Видя все это, Марк почувствовал угрызения совести. Он всего лишь хотел есть, и вот что из этого получилось! После того как пожар будет потушен, хозяева фермы обязательно пошлют людей искать преступника. Нужно как можно дальше уйти от фермы, пока не рассвело. Откусив еще хлеба, Марк поспешил через оливковую рощу. Он шел так быстро, как мог, не смея бежать из страха споткнуться в темноте и вывихнуть ногу. Отойдя на милю от фермы, Марк вернулся к реке и продолжил путь вдоль берега.
При первых лучах солнца он обнаружил, что река течет по узкому ущелью, поэтому ему пришлось подняться по крутой тропинке, идущей вверх по склону. Почти без сил добравшись до вершины холма, Марк остановился как вкопанный. Внизу была узкая полоска прибрежной долины — и большой порт с огромной бухтой. За толстыми каменными стенами виднелся лабиринт одинаковых крыш с красной черепицей, тянувшийся до самого берега. Двадцать или тридцать кораблей стояли у причала, и еще несколько — на якоре.
Глядя на корабли, Марк впервые за все это время воспрянул духом. Некоторые из них обязательно отправятся в Италию, и он найдет способ попасть на один из них. Он отработает за провоз или, если не получится, спрячется на корабле и прыгнет за борт, как только корабль встанет на якорь у берегов Италии. Потом он должен попасть в Рим и найти генерала Помпея. Марк знал, что впереди его ждет долгий путь и он должен пройти его в одиночку и преодолеть все опасности на этом пути. Он будет знать, что делать, и будет сильным, чтобы все преодолеть. На какой-то миг его охватило сомнение: а справится ли он? Но тут он вспомнил про мать и решил, что обязательно спасет ее.
Марк съел половину хлеба и немного сыра и решительно зашагал вниз по склону.
— Ты хочешь в мою команду? — улыбнулся капитан «Попутного ветра», глядя на Марка.
Они стояли на палубе корабля в гавани приморского города Диррахия, окруженные моряками, которые смотрели на маленькую фигурку с улыбкой. Марк нервно сглотнул и ответил капитану:
— Да, господин.
— Понимаю. И что ты умеешь делать? Какой у тебя опыт? — спросил капитан, подбоченившись.
— Опыт?
— Опыт в управлении кораблем. Таким, как этот. — Капитан повел рукой вокруг себя.
В этот момент на корабле начали загружать трюм. Грузчики вереницей поднимались по трапу, согнувшись под тюками богатой материи. Члены команды забирали у них тюки и передавали в трюм другим морякам, которые аккуратно их складывали. Над ними возвышалась мачта со свернутым парусом, висящим под небольшим углом. С мачты и паруса во все стороны свисали канаты.
Марк набрал побольше воздуха и постарался врать убедительно:
— Я бывал раньше на кораблях, господин. Уверен, что все вспомню.
Капитан почесал подбородок, подошел к мачте, выдернул один из канатов и кивнул Марку:
— Тогда, мой морячок, скажи, как он называется?
Марк посмотрел на канат, потом проследил его путь до мачты, где канат затерялся среди других канатов и блоков. С упавшим сердцем он взглянул на капитана:
— Я забыл, господин.
— Чушь! Ты не моряк, это ясно. Ты не отличишь нос корабля от кормы.
— Но мне нужно попасть в Рим! — в отчаянии крикнул Марк. — Я мало ем и могу много работать.
— Может быть, но не на моем корабле, — покачал головой капитан. — Мне нечего поручить тебе, парень, пока ты чему-нибудь не научишься. А теперь сойди с корабля, пока я не выпорол тебя.
Марк кивнул, попятился, а потом заторопился вниз по трапу на причал. Было уже за полдень, и камни мостовой сильно нагрелись. Мальчик поспешил в тень одного из складов. Слабый аромат специй не мог заглушить запаха рыбы, пота и нечистот. Несмотря на жару, на причале кипела жизнь. Моряки, грузчики, купцы, уличные торговцы и рыбаки смешались на оживленной улице у самой воды. Марк посмотрел на них, потом обвел взглядом всю эту массу мачт и такелажа, возвышавшуюся над толпой. Кораблей здесь хватало. Единственная проблема — найти способ попасть в Италию. Если нельзя открыто, значит нужно пробраться на корабль незаметно.
Марк провел большую часть утра, переходя от корабля к кораблю, чтобы отыскать те, которые пойдут по Адриатическому морю, и спросить, нельзя ли ему поплыть с ними, заплатив за это работой на корабле. Но десятилетний мальчик был никому не нужен. Некоторые грубо отказывали ему, другие были подозрительными, а один капитан спросил его прямо, не беглый ли он раб. Марк сказал «нет», извинился и сразу покинул корабль. Он решил быть осторожнее. Децим наверняка пообещает вознаграждение за поимку сбежавшего раба, да и фермеры будут стараться найти вора, из-за которого сгорела их кладовая.
У него осталось полхлеба и немного сыра. Он вынул их из-за пазухи и стал жевать без особого энтузиазма. Когда его припасы закончатся, ему придется туго, и если он не найдет способа заработать деньги или присоединиться к корабельной команде, значит снова придется красть. Такая перспектива вовсе не радовала. Уже не в первый раз он проклял Децима — причину всех его страданий. Закончив есть, Марк наполнил бурдюк водой из общественного фонтана и устроился на пороге заколоченного магазина, чтобы собраться с силами и переварить съеденное.
Полуденная жара стала невыносимой, и причал почти опустел. Люди уходили отдохнуть на часок-другой. Бригады грузчиков спрятались в тени на складах, где одни принялись играть в кости, а другие ели или спали. На кораблях команды тоже отдыхали, растянувшись на палубах везде, где могли найти тень. Вскоре все кругом затихло, и только несколько человек продолжали заниматься своим делом на причале. Марк понял, что для него это лучший шанс попасть на корабль, пока команды спят. Он стряхнул крошки с туники и поднялся. Напротив него оказалась опустевшая палуба «Попутного ветра», и Марк медленно пошел по причалу, уголком глаза глядя на корабль. Он узнал, что корабль направляется в Брундизий, торговый порт напротив побережья Греции. Идеальный вариант для Марка.
Медленно проходя мимо, он отметил, что большая часть команды лежит под тентом, натянутым над кормой. Лишь один человек оставался на носу корабля. Прижав бурдюк с вином к груди, он громко храпел. Грузовой люк рядом с трапом был открыт. Оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что никто из команды не видит его, Марк вернулся к трапу и уверенно поднялся по нему словно член команды, возвращающийся на борт (на тот случай, если кто-нибудь на причале обратит на него внимание). Взойдя на корабль, он тут же опустился вниз и припал к палубе. Помедлил, оглядываясь по сторонам. Пьяный все еще спал и храпел так громко, что казалось, доски палубы вибрируют под ногами. На корме под тентом никто не шевельнулся.
