— Осторожно! — крикнул Майлз. — Они снова идут!
Он бросился назад, к выходу, а его товарищи заняли позиции вдоль стен, так как бакалавры уже пришли в себя и готовились к новой атаке.
Сторонники Майлза несколько замешкались при отступлении, и когда ворота распахнулись, в «рыцарей розы» полетели камни. Один из них задел голову Уилкса и сбил его с ног. Другой угодил Майлзу в плечо, парализовав левую руку. Майлз даже подумал, что она сломана.
— Прячьтесь за выступы! — закричал кто-то из распахнутого окна. — Прячьтесь!
Юноши бросились врассыпную, как вспугнутый выводок куропаток, и за выступами контрфорсов укрылись от града камней.
В сражении наступило временное затишье, бакалавры боялись покидать защищающий их проход, чтобы не оказаться отрезанными от него. А «рыцари розы» не осмеливались высовываться из-за выступов.
Бакалавр, сбитый Майлзом, сидел на камнях, потирая затылок, Уилкс тоже пришёл в себя и ощупью двигался к ближайшему контрфорсу. Майлз выглянул из-за угла и увидел, что бакалавры сбились в кучу и о чём-то совещаются. Потом они разошлись и вперед вышел Блант.
— Эй, Фолворт, — крикнул он, — ты согласен на перемирие? Надо провести переговоры!
— Да! — отозвался Майлз.
— Даёшь слово чести, что вы не тронете нас во время переговоров?
— Да, — ответил Майлз. — Клянусь честью.
— Верю тебе на слово. Смотри! Мы складываем ножи и камни. Бросьте свои дубинки, и мы встретимся для переговоров у конюшни.
— Так тому и быть, — сказал Майлз и, поставив дубинку в угол, смело вышел на открытый двор. Сторонники его тоже выходили из своих укрытий и вставали рядом, а бакалавры во главе с Блантом двигались навстречу плотной толпой.
— Ну и что ты имеешь сказать, Уолтер Блант? — спросил Майлз, когда обе ватаги стояли возле конюшни.
— Я имею сказать, Майлз Фолворт, — сказал тот, — что не так давно ты уже предлагал мне схватиться с тобой голыми руками. Но тогда ты применил подлый приём, за который я и мщу тебе. Мне и в голову не приходило, что ты прибегнешь к уловкам мужицкой борьбы. Я был беззащитен перед такой хитростью.
— Но у тебя с собой был нож! Ты собирался заколоть его! — воскликнул Гаскойн.
— Лжёшь! — рявкнул Блант. — Не было никакого ножа! — И, не слушая возражений, торопливо продолжил:
— Ты не можешь отрицать, что я встретился с тобой, отвечая на твой вызов, Фолворт!
— Все знают, что это так, и все видели, чем это кончилось.
При напоминании о позорном поражении Бланта сторонники Майлза не могли удержаться от смеха, а его враг чуть не прикусил язык.
— Ты так хотел, — сказал он, — и я принял твой вызов, теперь же изволь принять мой вызов и решить исход этой драки поединком между нами двоими, вооружившись мечами, щитами и кинжалами, как подобает джентльменам, а не свинарям.
— Ты трусливая мразь, Уолтер Блант! — взорвался Уилкс, на голове которого уже набухла шишка величиной с грецкий орех. — Ты знаешь, что Фолворт не пара тебе в бою на больших мечах. Ведь он на четыре года младше тебя и просто не успел набить руку в обращении с оружием так, как ты! Ты хватаешься за оружие не от избытка отваги, а из трусости!
Блант не ответил на выпад Уилкса, с кривой усмешкой он уставился на Майлза. Тот стоял, опустив глаза и не решаясь дать скорый ответ, так как знал, что в бою на больших мечах Бланту он не соперник.
— Стало быть, все-таки боишься, Майлз Фолворт? — сказал Блант под одобрительное гоготание бакалавров.
Тогда Майлз поднял глаза, которые на побледневшем лице казались темными и непроницаемыми.
— Нет, — ответил он, — я не боюсь и буду драться с тобой, Блант.
— Вот и славно. Тогда идём прямо в главный арсенал, сейчас все на обеде, и нам никто не помешает.
— Ты не будешь с ним драться, Майлз! — горячо протестовал Гаскойн. — Ты не будешь с ним драться! Он убьёт тебя! Ты не будешь драться, я сказал!
Майлз отвернулся, ничего не ответив.
— Чего затеваете? — спросил один из прилипших к окну челядинцев.
— Блант и Фолворт будут драться в арсенале один на один, — ответил кто-то из бакалавров.
Драки оруженосцев служили развлечением и предметом пересудов для живущих в замке простолюдинов. Голова исчезла в проеме окна и послышалась шутка насчет «петушиных боев».
Но для Майлза дело было совсем нешуточным.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Избавлю читателя от подробного описания боя между Майлзом Фолвортом и Уолтером Блантом. Даже кулачные бои нашего времени — зрелище малоприятное, а рубка большими мечами, которая редко обходилась без большой крови и увечий, являла собой и вовсе жуткую картину.
С самого начала боя преимущество Бланта было очевидно. Они дрались уже с четверть часа, а Блант стоял все такой же прямой и свежий, как и вначале, в то время как Майлз имел не одну кровавую отметину, и Гаскойн с Уилксом уже не раз накладывали ему повязки.
Серьезных ран он покуда избежал, и быть может, не только благодаря небольшому круглому щиту и крепкому шлему, но и потому, что Блант не хотел наносить ему тяжелых увечий. Тем не менее все сторонники Майлза желали только одного — скорейшего прекращения поединка, а бакалавры заметно повеселели, осыпая Майлза язвительными шутками при каждом неудачном его ударе.
Когда ему пришлось отступить и опереться на плечо Гаскойна, верный друг шепнул ему на ухо:
— Дружище Майлз, прекрати бой. Тебе не поразить его, а он или убьёт или искалечит тебя.
Тогда и Блант, до которого донеслись обрывки фразы, вставил своё слово.
— Пока я тебя лишь пощекотал мечом, Майлз Фолворт. Я не нанес тебе опасных ран. Сдайся и признай себя побежденным! Ты прекрасно дрался, и в твоём поражении не будет позора.
— Никогда! — сдавленным голосом произнёс Майлз. — Никогда я не сдамся! Ты можешь убить меня, Уолтер Блант, но я не признаю себя побежденным!
— Хватит! — ответил Блант. — Я больше не буду драться с тобой, Майлз Фолворт;
