ей бумаги. – Пусть ваши дети вам будут обязаны своим благополучием. А я, матушка, я получил от вас больше, чем они оба!..
Маркиза ушла в церковь. Поль вышел из замка и отправился в рыбачью хижину, возле которой он должен был драться на дуэли с Лектуром. Там его уже ждали Лузиньян и Вальтер.
В назначенный час верхом на лошади вдали показался Лектур. Он с трудом отыскивал дорогу в местах, не известных ни ему, ни слуге, который ехал за ним следом. Увидев его, молодые люди вышли из хижины. Барон пустил лошадь галопом. Подскакав к ним, он соскочил с нее и бросил поводья слуге.
– Извините, что я приехал один. – Лектур учтиво раскланялся с Полем. – Дело в том, что сейчас хоронят маркиза, поэтому Эммануил не может отлучиться. Я надеялся, что имею дело с великодушным противником и он уступит мне одного из своих секундантов.
– Мы к вашим услугам, барон. – Поль тоже поклонился. – Вот мои секунданты, выбирайте любого: каждый из них почтет за честь оказать вам эту услугу.
– Мне все равно, – ответил Лектур, – назначьте сами кого вам угодно.
– Вальтер, перейдите к барону, – приказал Поль.
Лейтенант встал рядом с Лектуром. Противники еще раз поклонились друг другу.
– Теперь, – продолжал Поль, – позвольте мне при наших секундантах сказать вам несколько слов не в извинение, а попытаться объяснить свои поступки.
– Как вам угодно, – ответил Лектур.
– Когда я вызвал вас на дуэль, событий вчерашнего дня еще нельзя было предугадать, а они могли повлечь за собой несчастье всей семьи маркиза д’Оре. За вас были маркиза, Эммануил и покойный маркиз; за Маргариту – один я, и, следовательно, сила была на вашей стороне. Вот почему между нами должна была состояться дуэль. Если бы вы меня убили, Маргарита по обстоятельствам, которых вы никогда не узнаете, не могла бы за вас выйти замуж; если бы я вас убил, тогда дело было бы еще проще и не требовало объяснений.
