Ознакомительная версия.
Они быстро сокращали расстояние, но враг был так занят высадкой, что не следил за открытым морем.
– Вон пять боевых дау эскорта, – показал Мансур. – Остальные транспорты.
– На нашей стороне преимущество ветра. – Корниш довольно улыбнулся и просиял. – Тот самый ветер, который несет нас к ним, их прижимает к берегу. Стоит им поднять якорь, как их начнет разворачивать. Кадем ибн-Абубакер в наших руках. Как будем продолжать, о великий?
Корниш взглянул на Мансура. Общее командование эскадрой Дориан поручил сыну: этого требовал его титул принца. Если бы его заменил кто-то другой, арабские капитаны этого не поняли бы.
– Чутье велит мне напасть на военные дау, пока они в наших руках. Если мы сумеем их уничтожить, транспорты сами упадут к нам в руки, как перезрелые плоды. Вы согласны, капитан Корниш?
– От всего сердца, о великий.
Корниш показал, что оценил такт Мансура, коснувшись рукой края широкополой шляпы.
– Тогда, пожалуйста, подойдите поближе к остальным кораблям, чтобы я мог отдать приказ. Я сам назначу каждому цель. Мы на «Арктуре» нападем на самую большую дау, – Мансур показал на большую дау в центре линии, – потому что почти несомненно ею командует Кадем ибн-Абубакер. Я возьму ее на абордаж, перейду на борт и захвачу, а вы нападете на следующий в линии корабль.
«Дух» и «Месть» шли чуть впереди, слегка обстеняя паруса, чтобы ненамного опережать «Арктур». Мансур окликнул их и показал определенные цели. Как только там уяснили приказ, двинулись вперед, сближаясь со стоящими на якоре кораблями.
Наконец враг увидел их приближение, и весь флот пришел в смятение. Три транспорта в это время выгружали лошадей. Животных поднимали из трюмов, продев под брюхом петли, и опускали в воду за бортом. Потом их освобождали, и лошади сами плыли к берегу. Матросы поджидали в шлюпках и, как могли, помогали коням пробиться через прибой и выйти на сушу. В воде было уже свыше ста слабых, больных животных, старавшихся держаться на плаву.
Увидев надвигающиеся на них большие корабли с выставленными пушками, капитаны транспортов запаниковали. Несколькими ударами топора они разрубали якорные канаты и пытались уйти. Два транспорта столкнулись, и их понесло прямо на линию прибоя. Они не смогли расцепиться, через них перекатывались волны. Один перевернулся и потянул за собой второй. Поверхность воды покрылась обломками, плывущими людьми и лошадьми. Один или два транспорта сумели поднять якорь и поставить паруса. Это удалось им с огромным трудом, но они все же отошли от берега и отходили в море.
– Они не вооружены и не представляют для нас опасности, – сказал Мансур Корнишу. – Пусть уходят. Догоним их позже. Сначала нужно разделаться с боевыми дау.
Он оставил Корниша и прошел вперед, чтобы принять командование абордажной группой. Пять боевых дау оставались на якоре. Они были слишком велики и тяжелы, чтобы в рискованном маневре пытаться уйти против ветра от сильного врага. У них не оставалось выбора – только принять бой.
«Арктур» приближался к самой большой дау. Мансур стоял на носу и разглядывал палубу противника. Расстояние между ними уменьшалось.
– Вот он! – неожиданно закричал он и показал саблей. – Я знал, что он должен быть здесь!
Корабли сошлись уже так близко, что Кадем услышал и посмотрел. Волна ненависти, прокатившаяся между молодыми людьми, была почти осязаемой.
– Один бортовой залп, капитан Корниш, – Мансур оглянулся на ют, – и в дыму мы пойдем на абордаж через нос.
Корниш махнул рукой, показывая, что понял, и развернул корабль.
Ветер удерживал дау Кадема носом к морю, кормой к берегу. Хотя экипаж дау выставил пушки, стрелять они не могли. Корниш вел «Арктур» так, что мог открыть настильный огонь. «Арктур» гораздо выше дау, его пушки могли стрелять вниз. Корниш зарядил их картечью, прогремел бортовой залп. От горящих пыжей поднялось и затянуло всю палубу дау густое облако серого дыма. Но вот ветер отнес дым, и открылась картина страшного опустошения. Доски палубы дау были разорваны словно когтями чудовищной кошки. Пушкари кровавыми грудами лежали у перевернутых орудий. Расколотые шпигаты заполнились кровью.
Мансур поискал в этой бойне Кадема. И, не веря своим глазам, увидел, что тот невредим, на ногах и пытается поднять уцелевших пушкарей, ошеломленных страшным залпом. Корниш искусно подвел свой корабль, коснулся корпуса другого корабля и удерживал «Арктур» на месте, мастерски работая рулем. Мансур перевел своих бойцов, и Корниш мгновенно отошел. Предоставив захват дау Мансуру и его людям, он направился к следующей дау, чтобы напасть на нее и не дать уйти в море. У капитана Корниша нашлось несколько минут, чтобы осмотреться и увидеть, что происходит с двумя другими кораблями.
Дав с близкого расстояния по бортовому залпу, «Дух» и «Месть» взяли своих противников на абордаж. Еще три транспорта отнесло к линии прибоя, и там они перевернулись. Несколько других еще стояли на якоре. Корниш насчитал шесть кораблей, которые избежали нападения и улепетывали в море. Тогда он посмотрел за корму и увидел, что на дау Кадема разворачивается бой. Ему показалось, что в первом ряду сражающихся он видит Мансура, но все происходило так стремительно и неопределенно, что он сомневался. «Принц поступил бы разумней, если бы позволил дать еще несколько залпов картечью, прежде чем ввязываться в бой, – подумал Корниш, потом продолжил: – Но ведь Кадем ибн-Абубакер убил его мать. Честь не дает ему другого выбора – только за ним, только один на один».
«Арктур» быстро приближался к следующей дау в ряду, и Корниш обратил все внимание на нее.
– Пропишем то же самое лекарство, парни! – крикнул он пушкарям. – Хорошую дозу картечи, потом на абордаж!
Хотя картечь убила или ранила половину людей на палубе корабля Кадема ибн-Абубакера, он, как только абордажная группа Мансура оказалась на палубе, отдал приказ, и из люков с нижних палуб повалили остальные члены экипажа и вступили в бой.
Число нападающих и защитников было примерно равным. Они сплелись так тесно, что невозможно было махнуть саблей или ударить копьем. Сражающиеся перекатывались взад-вперед, скользили по окровавленной палубе, кричали и кололи друг друга.
Мансур поискал в этой сумятице Кадема, но почти сразу на него напали трое. Они набросились на него одновременно. Мансур попал одному в нижнюю часть груди, загнав острие под ребра. Он услышал, как из пробитых легких со свистом вырывается воздух. Противник упал. У Мансура едва хватило времени высвободить окровавленный клинок, чтобы защититься от двоих других.
Одним из нападающих был жилистый человек с длинными мускулистыми руками. На его обнаженной груди была вытатуирована сура Корана. Мансур узнал его: они вместе сражались на укреплениях Маската. Противник сделал ложный выпад и попытался нанести удар сверху в голову. Мансур отразил удар и удержал клинок. И развернул противника, используя его как щит от нападения второго, пытавшегося вмешаться.
Ознакомительная версия.
