пропасть.
Наступила полночь, а бой не утихал. Враги изредка откатывались назад под напором пулеметного огня, затем с новыми силами шли на приступ, визжа и паля наобум. Первые воины Синдхии показались у выходов из ущелий. Сандокан передал свой пулемет Самбильонгу и метнулся к Янесу, готовящемуся с пятьюдесятью отборными воинами броситься в отчаянную контратаку.
– Ты куда собрался, брат? – крикнул он. – Смерти ищешь? Не суйся в ущелье, твое место на вершине.
– Но они прут и прут, им плевать на потери! Не думал я, что этот сброд на такое способен.
– Пришло время разыграть нашу последнюю карту, Янес. Слоны уже нашпигованы пулями. Огонь разгорелся, они рвутся с привязи. Пора их отпускать. Если не поможет, погоним в ущелья коней.
– Сумеют ли корнаки заставить их слушаться?
– Надеюсь. Но надо поторопиться. Мы потеряли двенадцать человек.
– Немало для нашего крошечного войска. Еще два часа адского огня, пусть даже наугад, и нам крышка. Где же Кампур?
– Он явится, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, братишка. Все, пускаем слонов. Они покажут врагам, почем фунт лиха.
Приказ отдали как можно скорее. Корнаки уже едва удерживали трех бестий, испуганных кострами и израненных шальными пулями.
– Слоны вас послушаются? – спросил Янес у корнаков.
– Животные так боятся огня, что предпочтут ему карабины, ваше высочество, – ответил один.
– Делать нечего. Бедняги в любом случае померли бы от голода, а так умрут с почестями.
Корнакам удалось кое-как направить трех оглушительно трубящих слонов в ущелья, откуда непрерывно хлестал свинцовый дождь.
– Гоните их и бегите! – Сандокан вернулся к пулемету и снова взялся за гашетку.
Слоны в последний раз попытались повернуть назад, но от огня и диких криков даяков и малайцев серые великаны окончательно обезумели. Они ринулись вниз, яростно размахивая хоботами.
– Поглядим, что из этого выйдет, – сказал Сандокан. – Если и слоны не задержат орду, то нам останется только сдаться. Кони через пропасть не перепрыгнут.
Из ущелий, и без того заваленных телами, донеслись душераздирающие визги, перекрывавшие трубный рев. Слоны топтали войско Синдхии.
– Ну что ж. – Сандокан занял место у пулемета. – Надеюсь, мало им не покажется. Держитесь, Тигры Малайзии! Последний рывок, и мы выиграем эту битву! Стреляйте, мои Тигрята, и постарайтесь выжить!
Он взялся за гашетку и принялся очередями косить врага. Его примеру последовали Янес, Самбильонг и ван Хорн.
Столкновение несущихся по ущельям слонов и солдат Синдхии обернулось катастрофой. Обезумевшие, истекающие кровью животные налетели на людей, орудуя бивнями и размахивая мощными хоботами. Атакующим некуда было спрятаться в теснинах, а сзади напирали новые и новые отряды. Синдхия погнал на приступ все свои резервы, включая последних париев, возмещавших недостаток боевого опыта полным пренебрежением к собственной жизни.
Пули слонов не останавливали. Они ломились вперед, размазывая людей о каменные стены. Те даже не пытались спастись. А сверху продолжали строчить пулеметы, трупы громоздились поверх трупов.
– Саккароа! – восхищенно воскликнул Сандокан. – Не ожидал подобного от полумертвых от голода животных. Нет, что творят! Сносят врага напрочь! Вот это удары! Головы негодяев лопаются, будто спелые тыквы или дурианы! Смотри, смотри, Янес! Штурм захлебнулся.
– Надолго ли? – Португалец не отходил от соседнего пулемета.
– Сколько бы ни продержались наши бравые великаны, все к лучшему. Я и не ждал, что они растопчут пятнадцатитысячную армию.
– Еще несколько минут, и слоны падут. Слышишь, как они ревут? Уверен, из хоботов хлещет кровь.
– Погоним в ущелья коней. Свяжем их по двенадцать. Если сами не выстоим, лошади нам не понадобятся. Тем более они тоже едва живы от бескормицы.
– Отличная идея, – одобрил Янес. – Табун взбешенных коней на кого угодно страху наведет. А чтобы они еще больше ярились, можно влить им в уши расплавленный воск. Вот увидишь, поскачут, словно в них демоны вселились.
– Хорошо. Я останусь у пулеметов, ты займись конями. Да поторопись. Слоны уже на последнем издыхании.
Действительно, три толстокожих великана, растоптав и передавив несколько сот солдат, угодили под шквальный огонь. Первые ряды париев и факиров поддались панике. Люди спасались бегством, карабкались по отвесным стенам ущелий, падали и гибли. Но на подходе уже были следующие. Они безостановочно палили по слонам, теснины заволокло кислым пороховым дымом.
– Все, конец, – вдруг произнес Сандокан. – Бедные животные.
Пират начал всерьез опасаться за итог штурма. Теперь лишь Кампур мог решить его исход.
Павшие слоны перегородили проходы своими тушами. Одному Богу известно, каким количеством свинца их нашпиговали!
Те, кто сумел спастись, спустились и присоединились к штурмующим. Они приободрились, видя, что слоны не шевелятся. Воины Синдхии полагали, что теперь уже никто не помешает им захватить отрог, служивший ключом к завоеванию холма.
Тем временем Янес, призвав всех, кого только можно, велел связать коней дюжинами. Скакуны, предчувствуя неминуемую смерть, брыкались и лягались так, что пришлось позвать малайцев. Те ненадолго прекратили стрелять, чтобы помочь даякам и горцам управиться с конями.
– Быстрее! Быстрее! – надрывался Сандокан. – Не могу же я один их сдерживать! Они прут прямо по трупам! Еще немного, и наша песенка спета!
Разделив лошадей на три небольших табуна, их криками и палками пригнали к ущельям. Ждавшие там малайцы принялись заливать им в уши расплавленный воск. Работенка была нелегкой, но они справились и с этим.
Кони точно взбеленились. Не понимая, почему хозяева вдруг так с ними обошлись, животные галопом понеслись вниз, прямо на выстрелы.
– Какая-никакая польза от них будет, – сказал Сандокан Янесу. – Хоть немного, а оттянут нашу гибель.
– И Кампур запаздывает. – Португалец нахмурился. – Похоже, я все-таки потеряю корону.
– Да, горцам давно уже пора быть тут. Не мог этот Килтар тебя обмануть?
– Не думаю. Он много раз делом доказывал свою преданность.
– Бедные лошадки! Огонь, мои Тигрята! Сейчас здесь будет жарко, не все из нас доживут до рассвета.
Снова затарахтели пулеметы. Залпы карабинов следовали за залпами. Сотня коней налетела на врагов, но им, конечно, было далеко до слонов. Лошади падали и падали, проткнутые толстыми пиками или застреленные в упор. Через несколько минут погиб весь табун. Войско Синдхии оказалось перед настоящей баррикадой из тел. Мертвые слоны, умирающие лошади, сотни людей, павших под пулеметными очередями…
И все же обозленные потерями и подгоняемые воплями браминов нападавшие не остановились. Им самим во что бы то ни стало хотелось добраться до осажденных, посмевших столь яростно и страшно сопротивляться. Собравшись с силами, они атаковали отрог.
Сандокан поднялся, в упор посмотрел на португальца и, скрестив руки на груди, произнес:
– Если через полчаса горцев не будет, нам конец. Я и вообразить не мог,
