Вскоре водная поверхность сомкнулась над поглощенною жертвою, и волны океана, приняв свой обычный вид, снова покатили правильными грядами над похороненной здесь прекрасной "Каролиной".
ГЛАВА VII
На палубе "Дельфина"
— Мы спасены!
Это восклицание Вильдера заставило как бы очнуться женщин, погруженных до сих пор в тоску и отчаяние.
Несколько приободрившись таким образом, они смогли, наконец, собраться с мыслями и дать себе более или менее ясный отчет о той действительности и обстоятельствах, среди которых находились.
Конечно, нельзя было предвидеть, что может их еще ожидать, но в настоящую минуту баркас спокойно колыхался на морской поверхности.
Мистрис Эллис прижала к груди молодую девушку, находившуюся на се попечении, и общая радость заставила согласно биться их сердца. В эту минуту, по крайней мере, они верили, что Провидение заботится о них.
Вильдер молчал некоторое время, радуясь тому, что женщины отдыхают, и опасаясь каким-нибудь неосторожным словом или движением испортить им настроение.
Так прошло несколько минут, пока женщины сами не обратились к нему за дальнейшими разъяснениями. Вильдер вынужден был теперь волей-неволей нарушить молчание и высказать свое мнение о том, что их ожидает и что им предпринять.
— Весь вопрос теперь в том, — сказал он, — посчастливится ли нам достигнуть твердой земли или встретить корабль, который взял бы нас к себе на борт. Я предпочел бы последнее, так как берег, во всяком случае, еще далеко от нас и в это время года никто не может с уверенностью сказать, долго ли ветер будет нам благоприятствовать. Правда, наш баркас обладает прекрасными качествами и может долго продержаться, но возможно, что нам не придется испытывать его при дурной погоде.
— Будем надеяться, во всяком случае, на хороший исход, — сказала Гертруда, — и постараемся встретить любую случайность, не теряя присутствия духа и как можно смелее. Мы вполне доверяем вам, мистер Вильдер, делайте, что хотите, а мы со своей стороны постараемся не выказывать малодушия, для того чтобы не поколебать вашей уверенности.
Вильдер горячо пожал ей руку и сказал:
— Поверьте, мисс Грэйзон, ваше доверие ко мне гораздо больше побуждает меня стремиться сделать все, что можно, для нашего спасения, чем мысль о себе самом. Вы можете вполне положиться на мое усердие и преданность вам. А теперь, милые дамы, — продолжал он, — я убедительно прошу вас отдохнуть. Вам нужно собрать все ваши силы на будущее время, а вы не смыкали глаз в течение почти сорока восьми часов. Прошу вас, ложитесь спать, ни о чем не думая и не беспокоясь. В случае какой-либо малейшей перемены я обещаю вас тотчас разбудить.
Но Вильдеру нетрудно было убедить их заснуть, так как теперь, когда наступило относительное спокойствие, женщины сразу почувствовали сильное утомление от перенесенных волнений и трудностей. Нуждаясь в отдыхе, они не заставили себя долго просить и охотно последовали совету капитана, не сомневаясь в том, что в случае надобности он исполнит обещание.
Вильдер приготовил для них очень удобное убежище. Для этой цели он отгородил носовую часть баркаса до первой парусной скамьи, покрыл дно мягкими одеялами и сделал нечто вроде палатки из парусного холста со входом, тоже прикрытым холстом. Это убежище могло служить прекрасной защитой от ветра и представляло довольно удобную постель и достаточное помещение для всех женщин.
Едва женщины улеглись и едва только Вильдер, тщательно закрыв вход в палатку, вернулся на свое место у руля, как он почувствовал, будто легкое дуновение пробежало над поверхностью моря.
По возможности бесшумно он натянул паруса, и баркас стал быстро скользить под легким попутным ветерком в том направлении, где находился берег.
Полночь миновала, и ветер становился свежее и свежее. По расчету Вильдера они должны были подойти вскоре к Коннектикуту. Если судьба пошлет им теперь этот ветер в течение двадцати четырех часов, — думал Вильдер, — они, наверное, достигнут берега, или в крайнем случае попадут в прибрежную полосу, где им легко будет встретить какое-нибудь судно.
Благодаря своей прекрасной постройке баркас шел под парусом как нельзя лучше. Так прошло несколько часов. Поверхность моря была освещена лунным блеском; попутный ветер продолжал надувать парус, слышался однообразный шум воды, рассекаемой носом, а кругом царило величавое спокойствие.
Под влиянием окружающей тишины Вильдер в свою очередь почувствовал наконец утомление; напряженные нервы должны были наконец отдохнуть, и молодой человек погрузился в сон в том положении, в каком он сидел, — задумавшись, охватив правой рукой мачту и опустив голову на грудь.
Но вот, спустя некоторое время, какой-то странный звук заставил его внезапно проснуться, и он вскочил, недовольный тем, что поддался сну и предоставил таким образом баркас на волю Божью. Шум, разбудивший его, происходил от того, что ветер совершенно утих и парус беспомощно колотился о мачту.
Достаточно было Вильдеру бросить взгляд на небо, на побледневший месяц и горизонт на востоке, где виднелось бледное сияние, чтобы убедиться в том, что близок рассвет. Но его беспокоила не столько наступившая тишина, как то, что атмосфера утратила почти всякую влажность.
В самом деле, едва он успел обратить внимание на это явление, имевшее для него большое значение, как на морс появилась пена, свежий ветер коснулся его лица и с каждой минутой становился сильнее. Не оставалось сомнения, что это тот самый береговой ветер, появления которого он давно боялся.
Вдали на западе сумерки рассеивались, и вскоре показалась огромная полоса туч — кладовая тех бурь, которые в это время года обыкновенно быстро следуют одна за другой. Он знал их — эти мощные северо-западные ветры, берущие начало от снежных гор Северной Америки. Нередко они могли совершать безостановочно свой полет в течение нескольких недель, и не одного усталого моряка гнали назад, когда тот находился уже почти в безопасной гавани.
Первой проснулась Гертруда, тоже почувствовав перемену в движении баркаса. Стараясь не разбудить спящих, она потихоньку выбралась из своего убежища, но едва встала на ноги, как ветер ее опрокинул. Она поднялась, смеясь и шатаясь, уже вполне убедившись в постигнувшей их перемене.
Вильдер всячески старался ее успокоить, как будто не придавая большого значения перемене ветра, но девушка прекрасно понимала, насколько их положение теперь осложнилось.
Тем не менее, укрепленная сном, она чувствовала себя в силах сохранить мужество и по крайней мере не выказать страх перед другими.
