Перец и соль, или Приправа для малышей - Говард Пайл

PEPPER AND SALT,

OR SEASONING FOR YOUNG FOLK

PrePared by Howard Pyle

© Е. С. Дунаевская, перевод, 2019

© Н. М. Голь, перевод, 2019

© ЗАО «Издательский Дом Мещерякова», 2019

* * *

И вот что я должен сказать: в нашей нелёгкой и невесёлой жизни человеку нужна щепотка приправ; ему трудно думать о будущем, обо всех предстоящих тяготах, трудах и заботах, если их не скрасит немного невинного веселья, радости и смеха. Да, время от времени нам всем нужно улыбаться, хотя бы потому, что при смехе уголки рта поднимаются вверх, а печаль слишком часто опускает их вниз.

И ради этого я сижу здесь с вами, рассказываю старые шутки и прибаутки, и что из того, что вон тот разумный и мрачный господин сейчас пожмёт плечами, встанет и пойдёт прочь, думая, что я – ещё больший пустозвон и плут, чем ему на первый взгляд показалось. Но – пфф! Что нам до этого? Мне, во всяком случае, дела нет, надеюсь, вам тоже.

Привет, дружок, ты можешь подержать мой колпак с бубенцами, а ты, вот тот, рядом – мой посох с погремушкой. Ну вот, теперь я уже не легкомысленный шут и готов говорить, как пристало мудрому человеку.

И всё же – послушайте! Нельзя, ну никак нельзя надеяться, что в жизни будут только перец и соль. В этом случае нам пришлось бы затянуть пояса куда туже. Я просто пытаюсь сказать, что хорошо и приятно время от времени сдобрить нашу серьёзную и жёсткую жизнь чем-то остреньким.

Вот поэтому я с вами и сижу; и возможно, когда вы, как хорошие дети, сделаете все уроки, мама позволит вам прийти и немного поиграть со мной. Я всегда готов и всегда жду вас здесь, и предупрежу вашу маму, что не скажу ничего, что может принести вам вред. Если я сумею просто развеселить и рассмешить вас хоть ненадолго, я буду считать, что сделал своё дело, и буду этому рад.

А теперь верните мне колпак с бубенчиками, потому что мысли у меня в голове без него замерзают и им лень двигаться; и посох с погремушкой тоже протяните, мне приятнее, когда он рядом.

Ну что, уселись? А вы вон там, сударыня, посадите ребёнка на траву. Готовы? Очень хорошо. Сейчас я расскажу вам историю об искусном охотнике.

Давным-давно жил-был парень по имени Якоб Боэм, и был он умелый охотник.

И однажды этот Якоб сказал своей матери: «Мама, я хочу жениться на Гретхен, на миленькой, хорошенькой дочке господина мэра».

Мать Якоба решила, что он сошёл с ума. «Жениться на дочке господина мэра, надо же! Ты хочешь жениться на дочке господина мэра? Послушай, многие хотели, и многие хотят, и ни у кого ничего не выходит».

Вот так мать Якоба Боэма ему и сказала.

Но Якоб ничего слышать не желал: трава не расти, но мать должна отправиться к господину мэру и упросить его дать согласие, чтобы её Якоб женился на Гретхен. И Якоб так её улещивал и уговаривал, и нашёл такие слова, что в конце концов мать пообещала пойти и сделать всё, как он просит. И тронулась в путь нога за ногу, а ноги у неё были как свинцовые, потому что её одолевали сомнения, как господин мэр всё это примет.

– Так значит, Якоб хочет жениться на моей Гретхен? – спросил господин мэр.

Да, именно этого Якоб и хотел.

– И что, он умелый охотник?

Да, именно так оно и было.

– Отлично, – отвечал господин мэр. – Значит, вот что скажи Якобу: когда он станет таким искусным охотником, что без труда сумеет пулей срезать усы у бегущего зайца и не задеть шкуры, тогда и получит Гретхен.

И с этим мать Якоба ушла домой. «Ну, – сказала она себе, – теперь, во всяком случае, Якоб успокоится».

– Ну, – сказал Якоб, когда мать повторила ему всё, что ей велел передать господин мэр, – это непросто; но что может сделать один человек, то может и другой. – Так что он повесил на плечо ружьё и пошёл бродить по свету в надежде узнать, как ему стать таким искусным охотником, какой подходит господину мэру.

Он шёл и шёл, пока у него на пути не появился высокий незнакомец, весь в красном.

– Куда путь держишь, Якоб? – спросил высокий незнакомец, да ещё по имени назвал, словно ему с Якобом доводилось хлебать суп из одного горшка.

– Туда, где меня научат охотиться так ловко, что я смогу пулей срезать усы у бегущего зайца и не задеть шкуры.

– Этому научиться непросто, – сказал высокий.

Да, Якоб знал, что это непросто; но то, что один человек сумел сделать, сможет и другой.

– А что ты мне дашь, если я помогу тебе стать таким искусным охотником? – спросил высокий.

– А что ты за это возьмёшь? – спросил Якоб; он уже заметил, что у незнакомца вместо ступни – копыто, и Якобу его внешность совсем не понравилась, скажу я вам.

– Сущую ерунду, – отвечал незнакомец, – я просто хочу, чтобы ты поставил свою подпись на этом листе бумаги – и только.

– А что на нём написано?

Да, Якоб же должен знать, что там написано, иначе он к этой бумаге и пальцем не притронется.

Ну, ничего там такого не написано, сущая ерунда: когда господин в красном придёт за Якобом через десять лет, Якоб должен будет последовать за ним, куда бы господин в красном его ни повёл.

И тут Якоб принялся хмыкать, и кряхтеть, и чесать в затылке, потому что он сильно сомневался насчёт бумаги. «И всё равно, – сказал он, – я свою подпись поставлю, но есть у меня одно условие».

Услышав про условие, высокий в красном скривился, будто в рот ему попало прокисшее пиво. «Ну, – спросил он, – и какое у тебя условие?»

– И всего-то, – отвечал Якоб, – что ты будешь моим слугой все эти десять лет, и если за это время я смогу задать тебе вопрос, на который у тебя не будет ответа, то я снова стану себе хозяином.

О, только и всего? Если так, то высокому в красном это вполне подходит.

И вот, он взял у Якоба ружьё и подул в ствол. «Теперь, – сказал он, – ты стал таким искусным охотником, каким хотел».

– Это нужно проверить, – отвечал Якоб.

И вот, Якоб и высокий в красном пошли охотиться и ходили там, и ходили сям, пока не подняли зайца. «Стреляй», – велел высокий в красном, и Якоб выстрелил. Ба-бах! – и усы у зайца отвалились; они были отрезаны так ровно, словно их отстригли парикмахерскими ножницами.

– Отлично, – сказал Якоб, – теперь я – искусный охотник.

Тогда незнакомец в красном дал Якобу маленький костяной свисток, чтобы Якоб мог в него дунуть и позвать красного на помощь, когда понадобится. После этого Якоб подписал бумагу, и высокий в красном пошёл своей дорогой,