Морозило не переставая с 20 ноября 1363 года по 15 марта 1364-го. Только в этот день Франсуа, который уже давно поправился, покинул Вивре в сопровождении Оруженосца.
Незадолго перед тем он получил от королевского посланца приказ присоединиться к дю Геклену в Удане. Готовились к столкновению с войсками Карла Злого, который собирался возобновить боевые действия. Чтобы командовать своими англичанами и наваррцами, Карл Злой нанял одного из лучших полководцев того времени, Жана де Гральи, пресловутого капталя де Бюша, а также набрал солдат из разбойничьих «дружин», чтобы увеличить свои силы. В свою очередь, и дофин созвал войско, отдав его под начало дю Геклена.
Путь, который избрал на сей раз Франсуа, пролегал севернее дороги на Сольё, по которой он ехал два года назад, но ужасы, встреченные по пути, были все те же. Понторсон, Мортен, Аржантан, Лэгль… череда разоренных деревень. Франсуа уже не был этим так потрясен, как в предыдущий раз; первая боль прошла, сердце очерствело. Что касается Оруженосца, то для бывшего солдата Малыша Мешена все это было не в диковину, он и не такое видал!.. В сущности, их обоих обуревало одно желание: повстречать кого-нибудь из этих негодяев и рассчитаться с ними. Возле Лэгля им повезло.
Их насторожил дым, поднимавшийся над большим крестьянским двором, стоявшим на отшибе. Они погнали туда коней галопом. Шесть человек грабили хозяйство, уже охваченное огнем. На скотном дворе крестьянин, его жена и дети, стоя на коленях, умоляли мародеров пощадить их. Завидев Франсуа с Оруженосцем, грабители вскочили на коней, и бой начался. Замахнувшись мечом, Оруженосец бросился на двоих всадников. Опять его уловка сотворила чудо: в последний момент он перехватил оружие другой рукой и убил того, что слева. Потом оборотился против второго, и тот, сбитый с толку приемом, с которым раньше не сталкивался, вскоре последовал за первым. Покончив со своими врагами, Оруженосец помчался на помощь Франсуа, который схватился с четырьмя остальными.
Это потребовало от сира де Вивре напряжения всех его сил. Хоть Франсуа и умел сражаться против четверых, требовалась исключительная виртуозность, чтобы отражать все их выпады боевым цепом. Подлетев стрелой, Оруженосец сразу же избавил своего господина от одного из противников, поразив того в спину. Двое других повернулись к нему, но, тоже смущенные непривычным способом вести бой, пали в свою очередь. И только тут Франсуа удалось вдребезги разбить голову последнему мародеру. Оборвав благословения перепуганных крестьян, они уехали. Удивленный Франсуа долго смотрел на своего спутника, скачущего рядом в молчании: тот в одиночку уложил пятерых, в то время как сам он — одного-единственного!..
Франсуа и Оруженосец добрались до Удана 24 марта, в Пасхальное воскресенье. Вся армия присутствовала на праздничной мессе; толпа коленопреклоненных рыцарей теснилась вокруг церкви, слишком маленькой, чтобы вместить всех. После службы Франсуа явился представиться дю Геклену. Тот приветливо его принял, сообщил новости о Тифании и заключил:
— Сейчас нам скучать не придется!
Скучать действительно не пришлось. В тот же самый день войско отправилось осаждать Рольбуаз, замок, который удерживал Джон Джоуэл, англичанин на службе у Карла Злого. Собственно, слово «замок» было не совсем точным. Речь шла скорее об одной башне, но такой высокой и с такими толстыми стенами, что ничего подобного Франсуа раньше не видел. Казалось, взять ее невозможно.
Однако дю Геклен пытался сделать это. В его распоряжении имелась довольно внушительная артиллерия, и в течение многих дней он вел непрерывную пальбу. Совершенно впустую! Ядра отскакивали от стен под смех защитников, чьи головы высовывались из-за зубцов… И тут поступил приказ дофина: оставить Рольбуаз, взять Мант или Мёлан.
Отказавшись от внушительной артиллерии, дю Геклен решил прибегнуть к хитрости. Он ушел с небольшим войском и прибыл к Манту в воскресенье, 7 апреля. В соседнем лесу он спрятал три сотни всадников, среди которых были и Франсуа с Оруженосцем. Потом взял из своих людей тридцать человек и вместе с ними переоделся в крестьян. Франсуа был немного разочарован тем, что не попал в их число, но дю Геклен отобрал своих старых боевых товарищей по Броонскому лесу, привычных к такого рода проделкам: своего кузена Оливье де Мони, Оливье де Порсона, Жана ле Бутейе, Ролана де ла Шене, Леона дю Валя…
Итак, сидя в лесу на коне, Франсуа видел сквозь деревья, как они спустились к городу со стадом овец и воловьей упряжкой. План был хитроумен. Как только овцы пройдут в ворота, из леса ударят рыцари. Стадо затруднит действия гарнизона. Что касается запряженной волами повозки, то она была заполнена тяжелыми камнями, сверху прикрытыми соломой. Ее предполагалось оставить на подъемном мосту, чтобы помешать защитникам поднять его…
Франсуа, Оруженосец и их товарищи смотрели во все глаза. Стража без всяких опасений пропустила лжекрестьян, и, когда последний баран прошел через городские ворота, те ринулись в атаку безудержным галопом… Неожиданность была полная. Оказавшись внутри, дю Геклен и его люди, сбросив крестьянскую одежду, напали на стражников. Некоторое время им приходилось нелегко, но стремительное прибытие трех сотен всадников смело все на своем пути. Город был добросовестно разграблен, а те из жителей, кто пытался оказать сопротивление, истреблены.
Одним из основных качеств дю Геклена было умение не терять времени даром. Сразу же после этого он отправился на соединение с основными своими силами и на следующий день уже приступил к осаде соседнего с Мантом города — Мёлана. Поскольку и речи быть не могло, чтобы взять город с налету, дю Геклен заставил говорить порох. Бомбардировка возобновилась с той же силой, что и при осаде Рольбуаза, но на этот раз с гораздо большим успехом. Два дня спустя под одну из башен была подведена мина, и, когда та взлетела на воздух, осажденные предпочли сдаться, что не помешало разграблению города. Потом войско разделилось надвое: одна половина осталась на месте, а другая вернулась к Манту, чтобы занять его и оградить тем самым от любой неожиданности.
Франсуа оказался в этой второй половине. В воскресенье 21 апреля 1364 года он был в соборе и слушал мессу. Сразу же по окончании службы какой-то рыцарь подбежал к подножию алтаря, повернулся лицом к присутствующим и крикнул:
— Король Иоанн умер!..
После секундного удивления священник опомнился и начал заупокойную молитву:
— Pro rege ora, Domine…[48]
Франсуа молился вместе с остальными. Но в глубине души он был рад. Потому что дофин, молодой человек, его ровесник, давший доказательства удивительного благоразумия в столь опасных обстоятельствах, стал, наконец, Карлом V! И даже Карлом Мудрым, потому что умел выбирать лучших из лучших, потому что именно он открыл дю Геклена. А с дю Гекленом Франсуа только что взял два города, один за другим. Ему казалось, что это начало новой эры. Черные времена миновали. Франсуа был уверен, что отныне будет шествовать от победы к победе, пока не настанет окончательное торжество.
