переходить от мыслей к делу.
В порту Хуан несколько дней присматривался к бродягам, различным авантюристам и просто отчаянным матросам, что в большом числе искали лёгких денежек. Порт был проходным двором для всякого тёмного сброда.
Вскоре он присмотрел одного матроса, говорившего на непонятном жаргоне, смеси испанских, французских и португальских слов. Звали его Нене Башмак.
У него отсутствовали пальцы на левой ноге, и башмаки он носил разного размера.
Нене Башмак был кряжистым малым с рыжеватой бородой и почти чёрными волосами, слегка вьющимися. Его короткие пальцы обладали большой силой, а волосатые кулаки постоянно нацелены на скулы возможных обидчиков. Короткие толстые ноги шагали проворно, и никто бы не сказал, что у этого матроса когда-то были отморожены пальцы и теперь он носит разные башмаки.
Две недели общения и выпивки, до которой Нене был великим охотником, помогли Хуану сблизиться с этим кабаном. Они теперь часто бывали вместе, а от других матросов и собутыльников Хуан узнал, что этот Нене большой «кот», что на жаргоне означало «вор».
Это вначале смутило Хуана, потом подумал, что это не должно его касаться, даже может пригодиться при случае.
Не прошло и месяца, как Хуан понял, что с этим типом дело сварить можно.
— Это может принести мне кругляшков, Хуан? — Спросил Нене, услышав намёки на налёт на асиенду богатого плантатора.
— Уверен, что да, Нене! А сколько ты посчитал для себя приемлемой суммой? — Как бы вскользь, спросил Хуан.
— Сотни две устроили бы меня, Хуан.
— Ты хорошо себя оцениваешь, Нене, — польстил Хуан новому другу.
— Что от меня требуется?
— Мы должны будем захватить одного типа и прижать его. Кроме того в доме имеется важный сеньор. У того обязательно должны быть денежки. Скоро асьендадо получают деньги за проданные товары со своих асиенд, и мы можем им помочь их лишиться. Представляешь, Нене?
— Это мысль, Хуан! Я с тобой! Когда идём на дело?
— Ещё не скоро, Нене. Недели две надо подождать, подготовиться, всё разузнать, прикинуть и разведать. Ты ведь не хочешь закончить жизнь на виселице? Я так же.
— А ты не так прост, сеньор, как можешь показаться с первого взгляда. С тобой можно рискнуть на большое дело. Держи меня при себе, сеньор!
За две недели Хуан ничего больше не придумал, как проникнуть в дом к дону Рожерио, ограбить его дочиста, чтобы он не смог больше подняться, изловить Амбросио и рассчитаться с ним по возможности тайно, без свидетелей.
Он купил двух хороших лошадей, оружие. Долго готовился сам и предложил последовать своему примеру Нене, на что тот неохотно, но согласился.
Труднее всего было с Мирой. Она никак не хотела оставаться одной, без поддержки Хуана. Страх подтачивал её. И хоть они больше не встречали Габриэлу, но она теперь постоянно находилась между ними.
— Сколько дней ты будешь отсутствовать, Хуан? — уже несколько раз спрашивала Мира.
— Мне трудно на это ответить, Эсмеральда, — с некоторой грустью ответил Хуан. — Ты ведь знаешь, что дороги опасны, в море полно пиратов, и вообще трудно предполагать, что произойдёт с каждым из нас. Главное — ты жди и надейся. Я обязательно появлюсь, как только смогу. Хотя я ничего такого не предвижу, моя трусиха. С тобой останется Пахо. Он о тебе позаботится.
— Хуанито, не уезжай, прошу тебя! — взмолилась Мира.
— Но почему, Эсмеральда? Я обещаю, что вернусь как можно быстрее. Это и для тебя важно, милая моя девочка!
— Это всё из-за той сеньоры? — несмело спросила Мира.
Хуан мгновение поколебался с ответом и этого оказалось достаточно для того, чтобы Мира поняла, что попала в цель. А Хуан сказал решительно:
— Я не хочу, чтобы тебя продолжали преследовать!
— Опять ты про это, Хуан! Только я знаю, что если ты уедешь, то мы долго не увидимся. Думаешь, мне будет легко?
Мира грустно смотрела на Хуана. В лице тёмными пятнами выделялись большие тёмные глаза, наполненные слезами.
— Откуда тебе может быть известно о долгой разлуке, Мира? — удивился Хуан. — Всё во власти Господа!
— Хуан, ты забыл, кто была моя бабушка! Она многое успела мне передать. А уж это я и сама смогла определить, без бабушкиного вмешательства. Послушай меня и откажись от поездки, Хуанито! Умоляю! Что я буду делать без тебя? Ты обещал бабушке!
Хуан вдруг задумался над словами Миры. Всё же постепенно он успокоился, стая думать трезво.
— Хорошо, Мира. Я подумаю о твоих предупреждениях. Можешь успокоиться.
Девочка подозрительно глядела на молодого человека. Её пристальные глаза смогли определить его растерянность и неуверенность.
Через два дня острота разговора с Мирой прошла. Хуан усмехнулся себе под нос, посчитав рассуждения девчонки простым нежеланием оставаться одной. Понимал, что Мира любит его и этим объяснил остальное.
Ещё три дня — и он распрощался с Мирой и Пахо.
— Мира, милая моя, ты помнишь место клада? Воспользуйся им, если появится необходимость. Пахо тебе поможет. Кстати, тот участок земли Кумбо отписал тебе ещё в прошлом году. Он твой и никто его у тебя не может забрать. И ещё, Мира. Оставь в бутылке записку, коль вынуждена будешь исчезнуть, — Хуан поискал глазами, указал место под деревом, выглянув в окно.
Девочка почти не слушала его, плакала, уговаривала Хуана остаться. Он был непреклонен, начинал сердиться. Неожиданно Мира стремительно вышла в дверь, хлопнув ею.
Хуан в недоумении смотрел в закрытую дверь, раздумывал.
И теперь, покачиваясь в седле, Хуан вспоминал последний разговор и всё острее чувствовал разлуку, правоту слов Миры. Но уж теперь отказаться от задуманного он никак не мог. Рядом трясся Нене, с которым шутки плохи.
— Зачем нам так далеко трястись, Хуан? Кругом столько асиенд.
— Эти усадьбы я не знаю, а ту, куда мы направляемся, я знаю отлично. К тому же это сложнее, чем ты думаешь, Нене. Тут замешана месть, понимаешь?
По знакомой дороге путники намного быстрее доехали до усадьбы дона Рожерио.
— Мы остановимся здесь, — Хуан оглядел глубокий овраг, уже знакомый по прежним делам. — Надо разведать усадьбу, оглядеться и составить план.
— Ты говорил, что начнём с какого-то Амбросио. Не лучше ли сначала добыть главный приз, а уж потом подчистить мелочи?
— Я не вижу тут мелочей, Нене. Всё очень важно и значительно.
В усадьбе была суматоха. Готовились к похоронам дона Рожерио. Он скончался в день приезда грабителей, и теперь в усадьбе было много народа, собравшиеся на печальное действо.
— Хуан, не кажется ли тебе, что это отличное время для нашего дела? — настойчиво допытывался Нене. — Людей много, никто ни
